Мерцвяк - Мацвей Богданович

доставала до грудей, и передал свахе.

— Коса наша не даровая — отдавай нам злато да часть каравая! Да только смотри — отца не разозли!

Мешочек с монетами появился на столе, жених разрезал каравай на два куска и каждый отломал себе от них мелкий кусочек.

— Курочка моя очень мне уж дорога, но петушок твой, Марья, знаю хороший будет муж. Свадьбу чрез пару дней сыграем и угол тоже им устроим.

***

Свадьба прошла как надо: весело и шумно. Каблук у невесты не ломался, а главным в семье оказался Богомил, потому что он откусил чуть ли не половину свадебного каравая. "Не повезло Софе такого детину кормить. И как с ним только мать справлялась?" — с улыбкой спрашивала сваха, вызывая смех гуляющих. Чтоб не теснить молодых Мария поселилась в доме кузнеца, а Ратибот в избе ведьмы. Ночью же, после свадьбы, весь хутор слышал, как черти пили за здоровье новобрачных!

Да только отец невесты, после гулянья, вышел на старое языческое капище и подошел к трем камням лежащим друг на друге, положил маленький кусочек пахучего дубом каравая и, немного помолчав, прошептал: "Выдал я Софию нашу в добрые руки, хороший хлопец, не переживай тама. Чувствую, что и мой век идет к концу, но внуков я за нас двоих поняньчу, а как вырастут лягу тут у тебя и уже не будет мне так тяжко. Эх, Галя, совсем на тебя похожа дочкá, и так радостно и грустно смотреть на нее… Почти пол века я тебя любил и, надеюсь, еще столько же проживу тебя любя", — старик дотронулся губами до нижнего камня и, слегка поностальгировав, двинулся домой.

Глава седьмая. Лихо

Ночью октября всегда приятно посмотреть лишний раз на луну как на стареющую, так и на растущую. Цветные листья деревьев постепенно падали на землю, укрывая ее от звереющих ветров. Дым от труб домов радовал глаза, казалось, что он тянется своими бесформенными пальцами к луне, но ветер бессчетное количество раз обрубал их своим невидимым мечом. Эта картина чем-то напомнила Ратибору ту сказку, о маге и луне.

Вернувшись с ночной вылазки с корзиной разных цветов — Кветка вычитал в книгах старухи о разных свойствах растений в разное время — он увидел на распашку открытые двери, три белых клубка, издали напоминая букетик ромашек или белых кувшинок, вжались в дно корзины и заскулили.

— Что такое?

Но ответа не последовало, он слегка потер кончик вылезшей пряди решая, что делать, и все-таки зашел в дом. На кухне сидела девушка с закрытыми глазами, длинные волосы были спутаны, а одежды ее явно ей малы. Подойдя ближе Ратибор смог осмотреть в свете луны изрубленные руки и ноги гостьи, полностью покрытые гнильниками и язвами, на шее красовался темный след, словно кто-то пытался задушить ее.

— Кто же ты?

Открылся правый глаз, красный, то ли от слёз, то ли от крови.

— Приш-шел хозяин значит… — девушка стала принюхиваться. — И чертей мне принес-с…

Длинная изуродованная рука достала из корзинки белого чертика.

— Оё-ё-й! Батько, не губи!

Лихо широко открыла свою зубастую пасть, языком провела по шерстке пойманного беса.

— М-м-м… Чис-стый… Вкус-сный…

— А ну не тронь!

Парубок грубо отобрал черта и уложил его в корзинку, которую после ногой отодвинул. Нечистый тихо заплакал: испугался, да и еще клочок шёрстки урвали — бедняга. Лихо растеряно смотрело прямо в лицо молодого-колдуна, а после вновь улыбнулась облизываясь.

— С-скоро приду ещ-ще, ж-жди беды.

Девушка встала почти впритык к юноше. Почему-то ее уродство не пугало его, а даже вызывало некоторый интерес, он почувствовал в руке стебель цветка, мокрый от ночной росы, и преподнёс его почти к лицу чудовища. Она чуть смущенно, было заметно по бегающему зрачку, который смотрел то на лицо, то на цветок, резко провела своим синим языком по шее и губам Ратибора.

— Вкус-сный, хра-абрый… Ещ-ще с-свидимс-ся

Гостья плавно вышла, беззвучно закрыла дверь. Хозяин грузно сел за стол, черти мигом вылезли из корзинки и, став одной белою кошкою, улеглись на колени.

— И зачем дали цветок?

Тихо урча, голос кошки постоянно менялся, хватая то низкие, то высокие ноты:

— М-м-ры видели как хозяйка м-р-р дарила ей эти цветы, чтобы быстрей ушла. Видимо, редко дар-мр-рят.

***

В кузнице Степана никогда не гас огонь, чтоб не разозлить Сварога и не потерять его милость. Даже сейчас, как только пропели петухи, Богомил уже разжигал слегка ослабший огонь и готовился выплавлять подковы да ухнали. Старый мастер лишь наблюдал за работой ученика, изредка помогая, и, когда только первая дюжина оказалась готова, Богомил присевши стирал пот с лица, кузнец заговорил:

— Ты, брат, уже хорош в моем деле, хочу я тебе кузницу мою передать, да только тебе нужно кое-что сделать.

— Чего же, батько?

— Нужно тебе сделать штуку для меня хорошую, чтоб я убедился в твоем мастерстве. Выплавляешь ты ловко, да только теперь нужно без заготовки. Выкуй мне меч, да чтоб такого меча я еще не видовал.

— Добра, батько, завтра начну.

Чуть передохнув и остудившись, Богомил вернулся в кузню, а старик, довольный таким ответом, на пару с Марьей, пошел проверить свою дочку. Та без устали трудилась по дому, а на печи были развешаны пеленки.

— Уже готовишься? Молодец, дочка, вот тут нужно немного переделать, а тут вот добротно вышло! — указывала мать, а старик, слегка поговоривши с бабами, ушел на свою любимую лавку. Мимо него проходил Егорушка и он окликнул немого:

— Гэй! Егорушка, посиди со мной, побалакаем.

Немой с радостью присел к деду и, когда тот набил свою носогрейку, стал показывать и пытаться говорить.

— Что ты на хату ведьмы показываешь? Не ведьма? А, Ратибор тот, не нравится он мне, слишком какой-то сам себе живет. Хотя, да, на поле работает хорошенько. Что ты на рот показываешь? Не уж то сказал вылечит? От-ти-на! А старая Астасья так и не смогла. Устал уже молчать и показывать, да? Понимаю, но знаешь как говорят: "Язык мой — враг мой". А сейчас еще такое время, чуть скажешь что-то про Христа этого, то тебя сразу — старик сплюнул и несколько раз ударил ногой в лаптях по земле — и забудут кто ты и жил ли ты. Ладно, заговорил я тебя, не серчай.

Но Егорка остался и не ушел. Сделав пару затяжек носогрейки и выпустив дым, дед сказал:

— Нравится меня старика слухать? Ну добра, расскажу одну историю, только она про нечисть. Не спужаешься? Ха-х, вижу, что головой матаешь. Ладно,