Дилетантки. Проклятье Черной Мадонны - Анна Камская

– Мы будем дома к ужину… может быть! – громко добавила она, когда была достаточно далеко от террасы, но ее все равно услышали.

Мишель уверенно забралась в «Мазерати»7 своего кузена и завела мотор. Саша уселась рядом с ней и пристегнула ремень – неизвестно, как водит ее своенравная знакомая, лучше заранее обезопасить себя. Как только родовое поместье Паоло скрылось из виду, Мишель нажала кнопку на панели приборов и откинула крышу кабриолета. Еще один клик по другой кнопке, и в машине заиграла музыка. Они, как яркая красная молния, мчались на скорости сто тридцать километров в час, а за ними словно развевался шлейф из песен популярных исполнителей, духов итальянки и сигаретного дыма. Мишель умудрилась на полном ходу достать из сумочки тонкую длинную сигарету и сейчас с невероятным изяществом курила, то и дело поднося ее к четко очерченным губам.

Саша закашлялась. Она не любила запах табака, о чем тут же заявила своей соседке, намекая на ее нездоровый образ жизни. Мишель искоса неодобрительно взглянула на нее, но и не подумала выбросить сигарету.

Они въехали в Рим. Ринальди пришлось резко сбросить скорость, потому что затрудненный трафик римских дорог не позволял ей разгуляться. Повсюду недовольно гудели машины, ревели моторы байков. Саша оглядывалась по сторонам. Итальянка так и не сказала, куда они едут, но Покровской слабо верилось, что она и впрямь решила вывезти ее в город, чтобы показать достопримечательности.

Они остановились на светофоре рядом с другим кабриолетом, и Саша увидела, что в нем сидят два итальянца и широко им улыбаются. Мишель, кокетливо поправляя волосы, подмигнула им в ответ, вполне закономерно вызвав восторг у мужчин. Саша закатила глаза. Манера поведения черноволосой ее раздражала, но она сама согласилась на неизвестную авантюру.

Мишель долго петляла по узким улицам, пока, наконец, не остановилась возле невзрачного на вид четырехэтажного здания. Они вышли из автомобиля. У грязно-коричневой двери их поджидала одинокая фигура в белом халате. Итальянка подбежала к тощему мужчине и расцеловала его в обе щеки. Он начал расхваливать ее внешний вид, волосы и фигуру. Похоже, он действительно был рад видеть девушку. Саша пригляделась – мужчина был еще молод, примерно такого же возраста, как сама Мишель.

– Куда это ты меня привезла? – недоуменно спросила Александра, когда мужчина попросил следовать за ним.

Они прошли сквозь длинный темный коридор, поднялись по лестнице и оказались в небольшом зале, где сильно пахло медикаментами и было весьма прохладно. Вдоль длинной стены стояли металлические шкафы. В разных концах комнаты имелось четыре выхода в смежные помещения. Покровская поежилась. У нее промелькнуло нехорошее предчувствие, но она быстро отогнала его.

– Что за странная экскурсия? – продолжила она допытываться.

– Ну, как тебе сказать, – Мишель обернулась и криво улыбнулась. – Вообще-то мы в морге.

– Что?! – Саша даже подскочила, подумав, что слишком часто в последнее время ей приходится иметь дело с покойниками – и «свежими», и не очень. В тот момент она и не предполагала, как подтвердится эта мысль в ее последующих приключениях…

– Не дергайся, – прошипела Мишель, пока ее знакомый отходил к столу, чтобы ответить на звонок. – Я сказала ему, что ты моя подруга-медик из России и для тебя чрезвычайно важно и интересно пройти практику за рубежом, хотя бы совсем короткую. А так как он мой бывший одноклассник и безнадежно влюблен меня с тех самых пор, то не смог мне отказать. Так что будь добра, соберись и прими более… медицинский вид.

Мишель сказала так и обернулась в сторону мужчины, который уже поговорил по телефону и, широко улыбаясь, вновь приближался к ним.

– Меня вызвали наверх, – сказал он. – Я должен буду сейчас уйти, но скоро вернусь. Алекса, я разрешу вам присутствовать на аутопсии8.

Он был так горд своей щедростью, что даже надул щеки. Саша же, которая была невероятно далека от медицины, выдавила жалкую улыбку и кивнула.

– Прошу вас, наденьте халаты.

Он передал им униформу.

– Если вдруг в мое отсутствие кто-то зайдет, скажите, что вы мои практикантки.

– О, мы так благодарны тебе, Армандо, – промурлыкала Мишель, натягивая халат и любуясь своим отражением в висевшем на стене зеркале.

Мужчина нахмурился.

– Я Арландо, – буркнул он. – Мишелле, ты никогда не могла запомнить мое имя!

