Шестая организация - Татьяна Талова

   Признаться, мне немного полегчало.

   - И выбрали наиболее интересный вариант, - задумчиво добавил Макс. - По крайней мере, еще не реализованный...

   Они безнадежны. Оба.

   Макс распахнул двери в госпиталь, Лин направилась к одному из шкафов. Умудрившись просунуть в рукав руку вместе с полупустой чашкой, девушка надела один из десятка белых халатов и водрузила на нос очки.

   - Итак, - она отхлебнула кофе и коротко вздохнула, - думаю, пришла пора открывать сейфы.

   - А что в них? - кажется, любая ее фраза стала вызывать у меня подозрения. Да еще и Макс так выразительно поморщился...

   - Ну а что делать? Моэму пора начинать уроки, а без видения это не возможно.

   - Какого "видения"? - требовательней спросил я.

   - Да обычного, - пожала плечами Лин. - Дневного. Ночного.

   - Так я вроде все вижу.

   Врач поставила кружку на стол, подошла к самому высокому, примерно с нее саму, встроенному в стену сейфу, вбила код и потянула на себя тяжелую дверцу. Макс, успевший дозвониться и крикнуть в трубку: "Срочно в госпиталь!", кинулся помогать так рьяно, как будто минимум одно покушение из двух производилось из сейфа.

   Нечто высокое, прямоугольное и плоское, скрытое тряпкой расцветки больничных занавесок, было поставлено к стене.

   - Ты себя не видел, - успокаивающе, как ребенку, причем, слабоумному, сказала Лин, стягивая занавеску.

   И продолжила:

   - Мы все зеркала убрали, на всех уровнях... Вдруг ты бы туда забрел... Единственное, чего боялись - что ты свое отражение на экране ноутбука увидишь. Но...

   - Но ты упорно ничего не замечал, - я узнал недовольный голос Моэма и медленно перевел на него взгляд. - И это отлично!

   - О... Отлично? - выдавил я.

   - Это прекрасно! - горячо заверила меня Лин. - Значит, твое сознание самостоятельно защищает тебя от стресса!

   - А вы, значит, решили поспорить с моим сознанием?

   - У нас не так много времени, чтобы ждать, - кивнула доктор, абсолютно уверенная в собственной правоте. - К тому же, шоковая терапия уже давала удивительные результаты.

   - И за тобой смотрят специалисты, - напомнил Моэм от дверей.

   Понимая, что не могу с ними спорить, я вновь посмотрел на свое отражение. Лин тихонько отошла в сторону, села на стул и стала наблюдать за мной оттуда, Макс встал рядом с ней, Моэм сделал вид, что разбирает бумаги на столе.

   Если бы я дышал, мне не хватило бы воздуха. Да, я видел раньше свои руки с кожей бледной, сухой, пористой и словно бы резиновой на ощупь, знал, что часть волос сбрили во время операции на черепе, понимал, что не могу выглядеть нормально, но... все это не складывалось в целую картину. Должно быть, и вправду какая-то психологическая защита...

   Так как есть, от чего защищаться. Я расстегнул рубашку, разглядывая тело, - картина дополнилась внушительными шрамами, рассекающими вдоль живот и грудную клетку. Хотя демоны с ней, с кожей и шрамами, плевать, - в конце концов, под одеждой не видно. Все равно, что переднего нижнего зуба нет - широко улыбаться я вряд ли стану... Но вот что творилось на голове... Четыре металлические скобы держали на месте часть черепа, у виска, куда, я помню, приходился удар Байши.

   - Мне надо было стравить внутричерепное давление, - безошибочно угадав, когда стоит начать объяснения, произнесла Лин. - Очень быстро, ведь с тобой еще работы на десятерых было... Вот и вырезала шайбу. Заодно и гематому убрала. А-а... А почему скобы - так у тебя эта шайба вывалилась бы. У человека за год череп гарантированно в норму бы пришел, а тебе лет пять понадобится... И потом снимем железки!

   До чего у нее все просто - вскрыла, поковырялась, поставила обратно, гвоздями прибила, полюбовалась...

   - Я урод.

   - Ты уникален! - возмутилась Лин.

   - Одно другого не исключает!

   Я повернулся к единственному человеку, на чьем лице читалось хоть какое-то сочувствие.

   - Макс, ты говорил, я сойду за живого...

   - И сойдешь, - не растерялся телохранитель. - Ну, бледный и бледный, может, ты болеешь. На голову... шапку. Или там, кепку.

   - А вообще, - доверительно заметил Моэм, - становится модным вживлять в тело стальные пластины и прочее...

   - А ты откуда знаешь? - изогнула бровь Лин. Духовидец недовольно нахмурился и не ответил.

   - Я серьезно... Тебе просто так кажется по первости, а на самом деле - не слишком и страшно. Особенно в темноте, - продолжил Макс.

   - Особенно с плохим зрением, - хмуро поддакнул я, а Лин тем временем подошла ближе, поднялась на носки и кое-как пригладила мои взлохмаченные, грязные волосы.

   - Если вот так причесать, влево, - прикинула она, - то частично скобы закрыты. А можно полностью волосы сбрить и...

   - Не продолжай, - попросил я, представив синюшный череп со следами операции. Я отвернулся от зеркала и прикрыл глаза, успокаиваясь. Чего это я? Меня при жизни внешность не волновала, так с чего должна беспокоить после смерти? Девушек мне уже точно не соблазнять... Эта мысль отозвалась чем-то, похожим на боль, но не серьезнее, что еще раз подтвердило - эмоциональность снизилась за ненадобностью.

   В моем нынешнем положении есть плюсы, в конце концов, даже во внешнем виде - например, я могу пробраться к Хестелу в дом, ночью, в полнолуние, подойти к кровати, резко отдернуть одеяло и жутким голосом провыть... что? Ну, хотя бы "Приве-е-ет!" Наверняка эффект меня порадует.

   Второй раз смотреть на свое отражение было уже легче. Я это я. Все еще, несмотря ни на что. Ничем не примечательное лицо, синие дедовы глаза, прямой нос, песочного цвета волосы... "плешь" со скобами... если зачесать, то и вправду, верхние железки будут незаметны.

   - Ну, как ты? - поинтересовался Макс.

   - Я? Ты знаешь, как опасно задавать мне этот вопрос?

   - А ты ответь коротко.

   - Тогда - сойдет. Я никогда раньше не был мертвым, потому не знаю, что здесь значит "хорошее самочувствие", а что "плохое". Но... вроде бы все не так уж паршиво.

   - Наконец-то, - буркнул Моэм. - Тогда переодевайся в форму и за мной.

   - Форму? - не понял я. Лин кроме докторского халата носила джинсы и клетчатую рубашку явно на размер больше, чем нужно, Макс - тоже джинсы и темную водолазку. Обувь - старые кеды и ботинки на шнуровке, - также мало вписывалась в понятие "форменной".

   - Он шутит, - фыркнул Макс, роясь в прикроватной тумбочке. - Он больше всех возмущался, когда ее ввели. Постоянно ходил унылый и злобный.

   Моэм ухмылялся, скромно глядя под ноги.

   - А потом что, форму отменили?

   - Не, - телохранитель вытащил на кровать пластиковый пакет, - просто проверяющая комиссия уехала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});