Жертва. Путь к пыльной смерти. Дверь между… - Роберт Пайк

— Там был Капровский, он все видел. Но он не заметил на машине никакого специального оборудования.

— Я читал его рапорт, — сказал Фримен. — С того места, где он находился, не много можно увидеть, и тем более, что произошло все это очень быстро. Впрочем, деревянный щит не мог быть очень большим.

— Да, — вздохнул Кленси, — но это все не слишком-то нам помогает, даже сведения о каком-то специальном приспособлении.

— Я делаю что могу, Кленси. Вы хотите, чтобы я дал вам надежду, но я предоставляю вам только факты. Таким образом, будет очень трудно установить, кто вел машину. Единственно возможные улики — это все же, хотя и слегка, помятый радиатор. А у какой машины в этом городе слегка не помят радиатор? Если вы найдете такую, я дам в вашу честь обед.

— Не занимайтесь благотворительностью, — сказал Кленси, изобразив на лице улыбку, которая тут же исчезла. — В радиаторе тоже могут оказаться щепочки от дерева, — задумчиво проговорил он.

— Но это только в том случае, если не было чехла, — заметил доктор. — Или если они не были настолько хитры, чтобы удалить их. И еще их мог смыть дождь. Или если в гараже прилежный рабочий, то, наливая масло, он мог смахнуть их. Или…

— Хорошо, — перебил Кленси, — я вам весьма благодарен и все понял.

— Не сердитесь. Я только хотел держать вас в курсе дела.

— Благодарю! — Расстроенный Кленси положил трубку на рычаг.

— Я почти все слышал, — сказал капитан Вайс. — Никакой возможности найти машину по уликам, а? — Он покачал головой. — Не говорите мне, что этот мошенник выйдет сухим из воды.

Кленси пожал плечами.

— Сэм, если разрешите, я сейчас поработаю, а потом пойду к директору Синг-Синга.

Капитан Вайс кивнул и вышел, оставив Кленси одного в кабинете.

Кленси пододвинул к себе стопку папок и одну за другой просмотрел их: большая часть из них не содержала ничего интересного. Кленси продолжал листать бумаги, и вдруг его внимание привлек лист, написанный от руки. Он сейчас же схватился за телефонную трубку.

— Сержант, Мэтью здесь?

— Нет, лейтенант, сегодня он придет поздно. Он вчера охранял Кирквуда, лег под утро.

— Я знаю, — сказал Кленси. — Но все равно свяжитесь с ним по телефону. Я буду ждать.

Минуту сержант потратил, уверяя миссис Мэтью, что дело очень серьезное и она должна немедленно разбудить своего господина и повелителя.

Мэтью, совершенно сонный, подошел наконец к телефону.

— Алло!

— Мэтью? Говорит лейтенант Кленси. Скажите, Мэтью, вчера вечером, когда вы пошли к Кирквуду, вы проверили, на посту ли тот тип, который охранял черный ход?

— Конечно, лейтенант. Вы говорили мне об этом. Но его не было на месте, и он так и не появился до ночи. Я старался устроиться так, чтобы наблюдать сразу за обеими сторонами. Но это было очень трудным делом. — Он зевнул. — Я все это изложил в своем рапорте. Вы не читали его?

— Да, читал. Именно поэтому я и звоню вам. Что за манера охранять людей?

— Бог мой, лейтенант! Но ведь это же не моя вина! Кстати, ведь с Кирквудом ничего не случилось. Я лично видел, как он вчера вернулся домой, а сегодня вышел из дома. А утром его уже охраняли двое. Все идет хорошо.

— Вам везет. Ну, хорошо. Продолжайте спать!

— Спасибо, лейтенант, — зевая сказал Мэтью.

Кленси бросил взгляд на часы: до отхода поезда в Оссининг оставался еще час. Он снова углубился в бумаги.

Среда, 12 часов 50 минут

По лицу директора Синг-Синга было видно, что он не спал уже несколько ночей.

— Главный охранник говорил мне, что вы вчера звонили, — сказал он, когда Кленси представился. — Чем я могу быть вам полезен?

Кленси сел в кресло и положил шляпу на колени.

— Я не знаю, господин директор, условий, при которых сбежал Сервера. Мне поручили его найти и только. Прежде чем попасть к вам, он угрожал многим лицам, и вполне вероятно, что сейчас может выполнить свои угрозы. Я хотел бы узнать от вас какие-нибудь детали, указывающие, куда он мог сейчас направиться, с какими людьми встретиться?

