Невольник - Марина Добрынина

— Я…

— Вальдор, — вмешивается не желающий оставаться безучастным Лин, — ну что ты взъелся?! Сам же знаешь — он защищался! Да любой другой…

— Любой другой не является охранником моей дочери, — отрезает король.

— Подумаешь! Да и любой другой охранник… — упрямо пытается продолжить свою мысль княжич, не понимая, что он делает лишь хуже.

— Любой другой охранник, — рычит Вальдор, — за такое был бы выпорот и с позором отстранен от службы!

Услышав это, вздрагиваю. Он что, всерьез допускает мысль о том, что меня… сына князя, наместника… можно…

— Вы не смеете так со мной обращаться, — проговариваю я. И напрасно произношу это вслух. Потому что король практически взвивается в воздух от возмущения.

— Что?! — кричит он и даже поднимает руку, явно для того, чтобы меня ударить, но одумывается. А я стою перед ним и понимаю, что да, я же вещь, мне положено сносить удары и подвергаться унижению. Конечно, мне нужно об этом время от времени напоминать, чтобы я не осмеливался впредь оспаривать приказы хозяина.

Вальдор сжимает руки в кулаки и выкрикивает:

— Николая ко мне!

На его зов тут же прибегают. Правда, не Николай, отсутствующий по каким-то неизвестным причинам, а его заместитель — мелкий и худосочный, но такой же усатый, как и его начальник, человек.

— Что угодно, Ваше величество? — лепечет он, боязливо глядя на короля Арвалии.

— Ларрена Кори Литеи на неделю, начиная с сегодняшнего дня, на хлеб и воду. Никого к нему не пускать. А если я узнаю о том, что к нему приходил вот этот, Эрраде, лично Вы, уважаемый, останетесь без должности! Поняли?!

— Так точно!

— Выполнять!

— Вальдор! — возмущается Лин, — ты вообще не король здесь больше! Ты не имеешь права!

Вальдор делает глубокий вдох и почти спокойно интересуется:

— Мерлин Эрраде, ты контракт младшего придворного волшебника уже заключил? Заключил. Тебе напомнить, что это означает?

— Это Иоханна будет решать, а не ты!

— Да ну?!

— Ну да!

— Мерлин, пошел вон отсюда! И Вы, девушка, Вас я тоже прошу удалиться. Немедленно.

И без того перепуганная Данаэль тянет Лина за руку и тихо, торопливо проговаривает:

— Пойдем, пожалуйста.

Лин бросает на меня растерянный взгляд, но позволяет увести себя из камеры. Это не трусость, я понимаю. К сожалению, угроза Вальдора, касающаяся контракта, вполне реальна. Иоханна по просьбе отца вполне может лишить княжича магической силы. А это для волшебника — все равно, что руку отрезать. Или ногу. Или еще что-нибудь. Я не пробовал. Только слышал о таком.

Вальдор тоже уходит, не прощаясь. Перед этим вызванный им стражник вынес из камеры стол с остатками еды и вина.

Опускаюсь на кровать и невесело усмехаюсь. Хорошо, хоть поесть успел. Неделя. Неделя — это не так уж страшно. Аргвар, конечно, будет беситься, оттого, что его подопечный бездействует, ну и ладно.

Чувствую себя каким-то опустошенным, но на удивление спокойным. Сегодня Вальдор дал мне карт-бланш. Если до сего момента у меня где-то в глубине души еще были сомнения относительно личности бывшего зулкибарского короля, то после только что произошедшей сцены, во время которой Вальдор показал, что он свою собственность и в грош не ставит, все встало на свои места. Отчетливо понимаю, что просто мешаю королю, и это устраивает меня в большей степени, чем, если бы Вальдор был ко мне привязан. Освобождает от угрызений совести.

Лин

Вальдор как всегда во всей красе выступил. И меня, как обычно, выставил вон, будто я собачонка какая. Хорошо хоть в морду не дал. А что? С него станется, как в тот раз, после оргии, которую мы с Шеоном устроили, отхлестать меня и все лицо перстнями этими своими королевскими разбить. Но нет, на этот раз бить не стал, а еще лучше сделал — пригрозил, что попросит Ханну лишить меня магической силы. А что, блонда может это сделать, если Валь убедит ее что так будет лучше для меня. А он вполне может это сделать, если очень постарается.

Я бы мож еще повозражал, но Данаэль меня из камеры вытащила.

— Куда тебя телепортировать, радость моя? — спросил я.

— В сад. Там Шеоннель, — уверено сказала эльфийка.

— Откуда знаешь? — поинтересовался я, — я видел, как он с утра в Альпердолион умчался.

— Вернулся час назад. С тех пор как выяснилось, что мы близкие родственники, наша ментальная связь стала сильнее, — объяснила Данаэль и поинтересовалась, — а у вас разве не так? У тебя вот, например, нет связи с родителями или с Ларреном? Они твои ближайшие родственники.

— Нет, у людей не так. Разве что у сильных телепатов или эмпатов. А у эльфов это, значит, в порядке вещей?

— Если только родственники любят друг друга, — уточнила Данаэль.

Ну да, это для эльфов нелишнее уточнение. У них как-то не очень с родственной любовью. Как звереныши какие-то друг к другу относятся. Стоит только Лиафельку вспомнить, которая Шеоннеля "огненной лилией" наказывала.

— Телепортирую, — предупредил я и переместил нас в королевский сад — предмет законной гордости Аннет.

Там обнаружился не только Шеоннель со своей наглой Кошкой на плече, но и моя маменька. Эти двое сидели на скамейке в тени дерева и о чем-то увлеченно ворковали. Не понимаю, что у мамы общего с малолетним эльфом?

— Привет, сладкая парочка, — рявкнул я.

Мать подпрыгнула от неожиданности и сурово уставилась на меня своими разноцветными глазами. Я в ответ невинно помахал ресничками и доложился:

— Вот, доставил Дану брату. Утешай деву, Шеон. Там в тюрьме Валь зверствует, напугал ее.

— Зверствует? — удивилась мать. — Вот гад! А мне обещал, что сейчас нотацию мальчику прочитает и отпустит. Сынуля, это ты его, разозлил?

— А я-то тут при чем? Мы просто сидели, завтракали, выпивали, а тут мыш этот твой недобитый врывается и начинает буянить.

— Понятно, — буркнула мать и нахмурилась, — это я виновата. Знала же, что ты у Ларрена сейчас. Надо было Валя подольше задержать.

— Вот-вот, надо было ему часа два, как минимум, мозги промывать, — проворчал я.

— Да, об этом я как-то не подумала, — в ком-то веки мать признала, что не права. — Задержала бы его подольше, вином бы напоила, глядишь, он не озверел бы опять.

— А почему он вообще злится? — робко поинтересовалась Дана, которая уже успела устроиться рядышком с Шеоном и теперь поглаживала довольно урчащую Кошку. — Ларрен не виноват, и Его величество это знает. Почему он…

— Почему, почему, — ворчливо перебила мать, — он мне популярно объяснил, почему. Точнее, проорал дурным голосом! Видите ли, детки, эта драка подорвала его дружеские отношения с Горнорылом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});