Дилетантки. Проклятье Черной Мадонны - Анна Камская

Вечер в Риме был жарким и солнечным. На дорогах шумели машины. По улицам бродили толпы туристов, а в тратториях9 не было свободных мест. Отовсюду слышалась музыка. Все вокруг было пропитано духом итальянского благодушия и гостеприимства. Когда добрались до порта Маджоре, оказалось, что Паоло уже поджидает их там. Медленный, оценивающий взгляд на девушку – и он не смог сдержать восклицания:

– Мишель! Да ты от души постаралась! Но теперь я боюсь, не украдет ли кто мою прекрасную синьорину?!

– А ты держи ее крепче и никуда не отпускай, – посоветовала Миша. – Теперь оставляю вас вдвоем.

– Наслаждайтесь и вспоминайте меня добрым словом, – бросила она и, расцеловав обоих, помчалась к автомобилю, припаркованному на стоянке неподалеку.

Оставшись с Паоло наедине, Александра не знала, как себя вести и о чем говорить. Да он и сам так растерялся от ее новой внешности, что позабыл, как нужно обращаться с девушками. Моретти не переставая разглядывал ее и забрасывал комплиментами, отчего Покровская в конце концов сделалась красной, словно вареный рак, и не знала, куда себя деть.

После бешеного марш-броска, который Саше пришлось пережить в компании Мишель, неспешная прогулка до остановки трамвая показалась девушке блаженством. Она, наконец, смогла почувствовать истинную атмосферу этого древнего города. Впервые за все это время Саша и ее молодой человек действительно были похожи на влюбленную пару. Они шли, держась за руки, и разговаривали о вкусах и увлечениях, о событиях, которые произошли в их жизнях. То была первая для них возможность узнать друг друга получше. Из-за своей неспешности они чуть не опоздали на романтическую экскурсию, которую приготовила для них Мишель, но это уже никак не могло омрачить их прекрасного настроения. Они влетели в трамвай перед самым его отправлением и, посмеиваясь над своей беспечностью, сунули кондуктору билеты. Пышнотелая итальянка смерила их недовольным взглядом, но пропустила внутрь и даже указала на положенные им места.

Проходя по узким проходам между столов, Александра отметила, что, вопреки словам Мишель, обстановка трамджаза мало подходила для романтично настроенной пары. Здесь было тесно, шумно и душно. Кресла, хоть и были мягкими и удобными, стояли так близко к столам, что плотному человеку вряд ли пришлось бы это по вкусу. Так, высокий и длинноногий Паоло постоянно задевал коленями Сашу и каждый раз извинялся, пока она не уверила его, что это ничуть ее не смущает. На самом же деле девушка чувствовала себя неловко, но, чтобы Моретти этого не заметил, она отвернулась к окну и тут же вздрогнула. С остановки прямо на нее смотрел странный человек в длинном черном плаще. На его голову был накинут широкий капюшон, а на лицо надета устрашающая белая маска с длинным носом. На пластмассовом лбу ее красовался вензель из кроваво-красных букв, которые Саша никак не могла разобрать.

– Маска чумного доктора10, – прошептал Паоло, заметив, что Саша внимательно разглядывает незнакомца.

– Жуть какая, – передернулась Покровская, – зачем он так оделся? Сейчас же вроде не карнавал.

– Мало ли, зачем, – ответил Моретти и взял девушку за руку. – Не обращай внимания.

Александра отвернулась от окна и заметила, что на лбу Паоло пролегли складки. Но, секунду спустя, он уже улыбался ей, и она постаралась поскорее забыть этого странного человека.

Люди расселись по местам и приняли наиболее удобные для себя положения, и Ристотрам тронулся в путь. Он весело бежал вперед, стуча колесами, и притормаживал на тех же остановках, что и обычные трамваи, с тем лишь отличием, что двери его не открывались и не впускали новых пассажиров.

В конце вагона заиграла живая музыка. Смуглый черноволосый мужчина неопределенного возраста, напрягая щеки, выдувал из своего саксофона мелодичные звуки. Смотреть на него было смешно, но слушать приятно.

Вскоре официанты приняли заказы и, спустя какое-то время, лавируя между столами и ногами пассажиров, стали разносить еду. Саша попробовала свое угощение и в очередной раз убедилась, что ресторан этот сильно перехваливают. Еда напомнила ей ту, что подают в самолетах, с одним лишь исключением – выбор здесь был куда богаче. Единственное, пожалуй, что понравилось молодым людям, это десерт. Нежный тирамису11 таял во рту и оставлял приятное послевкусие.

– Ну, хоть так, – посмеялся Паоло, и Саша ему улыбнулась. – В конце концов, слово «тирамису» можно перевести, как «делает меня счастливым». Так и есть.

