Венец скифского царя - Наталья Александрова

Вот потому-то Вера и завидовала Катьке, что они оба ей дико осточертели.

Сейчас противный голос внутри напомнил ей, что завидовать нехорошо, что вот чем ее зависть Катьке обернулась. Вера от голоса отмахнулась – у каждого своя судьба, значит, Катьке на роду написано было вот так умереть.

Вера посмотрела на часы и охнула. Она должна была быть дома полтора часа назад! И накормить свекровь завтраком, потому что та назло и с кровати не встанет.

Господи, неужели ей это на всю жизнь?

Вера уже видела впереди ворота больницы, как вдруг с боковой дорожки выскочила блондинка в голубой форме медсестры. Волосы у блондинки были тщательно уложены, а губы густо накрашены ярко-алой помадой. Вера тотчас расстроилась, представив, какой у нее ужасный вид после суток дежурства – бледная вся, как больничная простыня, а глаза красные от недосыпа.

Блондинка схватила Веру за руку.

– Слушай, ты с ортопедического? – спросила она, слегка задыхаясь. – Что у вас там случилось, убили кого-то?

– Сменщицу мою, Катю, – машинально ответила Вера и сделала грустное лицо, – представляешь, шел себе человек на работу, ничего такого не ожидал, и не рано даже, она всегда опаздывала, а тут вдруг… в общем, зарезали ее.

– С ума сойти! – ахнула блондинка и прикрыла рот рукой. – И никто ничего не видел? Там же с остановки народ прямо прет – и мы, и посетители…

– Да она не с той стороны шла, – неизвестно зачем принялась объяснять Вера, – она через дырку в заборе всегда проходила, потом по тропиночке, она вон в том доме живет… жила… ей до работы всего ничего, не больше пяти минут.

Тут до нее дошло, что Катьки больше нету, что не на кого будет ругаться и не у кого будет стрельнуть сигаретку, когда совсем припрет и хочется или сбежать из дому или придушить свекровь подушкой. Вере стало нехорошо, она пошатнулась и помертвелыми губами отвечала еще на вопросы блондинки, потом опомнилась, сообразив, что та спрашивает из любопытства, а Вере лясы точить некогда, а то свекровь при встрече ее на завтрак съест.

Блондинка проследила, как Вера скрылась за воротами, затем отошла в сторону и достала мобильный телефон.

– Я тебя поздравляю, – насмешливо сказала она в трубку, – твои уроды опять облажались. Они убили не ту девицу. А вот так, – ответила она на заданный на том конце вопрос, – Катя-то она Катя, и работала в этой больнице в ортопедическом, да только жила прямо напротив, в пятиэтажке зачуханной. И сам посуди, стала бы она ночью глубокой с работы куда-то ехать? Наврала все та девка водиле, что медсестрой работает, чтобы он с нее денег поменьше взял.

Блондинка замолчала, выслушивая ответ, потом снова заговорила:

– Ну да, с Катькой этой она явно знакома была, да только теперь у нее ничего не спросишь… Вот так вот… Не знаю, менты этого идиота слесаря взяли, который тело из щитовой на дорожку перенес. Не иначе, на него все и повесят… это уж не моя забота…

Блондинка убрала мобильный телефон и пошла к воротам, где на стоянке была припаркована машина. Никто не обратил на нее внимания – ну вышла сестричка по делу, забыла что-нибудь. Там таких, как она, не одна сотня.

В машине блондинка сняла белокурый парик и стерла яркую помаду, затем накинула поверх формы легкий плащ и решила, что доедет так, не переодеваясь.

В офис Лена успела только перед самым концом работы.

– Лен, а тебя там ждут! – крикнула секретарша Дашка.

– Кто еще? – поморщилась Лена, она безумно устала, хотела пить и есть, и ей совершенно не улыбалось в конце рабочего дня утрясать какие-то вопросы.

– Сама посмотри! – усмехнулась Дашка.

Дашка была девица невредная, приходилась шефу не то двоюродной племянницей со стороны жены, не то троюродной сестрой, оттого он и взял ее на работу. Была она приличных габаритов, ходила вечно в старом джинсовом комбинезоне, не красилась и стриглась коротко, чтобы время не тратить, как признавалась она сама. Сотрудницы только пожимали плечами – на что тогда его тратить, если не на внешность? Что у Дашки – семеро по лавкам, что ли? Да у нее и парня-то нет, и если в таком виде будет ходить, то и не будет никогда.

Дашка только отмахивалась. Но в делах у нее был порядок, шеф никогда не ругался. И с сотрудниками Дашка держала себя просто, не кичилась родством с начальством.

Лена прошла в свой «кабинет», как шутили сослуживцы, – просто угол комнаты, отгороженный шкафом для бумаг. Заглянула за шкаф и обомлела. В тесное пространство между столом и стенкой был втиснут еще один шкаф. Только живой. Ну да, тот самый тип, который был у Катьки в субботу… как же его звали-то…

– Анатолий! – крикнула Дашка ей вслед. – Вам, может, еще кофе сварить?

– Спасибо, – прогудел Толик, – пока не надо.

– Что ты тут делаешь? – прошипела Лена. – Как ты вообще меня нашел?

