Мышка для миллиардера (СИ) - Либрем Альма

Он… Любит меня? Звучало поразительно. Андрей Ледянский, богатейший, красивейший мужчина, на работу к которому я попала совсем не для того, чтобы связать с ним свою судьбу, признаётся мне в любви.

— Не молчи, — попросил Андрей, вновь касаясь моей щеки, а потом снимая мои очки. Ему нравилось смотреть мне в глаза; должно быть, так в людных местах Ледянский напоминал себе о том, что его Мышка на самом деле далеко не такая, как её видят другие люди…

— Я тоже тебя люблю, — выпалила я, позабыв о том, какими могут быть последствия этой короткой, такой простой фразы.

Никогда прежде я не испытывала подобных чувств к мужчине. Это было невероятно — чувствовать себя любящей и любимой, словно наша взаимность сковывала нас единой цепью и показывала, что нас никто и ничто не сможет разлучить.

…На наше счастье, в парке никого не было. Никого, кто мог бы помешать нашему страстному, может, даже немного неприличному поцелую. Я вновь позволила себе растаять в его руках, не задумываясь о последствиях. Мой, мой мужчина…

— Я так счастлив, — прошептал мне на ухо Андрей, — что ты ответила мне взаимностью. Я даже мечтать не мог…

— Что ты, — я улыбнулась. — Это я даже мечтать не могла, что сам Андрей Ледянский посмотрит на такую, как я.

— Мышка, — усмехнулся он. — Моя маленькая Мышка, — он притянул меня к себе и поцеловал в висок. — Ты прекрасная. Ты светлая, чистая… Никому я не могу доверять, как тебе…

Я зажмурилась, боясь показать, что на самом деле недостойна таких слов. Хотя я ещё ничего не сделала, но могла бы. В конце концов, намеревалась, когда только устраивалась к нему на работу и впервые удивлялась тому, что он смотрит на меня с интересом.

— Мышка, — Андрей отстранился. — То, что я скажу сейчас, очень важно. Впереди грядет сделка, от которой зависит судьба всего моего бизнеса. Ты ведь знаешь, кто такой Павел Вешнев? Мы с ним собираемся заключить договор. И я надеюсь, что благодаря этому договору смогу наконец-то избавиться от конкурента.

— От конкурента, — сглотнув, спросила я, — это от Вешнева?

— Да.

— Но ты же понимаешь, — осторожно промолвила я, — что он опасен? Что это может плохо закончиться? Ты ведь собираешься пойти на обман.

— Он тоже играет нечисто, — Андрей сжал мои руки. — И я уверен, что самый лучший способ решить эту проблему раз и навсегда — это просто избавиться от помехи. Надо подготовить договор и бизнес-план, под которым Вешнев поставит подпись, ни о чем не задумываясь, а потом прогорит. Делить территорию с ним невыносимо.

Я слушала слова Андрея с замиранием сердца.

— Мышка, ты единственная, кто может сделать действительно достойный план.

Он хотел, чтобы я придумала, как обмануть Вешнева. Как сделать это так, чтобы и комар носа не подточил.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Неужели все эти признания в любви были только для того, чтобы затащить меня в ловушку? Может, я и вовсе ничего для него не знаю?

— Любимая? Мышка?

— Я… Я не могу так сразу согласиться, — севшим голосом ответила я.

— Конечно, тебе надо время подумать. Я всё понимаю. Я не собираюсь давить.

— То, что ты предлагаешь — очень серьезно.

— Я понимаю. Я ни на чём не настаиваю.

— Да… Я… Мне сегодня домой надо. Прости, — я высвободила руки. — Перезвони мне… Потом, ладно? Утром? Я скажу тебе… Скажу, — я шумно выдохнула воздух. — До завтра.

И убежала прочь, надеясь, что успею уйти достаточно далеко, прежде чем расплачусь, и Андрей не увидит слёзы на моих щеках.

Глава четырнадцатая

Мне повезло, что разговор состоялся в пятницу, и следующий день был выходным. Я провалялась в кровати без сна почти до рассвета, а проснулась, выскользнув из объятий кошмара, от громкого звонка телефона.

Сначала мне показалось, что это Андрей, наверняка звонит для того, чтобы убедиться: я у него на крючке и не откажусь от предложенной работы. Ради любимого убегу на край света…

Но, увидев номер телефона, пулей вылетела из кровати.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вешнев.