– Ты все время такой позитивный, – сделала девушка комплимент, – но скажи, как ты на самом деле переживаешь свою потерю? Твоя мама и сестра…

Тень грусти проскользнула по лицу молодого человека. И, как показалось девушке, что-то еще. Что-то, чего она никак не могла уловить. На минуту ей почудилось, что это сожаление или даже вина, и она тут же попыталась его успокоить:

– Паоло, ты не виноват, что так случилось.

– Конечно, нет, – поторопился с ответом тот, – мать была уже стара, а Франческа… не понимаю, почему так вышло… но в любом случае, не хочу говорить об этом сегодня. Да, я переживаю, но они ушли, а мы ведь продолжаем жить. Дань мертвым нужно отдавать на кладбище, но никак не на свидании с такой красивой девушкой, как ты, Алекса.

Паоло протянул к ней руку и взял ее ладонь в свою. Александра вздрогнула, но руки не отняла, и они продолжили разговаривать на отвлеченные темы и рассматривать улицы Рима через прозрачные стекла Ристотрама.

Возле Колизея трамвай остановился, и пассажирам, наконец, позволили выйти наружу. Влюбленные решили не возвращаться в душное помещение трамджаза, а пройтись пешком. Впереди их ожидала прекрасная прогулка, и Саша с удовольствием наслаждалась каждой минутой первого отпуска заграницей.

5

Мишель избавилась от влюбленной парочки и вздохнула с облегчением. Теперь можно было заняться расследованием вплотную, не опасаясь, что кто-то помешает. Оставалось только надеяться, что Алекса задержит Паоло в Риме как можно дольше.

Она вихрем мчалась до поместья Моретти, ни разу даже не удосужившись состроить глазки симпатичным мужчинам в соседних авто. Проезжая вдоль озера Альбано, она лишь бросала на него короткие взгляды. Вдыхала запах родного города и улыбалась. Все-таки Мишель была истинной итальянкой и любила место, в котором родилась. Климат Великобритании, где она жила последние четыре года, разительно отличался от теплой и гостеприимной Италии. Улицы Лондона, частенько залитые дождями и окутанные зябким покрывалом туманов, нередко наводили ее на грустные думы. И хоть от природы она была оптимисткой и никогда не поддавалась унынию, Англия сумела раскрыть в ней и какие-то другие уголки ее души. Однако, несмотря на все это, Мишель полюбила и ту страну, в которой познакомилась со своим женихом. В первую очередь за ее мистическую атмосферу и присущую ей таинственность, а во вторую – за то, что она свела ее с Генри. Вспомнив любимого, девушка снова тепло улыбнулась.

– Я скоро вернусь к тебе, – пообещала она, мысленно обращаясь к возлюбленному и представляя себе его большие голубые глаза. – Но сначала… сначала мне нужно вывести кое-кого на чистую воду!

Она припарковалась около дома и уверенным шагом направилась внутрь. Украдкой перевела дух и, не обнаружив никого ни на террасе, ни в холле, смело направилась на второй этаж. Перед дверью она еще раз осмотрелась и шмыгнула в незапертую спальню брата.

Первое, что она увидела, это испуганную горничную с затравленным взглядом. Та явно не находила себе места.

– Ты что здесь делаешь? – спросила Мишель.

– Убираюсь, – ответила та, и, аккуратно поправив ящики письменного стола, стала протирать его поверхность тряпкой, которую тотчас выудила из кармана передника.

– Уходи, ты сейчас не нужна, – властно приказала Мишель.

– А для чего вы пришли в комнату синьора Моретти? – вдруг спросила горничная, прищурившись, словно что-то подозревала.

– А уж это совсем не твое дело!

– Может, и мое, если синьор Моретти не знает о вашем посещении. Не будет ли он удивлен, если я расскажу ему о нашей с вами неожиданной встрече?

Мишель разозлилась. Она притопнула ногой и резко развернулась в сторону выхода. Ее план вот-вот был готов сорваться.

– Нужно было кое-что забрать для Паоло, но теперь я не хочу делать ему никаких услуг, пока ты здесь работаешь, – бросила она напоследок. – Будь уверена, я доложу ему о том, какие заносчивые у него слуги.

Мишель вышла из комнаты и пошла по коридору. Мысли хаотично носились в ее голове, пока не сложились в определенный план. В конце концов, эта хамоватая женщина не будет находиться там вечность, а значит, возможность изучить спальню Паоло еще не упущена. Мишель зашла за угол и остановилась. Она прижалась спиной к стене и осторожно выглянула в коридор. Теперь оставалось только дождаться, когда работница закончит уборку и уйдет восвояси.