Мишель – Саша могла бы поклясться! – сконфузилась. Она пробормотала извинения, и обиженный Арландо поспешно вышел из помещения. Саша надела халат. Мишель, словно уже позабыв о неловкой ситуации, расхаживала по кабинету, как у себя дома, с любопытством разглядывая ящики и шкафы.

– Нам надо туда, – указала она на комнатку, примыкающую к помещению морга. – Там написано «Архив».

Она так многозначительно приподняла одну бровь, что Саша и сама зажглась. Может быть, если они сделают то, зачем Мишель притащила ее сюда, то ей не придется присутствовать ни на какой операции доктора Арландо.

– Что мы вообще, собственно, тут делаем?

– Ты еще не догадалась?

Мишель подошла к двери архива и подергала ее, а потом толкнула и с радостью обнаружила, что она легко открылась.

– Мы должны найти результаты вскрытия Франчески. Следи, чтоб никто не вошел, а я тут пороюсь.

– С чего ты взяла, что они именно здесь? – спросила Саша, стоя на пороге и то и дело взволнованно оглядываясь на дверь, куда ушел патологоанатом.

Не хотелось, чтобы их тут застукали!

– Потому что Элоис и Франческу, да и всю нашу семью, обслуживает эта частная клиника. Когда я умру, то и меня будут вскрывать здесь же. Возможно, на одном из этих столов, – с охотой ответила Мишель, а Саша поразилась ее хладнокровию.

– Фу, что ты такое говоришь! – с отвращением произнесла она. – Не стоит так рано думать об этом, еще накаркаешь.

– Моя мама тоже верит в русские приметы, – прозвучало в ответ. – А я считаю, это естественные вещи, и ничего такого в этом… Ой!

Послышался грохот. Саша заглянула в архив. Оказалось, Мишель слишком сильно выдвинула один из ящичков, и его содержимое оказалось на полу. Итальянка поспешно складывала истории пациентов назад, не особо заботясь о правильной последовательности.

– Не повезло кому-то, – посетовала она. – Ну да ладно, они же все равно умерли, хуже-то уже не будет.

За всем этим шумом Саша слишком поздно расслышала шаги и звук подъезжающей тележки. Она зашикала на Мишель, и та быстро юркнула под стол. Саша же едва успела прикрыть дверь в архив и принять приличную позу. В кабинете показались два огромных санитара, кативших каталку с человеком, с головой накрытым простыней. Поставив каталку у пустой стены, они обратились к Саше:

– Этого на скорой привезли. Подобрали бродягу. Не по нашей части, но деваться было некуда. Полчаса, как окочурился. Придет доктор, скажи, чтобы не особо с ним рассусоливал.

Саша не поняла и половины из сказанного, но механически кивнула, про себя умоляя их не оставлять ее наедине с трупом. Санитары ушли. Скрипнула дверь – из архива показалась голова Мишель.

– Ух, ты, – сказала она, поглядев на каталку с трупом. – Побудь тут пока, постереги еще, я не нашла карточку Франчески.

– Мишель, – Покровская сглотнула, – мне тут как-то не по себе рядом с…

– Не будь трусихой, не то мне придется просить труп постеречь тебя.

– Ты издеваешься? – возмутилась Саша.

Из комнаты послышался тоненький смешок. Мишель продолжила поиски. Саше было тяжело дышать. Она никогда еще не сталкивалась с умершими так близко. И хотя она не видела этого человека, воображение дорисовало все за нее. Несмотря на пониженную температуру в помещении, по ее вискам и спине покатился пот. Она, как завороженная, смотрела на простыню. И, в конце концов, труп расстарался и оправдал все ее ожидания. Саше явно почудилось, что тело на каталке пошевелилось. А потом труп резко вскинул руку, да так и замер с поднятой конечностью.

Тут нервы Покровской не выдержали, и она завизжала. Мишель, бросив поиски, тут же прибежала на ее крик. Она застала Сашу, вжавшуюся в стену и бешеными глазами глядящую на каталку. Зрелище было поистине удручающим. Несчастный умерший лежал со странно вздернутой кверху рукой. Съехавшая простыня наполовину оголила тело, и перед девушками предстало его синюшное лицо. И тут, словно в довершение злоключений Саши, труп приоткрыл один глаз. Покровская побледнела и начала сползать вниз по стене, к которой успела прислониться. Очнулась она от того, что в нос ударил запах едкой жидкости. Оказалось, Мишель сунула ей ватку с нашатырем и тем самым привела в чувство.

– Успокойся ты, – увещевала она ее, – это остаточный рефлекс! Так иногда бывает! Когда наступает окоченение, мышцы тела сжимаются, и происходят такие вот неприятности.