— Слушаю, — выдохнула я, принимая вызов.

— Узнала, Кристиночка? Как дела?

Я скривилась. Терпеть не могла, когда он так ко мне обращался. У меня каждый раз возникало ощущение, словно меня окунули в какую-то грязь…

Однако, сбить вызов я тоже не могла. Вешнев такое не прощает; ему не по душе, когда кто-то отказывается играть по его правилам. Хотя, вряд ли он сделает мне что-то дурное. Лучше просто не дергать тигра за усы.

— Конечно, узнала, Павел Григорьевич, — я шумно выдохнула воздух. — Вас ни с кем не перепутать. Всё хорошо. Но ведь вы знаете и сами?

Вешнев рассмеялся. От этого звука у меня пошел мороз по коже; я напомнила себе о том, что сама нахожусь в сравнительной безопасности, однако, от этого мне легче не стало, напротив. Если Андрей вздумает играть против Вешнева, и тот об этом узнает, то он сотрет его в порошок.

А он узнает. Вполне возможно, даже от меня.

— Ну, Кристиночка, я столько раз просил тебя не называть меня Павлом Григорьевичем, что это уже даже не смешно. И прекрати «выкать». Я пытаюсь наладить отношения, не будь такой колючкой.

— Не надо разговаривать со мной, как с маленькой девочкой, — отрезала я. — Мне уже давно не три года. Я не могу обращаться к вам на «ты», и вы прекрасно знаете, почему.

— Ты возводишь искусственные барьеры.

Иногда мне казалось, что Вешнева искренне расстраивала моя отстраненность. Но… Я каждый раз представляла себе, что бы случилось, если б он, решив немного последить за мной, обнаружил, что я — простодушная глупышка-провинциалка, такая же, как и моя мать. Разве стал бы Павел Григорьевич в таком случае со мной возиться? В лучшем случае просто исчез бы из моей жизни и больше никогда не давал о себе знать. О худшем варианте развития событий я предпочитала не думать.

Но он счел меня полезной. Умная, талантливая. Все эти стажировки, лучшее обучение — да, я многого добивалась своим умом, но никогда не могла гарантировать, что Вешнев не принял в этом участие и не попытался переставить несколько шахмат на своей игровой доске, подстраивая более удобную комбинацию.

— Как там успехи на работе? — не унимался Вешнев.

— Пока что всё спокойно, — промолвила я. — Вы зря переживаете, Павел Григорьевич.

— Кристиночка, моя интуиция никогда в жизни меня не подводила, — твердо промолвил он. — А я чувствую, что там всё отнюдь не так ладно, как мне поют. Ледянский ни за что не упустит возможность потопить своего главного конкурента. Я должен знать обо всём заранее. Ты же понимаешь это, Кристина?

— Конечно, — кивнула я. — Если мне станет хоть что-нибудь известно, я обо всём сообщу, сразу же.

— Я рассчитываю на твоё благоразумие.

— Разумеется. Я никогда не делала серьезных глупостей.

— Именно это мне всегда в тебе и нравилось, Кристиночка. Хорошего дня.

Вешнев сбил вызов, оставляя меня наедине со своими мыслями. Я же рухнула обратно на кровать, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

Черт, черт, черт!

Когда я устраивалась на работу, я не думала, что всё будет так. Вешнев достаточно просто сформулировал свой запрос. По его мнению, конкурент слишком заигрался; его следовало поставить на место. Павел Григорьевич надеялся поймать Ледянского на слове, заставить его сделать ошибку. Я была нужна для того, чтобы эту ошибку заметить.

А теперь Андрей просил меня придумать план по обману Вешнева. Такой, чтобы никто, и в первую очередь Павел Григорьевич, даже не догадался о коварном замысле.

Они оба пытались меня использовать. Вешнев давно уже понял, что строить просто деловые отношения со мной проще, чем надеяться задобрить, а Андрей, очевидно, решил сначала соблазнить, затянуть в свои сети, а потом уже предлагать мне сделать бизнес-план. Чтобы влюбленная дурочка не смогла отказаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Телефон вновь зазвонил. Теперь это действительно был Ледянский; я нехотя взяла трубку.