При вечернем и утреннем свете - Дмитрий Сухарев (Сахаров)

«Какие чудесные дети…»

Какие чудесные детиПокрыли земную кору!Они на трухлявой планетеРастут, как грибы во бору.

Вот рыжик, а это масленок —Каких только нет пацанов!Как много им надо пеленок,Пока дорастут до штанов!

В штанах они ходят не сразу,Но сразу же ходят в штаны.Научатся! Не было б сглазу —Всему научиться должны!

Волнушки, подгруздки, опята —Какая крикливая рать!Как славно, что эти ребятаНе любят в молчанку играть.

Орите, ребята, растите,Боритесь за званье людей!Пусть будет вам сколько хотитеИ солнца и теплых дождей.

Какие чудесные песниМы вам сочиним про запас!Но самые честные песниНапишете вы после нас!..

1972

Анна

Анна,Что ж это за чудо?Как явилась ты? Откуда?Только год тому назадНе было тебя в помине!Были мы, и был твой брат,Были — книги, но под нимиНе спала ты, как сейчас,Не было тебя у нас!

Анна,А смешней всего,Что и брататвоегоТоже не было когда-то!Не был! Не было его!Да и мама твоя — АллаНе всегда существовала,Это вовсе не вранье.Ты представь себе планету:Есть отец, а мамы нету —Нету! Не было ее!

Анна,А наступит срок,И меня не будет с вами:Был, пыхтел — и нет меня.И не страшно, лишь печальноЗнать, что так должно случиться.Ах, куда страшней подумать,Что случится вдругНе так.

1973

Щенок

В квартире благодать:Щенка на рынке взяли.Без паспорта не брать! —Прописано в журнале.

Кому совет и впрок,А мы не привереды,Живет у нас щенокБез клубных привилегий.

Не мысля про собак,На рынок мы попали,А дальше было так:Увидели — пропали.

Щенки любых сортов!Полканы и козявки!И все без паспортов,Как вольные казаки.

И был в ряду одномОбрывок одеяла,Клубок щенков на нем,А рядом мать стояла.

Что жизнь ее не мед,Понять бы и младенцу —И сука и пометНаскучили владельцу.

Купец был в меру резв,И шла торговля лихо.А суки взгляд был трезв,Она стояла тихо.

Как будто век жилаОдной духовной пищей —Так сдержанно ждалаСвоей фортуны нищей.

И взяли мы щенкаИ рассудили просто,Что тут навернякаПо крови благородство.

Резвится пес, ведь онТоварищ наш отныне.Глистов мы изведем,А блох уже отмыли.

А честь — не в клубе честьИ стать не в аттестате,А если хвостик есть,Так это тоже кстати.

И в том, что так сужуПро божее творенье,Не удаль нахожу,Но удовлетворенье.

1968

Зимнее утро

Своих забот свободный раб,Я просыпаюсь оттого,Что некто вежливо сопитИ — лапы на постель.

Своих страстей кабальный князь,В рубаху лезу, торопясь,А некто прыгает, рычитИ рвет носки из рук.

Не вижу логики совсемВ твоих поступках, друг:Ведь не пойду же я босымВыгуливать тебя!

Который час? Рассвет завяз.Темно. Поземка. Нет семи.А некто палочку нашелИ просит: отними!

Побегаем! Туда-сюда,И полчаса прошли уже,Зато на пятом этажеТепло и желтый свет,

Там кофеварочка фырчитИ чайник песенку поет,А некто больше не рычитИ любит всю семью.

Ах, двух минут недостает,Чтоб перемолвиться словцом!Прощайтесь, милые, с отцом,Слугой своих свобод.

Надежды вольные рабы,Теперь помчимся кто куда,Лишь некто дома будет ждатьЧего? — вечерних игр.

1969

О сладкий миг

О сладкий миг, когда старикНакрутит шарф по самый носИ скажет псу: «А ну-ка, пес, пойдем во дворик!»А во дворе идет снежок,И скажет псу: «Привет, дружок!» —Незлобный дворник, дядя Костя, алкоголик.