Она дико разозлилась. Приперся, сотрудники его видели, да еще и расселся так, что ей и не войти. Стул ее занял, а она так устала – ноги не держат. Кофе ему Дашка подает – тоже мне, барин какой!

– Чего тебе? – неприветливо спросила Лена.

– Поговорить надо. – Толик сделал попытку приподняться со стула, но тогда он заполнил бы собой весь закуток, так что он махнул рукой и снова сел на стул, который безнадежно скрипнул, приготовившись, надо думать, к самому худшему.

– Не здесь. – Лена развернулась и отправилась к двери, мрачно глядя перед собой. У двери стояла Дашка – в куртке и джинсовой кепке, за спиной – рюкзачок.

– Лен, шеф ушел, остальные с объектов не вернутся, я тоже пойду, ты закроешь?

– Закрою. – Лена посмотрела на Дашку с благодарностью.

Определенно, хорошая девчонка, с пониманием.

– Ну? – спросила Лена, когда дверь за Дашкой закрылась. – Излагай. Только покороче.

– Валерку менты взяли. – Толик наконец дал стулу перевести дух.

– С чего эту вдруг? – удивилась Лена. – Они же вроде слесаря того, как его… который Ка… тело нашел.

– Его пока тоже держат, на всякий случай, а на Валерку соседка настучала, они с Катькой тогда ночью здорово поругались, он пьяный орал разное-всякое.

– И что? – Лена подошла к Толику ближе и попыталась взглянуть на него в упор, но глаза ее оказались на уровне воротника пиджака. Того самого, с субботы.

– Валерка ни в чем не виноват, – сказал Толик, – никак не мог он ее убить.

– С этим не ко мне, – холодно проговорила Лена, – пускай полиция разбирается, кто ее убил. Я к твоему Валере, сам понимаешь, теплых чувств не испытываю. У тебя все?

– Нет, не все, – твердо ответил Толик. – С Валеркой-то как-нибудь разберемся, он в понедельник утром машину чинил одному там во дворе. Тот мужик на дачу уехал, как вернется – пойдет в полицию и все расскажет. Так что будет у Валерки алиби.

– А если не захочет пойти? – прищурилась Лена.

– Захочет, – пообещал Толик, и Лена поверила.

– Слушай, а тогда я-то тебе зачем? – осторожно спросила она, поскольку габариты Толика не располагали к громкому крику и размахиванию руками.

– Тут такое дело… – Толик вздохнул, – ты не поверишь, но Катерина… в общем, она… она нарочно тебя к себе в гости заманила.

– Чего? – Лена отскочила от него подальше и заорала: – Да ты что несешь? Нарочно выдумал, чтобы ко мне подкатиться? Так придумал бы что-нибудь правдоподобное, в такое я не поверю! Ни за что не поверю! Это же надо!

Она еще что-то кричала обидное, Толик в это время спокойно ждал. Не пытался ее остановить, не уверял, что она ему сто лет не нужна была и далее в таком духе.

Наконец Лена утомилась и замолчала.

– В общем, так… – начал Толик, – значит, когда ты ушла, Валерка еще долго изгалялся, он вообще-то парень противный, когда выпьет. Уж я-то знаю. Потом кто-то из девиц торт в холодильнике нашел, чаю заварили, под торт снова выпили и вроде как все устаканилось. А минут через сорок вдруг раздается звонок в дверь. Мужик какой-то спрашивает – такси вызывали?

Катерина как его увидела, так с лица побледнела и вышла с ним на лестницу. Что-то долго ее не было, я потихоньку дверь открыл, смотрю – мужик тот Катьку у окна в угол зажал и ругается.

Ты, говорит, такая-сякая, мне обещала, что она у тебя будет, деньги взяла, а ничего не сделала. Так и знал, говорит, что ничего тебе поручить нельзя, пьянь хроническая.

– А она что? – недоверчиво спросила Лена.

– Ну, Катька-то, конечно, пьяная была, но тут со страху протрезвела маленько. Я, говорит, все сделала, а она ушла, что я ее, силой, что ли, держать стану? Врешь все, тот тип говорит, деньги взяла – значит, хоть в сортире ее запереть должна. И ее за горло схватил, а я тут вышел и спрашиваю, что, мол, происходит, Катя?

– А он что? – усмехнулась Лена.

– А он, как меня увидел, так сразу Катьку бросил и ушел. Катька отдышалась и тоже ушла. Я в окошко выглянул – и правда такси от подъезда отъезжает.

Прихожу в квартиру – а там дым коромыслом, Катька с Валеркой ругаются. Остальные все разошлись уже, а эти как завелись. Катька злится, что из-за Валеркиных выкрутасов такое дело не выгорело. Оказывается, мужик этот к ней подвалил недели две назад и сказал, чтобы она с тобой встретилась вроде бы случайно, набилась в подруги, а потом к себе в гости заманила. И чтобы ты непременно без машины была. А потом чтобы Катька позвонила по телефону (он номер дал), и он приедет на такси. А дальше уже не Катькина забота, она деньги получит, и все. А Валерка-урод якобы все испортил, напился и начал к тебе приставать, вот ты и ушла раньше времени.