Шестая организация - Татьяна Талова

   - А потом что, форму отменили?

   - Не, - телохранитель вытащил на кровать пластиковый пакет, - просто проверяющая комиссия уехала.

   В пакете нашелся мой же деловой костюм, при виде которого меня обуяла странная тоска.

   - А так как в собственной одежде тебе будет неудобно, - с видом уличного фокусника сказал Макс, - то специально для тебя...

   - Лови! - крикнула Лин. Мне в затылок прилетел второй пакет.

   - С какого трупа сняли? - поинтересовался я, вытаскивая на свет серые джинсы.

   - Это мое, - хмыкнул Макс. - Еще два дня назад притащил.

   Немного смутившись и сердечно поблагодарив телохранителя, я в две минуты сменил больничную пижаму на джинсы и водолазку. Лин, поймав мой взгляд, отвернулась с хмыканьем: "Да я внутренности твои видела, чего уж..." Боец был лишь немногим крупнее меня, так что проблем не возникло. Я натянул старые, стоптанные кеды Макса (видимо, он с детства не привык развязывать единожды завязанные шнурки, ну а я и после смерти не изменился) и кинулся за Моэмом. Тот не собирался меня дожидаться и покинул больничное отделения, когда я только начала переодеваться.

   - Как бежит, как бежит! - восхитилась Лин мне в спину.

   Заметив, что зомби его догоняет, Моэм ускорил шаг, и мы оказались у лифта уже через полминуты. Ночью мне казалось, что я шел гораздо дольше.

   - Даже хорошо, что Лин поднимается так рано, - сказал духовидец, когда створки лифта разъехались. - Обычно на минус второй уровень по утрам спускается много народа.

   - Мне же все равно придется когда-нибудь знакомиться с сотрудниками, - недовольно заметил я.

   - Конечно, - кивнул Моэм. - И познакомишься. На плюс второй хоть сейчас топай, туда наши только за зарплатой ходят. Или вон, к технарям дуй, они с Лин соседи. Только их ты не впечатлишь, скажем так, - шаман хмыкнул. - Все оперативники у нас ребята видные, каждый в чем-то да преуспел, ну а ты пока, увы, ничем не выделяешься... Ну, кроме смерти и самого удачливого подопытного Лин.

   - У вас у всех здесь такое странное чувство юмора? - возмутился я. - Что значит "самый удачливый"?

   - Да ты что, мы серьезная организация! - ответно возмутился Моэм, показушно одернув воротник не слишком свежей рубашки, желтой, в оранжевых разводах. Второй вопрос шаман проигнорировал, улыбаясь во все зубы.

   - И... - наверное, мыслительные процессы у меня тоже замедлились. - Моэм, при чем тут оперативники? Какой из меня оперативник?!

   - Слушай, ну не будь идиотом! - лифт приехал, Моэм вытолкал меня из кабины. Вне госпиталя, вотчины Лин, он стал раскованней и смелее. - Ты и при жизни отличался такой редкой сообразительностью?

   Я задумался. Не чувствую боли, да. Лин провела несколько экспериментов - бить табуреткой по голове остереглась из-за швов, а вот молотком постучала по разным зонам тела. Я чувствовал удары, но при этом никаких болевых ощущений. Таким же образом у меня сложились отношения с холодом и теплом, здесь эксперимент был только один, в память о нем остался маленький ожог на тыльной стороне ладони - даже во время соприкосновения кожи с пламенем зажигалки я ощущал только тепло.

   - Если мне оторвут ногу, попрыгаю на одной без особых проблем, - высказался я. - Но разве это так уж...

   - Это - только начало. Идем. Мы в складах, если интересно.

   - Про склады - не интересно. А вот что насчет "начала"?

   - У обычного человека, - сказал Моэм, по пути роясь в карманах, - только одна жизнь. У тебя, - видишь, как все вышло, - получились две, - он остановился у ничем не приметной двери и вставил ключ в замочную скважину. - Ну а я...

   Дверь открылась со скрипом.

   - ...попробую увеличить их количество. Заходи. Комната для медитаций.

   По мне, так это больше напоминало психушку для особо буйных - и пол, и стены, и даже потолок обиты войлоком, окна нет, только вентиляционное отверстие вверху. Даже забытая кем-то тряпка на полу вполне может оказаться смирительной рубашкой, оставшейся от прошлого пациента.

   - Присаживайся, чувствуй себя как дома, - улыбнулся Моэм. - Тебе здесь еще сидеть и сидеть.

   Я не спорил. По довольному лицу духовидца было видно - он просто разрывается между тем, чтобы немедленно выложить мне свою великую идею, и таинственным молчанием. Я не стал подсказывать ему решение.

   Свет здесь тоже не включался - вместо него Моэм положил на пол включенный карманный фонарик.

   - Видишь ли, - стараясь казаться деловым, начал шаман. - Ты очень верно выразился - потеря одной ноги не станет для тебя большой проблемой. Скажу даже больше - голова для тебя тоже не слишком важна. Но, во-первых, при виде нежити первая и нормальная реакция - отрубить ей голову. Инстинкт самосохранения и все такое, - Моэм пожал плечами и добавил:

   - Если нет возможности убежать, конечно... А во-вторых, на голове находятся различные важные органы, без которых люди, увы, чаще всего беспомощны.

   - Голову надо беречь, я понял.

   - Как ты мог что-то понять, если я еще ничего не рассказал? - усмехнулся Моэм. - Ты функционируешь за счет духа, который все еще находится внутри твоего тела. Голову желательно беречь, это так, но в случае чего достаточно и какой-нибудь другой части тела, чтобы восстановить тебя, со всеми особенностями характера... Просто чем больше будет потерянных... хм, фрагментов, тем чаще Лин придется связываться с моргом и тем больше вероятность, что дедушка тебя не узнает при новой встрече. Понимаешь меня?

   - Пытаюсь, - признался я. - Но... как это возможно? Я действительно могу умереть только в кислоте?

   - Не совсем, - уклончиво ответил Моэм. - Кислота - это то, в чем ты умрешь обязательно. Дай-ка мне руку.

   Я протянул, ладонью вверх, ожидая каких-нибудь фокусов и фраз вроде "сейчас наши души воспарят в звездные вершины".

   Но нет. В Шестой организации даже духовидцы привыкли к быстрым и грубым решениям.

   Тряпка на полу оказалась не смирительной рубашкой, и Моэм не просто так сел рядом с ней. Узкое лезвие блеснуло в свете фонарика, ткань полетела в сторону, и кисть моей руки, обрубленная чуть выше сустава, шлепнулась на пол.

   Моэм осторожно отложил короткий изогнутый меч, с некоторой брезгливостью поднял ее и демонстративно покрутил в воздухе, держа за указательный палец. В детстве я так же поднимал за хвост и вертел мертвых крыс.

   Меня охватила ярость - я и не подозревал, что способен на такие вспышки. Да плевать, что я сдох, это - моя рука! Я хотел ударить Моэма, но... не мог. Не получалось пошевелиться. Я даже испугался на секунду, что вернулся к первоначальному состоянию, но вовремя вспомнил, с кем имею дело.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});