У дяди Кости левых нет доходов,Зато есть бак для пищевых отходов,Зато у дяди Кости в этом бакеВсегда найдутся кости для собаки.

Я рассказать вам не могу,Как много меток на снегу,Их понимать умеет каждая собака.Над этой лапу задиралБоксер по кличке Адмирал,А здесь вот пинчер — мелкий хлыщ и задавака.

Мы дружим со слюнявым Адмиралом,Он был и остается добрым малым,А пинчера гоняли и гоняемЗа то, что он, каналья, невменяем.

Увы, бывают времена,Когда, криклива и дурна,Во двор выходит злая дворничиха Клава.Она не любит старика,Она кричит издалека,Что у нее на старика, мол, есть управа.

Нам дела нет до бабы бестолковой,Но к ней гуляет Вася-участковый,И Вася вместе с ней не одобряет,Когда собачка клумбу удобряет.

Как хорошо, о боже мой,Со стариком идти домой,Покинув двор, где ты как вор и правит злоба.Старик поближе к огоньку,А пес поближе к старику,И оба-два сидим и радуемся оба.

Старик себе заварит черный кофий,Чтоб справиться с проблемой мировою,А нес себе без всяких философийЗавалится на лапы головою.

1972

В посудине одной

Я женщине прелестнойДва слова недодамИ твари бессловеснойСкажу их по складам,И тварь наставит уши,И тварь поднимет взор,И вступят наши душиВ душевный разговор.

«Ах, тварь, в одной посудеТворились ты и я,Я тоже тварь по сути,Да выбился в князья,—За то ли, что конечностьК труду годна вполне,За то ль, что бесконечностьДана на муку мне…»

И тварь меня немногоПолижет — в знак того,Что разумом убога,Но это ничего.И тотчас же в контактеСольются две душиВ ликующей кантате,Не слышимой в тиши.

Мы к женщине прелестнойПримчимся, я и тварь,Чтоб в муке бесполезнойЗубрить ее словарь,—Чтоб все мы сговорилисьИ спелись под луной,Не зря же мы варилисьВ посудине одной.

1973

Возлюби детей и щенков

И мы возлюбили детей и кутят —Своих, и приблудных, и всяких,И стало не страшно, что годы летят,Что тает и тает косяк их.

На ясельном фронте у Анны успех,У Кесаря новая миска.Блажен, кто блажен от любовных утех,От мелкого вяка и визга!

Дыми, наш дредноут, по скользким волнам,Неважно, что грязно и тесно,А важно, что все это нравится нам,Что все это чисто и честно.

Качайся, пока океан незлобив,На радость зверюгам и детям!И петь вознамерились мы, возлюбивДрузей, приходящих за этим.

И в песню войдя, возлюбили людей,Когда они люди как люди,И весело стало от этих идейВ посудине тесной, в каюте.

А то, что блаженство пройдет без следа,Так это не новость, ей-богу.Не тронь, кого любим, нужда и беда,—Людей позовем на подмогу!

1973

Две женщины

Две женщины проснулись и глядят —Проснулись и глядят в окно вагона.Две женщины умылись и сидят —Друг дружку наряжают благосклонно.

Две тайны примеряют кружева,Им так охота выглядеть красиво!Одна из них пять платьев износила —Она пять лет на свете прожила.

Одна пять лет на свете прожилаИ повидала разного немало.Другая — пять смертей пережилаИ пятый свой десяток разменяла.

Две ясности, две хитрых простотыИграют в дурачка на нижней полке,А сам дурак лежит на верхней полке,Заглядывая в карты с высоты.

Там на заход валетик желторотый,Там на отбой четыре короля,Там козырями черви под колодой,Там за окном летучая земля.

И карты сообщают так немного,И так земля летучая легка,И так длинна, так коротка дорога,Что можно спать, не слушая гудка.

1977

Детский сад