— Я знаю, что произошло прошлой ночью, лейтенант, — директор покачал головой, и его глаза с кругами от бессонницы остановились на собеседнике. — Я думаю, лучше, если вы будете задавать мне интересующие вас вопросы.

— Хорошо, — согласился Кленси. — Прежде всего, что вы думаете о Ленни Сервере? Как он вел себя здесь все это время. Вы знали его в течение трех лет, могли вы ожидать, что он выкинет подобную шутку?

Директор несколько секунд подумал и нахмурил брови.

— Лейтенант, я лично вижу заключенных только в момент их поступления в тюрьму и по окончании срока их наказания, когда они выходят отсюда. В другое время я их не вижу, за исключением серьезных случаев, как с Блаунтом, например. С Серверой же у меня не было никакого контакта. Слишком много здесь народу, а у меня много других обязанностей. Может быть, это и неправильно, но дело обстоит именно так. Все, что я вам могу сказать, я знаю со слов охранников. У Серверы за эти три года не было никаких неприятностей, и он никогда не был их причиной. Но я скажу вам одну вещь, лейтенант, я работаю здесь уже пятнадцать лет и всегда ожидаю от заключенных чего угодно.

— Вы намекаете на Блаунта? Я тоже хотел поговорить с вами о нем. Я прочел, что пишут газеты о сбежавших, и хотел бы знать ваше мнение об этих людях.

— Вы знаете Серверу и его историю. Вилльямс же зарезал человека во время ссоры в баре. Маркус был осужден за поджог. Блаунт — опасный тип: он сидел в тюрьме за нападение на банк, но у него уже до этого был срок за поножовщину, за покушение с бомбой и за другие нарушения закона. Он и здесь доставлял нам много неприятностей. Это настоящий идиот.

— Какие же, например, неприятности?

— Всяких понемногу. Он дрался, постоянно жаловался на кого-нибудь, саботировал. Половину времени он провел в карцере.

— Все четверо заключенных работали в одной секции?

— Блаунт и Сервера работали в интендантстве. Вилльямс в прачечной, а Маркус в библиотеке. Маркус из них был самый образованный.

— У них были тесные контакты? Кто-нибудь из них сидел вместе с другими в камере?

— Нет. Они могли видеться только во дворе и в зале для отдыха, встречаться также и в библиотеке. Мне кажется, что все четверо играют в бейсбол, но кроме этого…

— А визиты? К ним приходили посетители?

— К Сервере приходили мать и его подружка, иногда приходил какой-то парень, как будто из их бывшей банды. К Вилльямсу регулярно приходил его брат. У Маркуса никого не было. Странно, что у шантажистов ни на свободе, ни в тюрьме нет друзей. Блаунт соглашался видеться только с одним человеком, со своей женой, и она одна имела на него влияние. После этих визитов в течение дня или двух он вел себя как порядочный человек. Если бы она не навещала его, он сидел бы все время в карцере.

— И никаких сексуальных проблем?

— В тюрьме всегда есть сексуальные проблемы. Но что касается этих четверых, то с их стороны — ничего особенного.

Кленси недоверчиво слушал, глядя на тулью своей шляпы. Затем, как бы осмелев, спокойно взглянул на директора.

— Господин директор, я знаю, что вам пришлось пережить очень неприятные минуты, что вы устали, а в голове бродит множество мыслей. Я не хотел бы, чтобы вы пренебрегли тем, что я сейчас вам скажу. Это ведь тюрьма, и вы за нее ответственны. И вы должны согласиться, что побегу помогали изнутри. Все четверо — люди разного возраста и характера, совершили разные преступления, работали в разных секторах… Короче говоря, имели мало общего между собой. Мне кажется…

— Мы уже думали об этом, — возразил директор с бесстрастным видом. — Разумеется, мы об этом думали, и у нас есть свои идеи на этот счет, но я вам сейчас не могу сказать о них. Ни вам и никому другому. — Он наклонился к Кленси, нахмурив брови, его голос стал тверже. — Но я могу сказать вам одно, лейтенант: если ваше следствие подтвердит наши подозрения, кто-то вместе с Маркусом сядет на электрический стул.

— На стул?

— Джимми Хуг умер час тому назад. Это тот полицейский, который пытался остановить беглецов.

Воцарилось молчание. Наконец Кленси, прочистив горло, прервал его:

— Господин директор, не могу ли я увидеть Маркуса?

Директор покачал головой.

— Бесполезно. Он пока еще без сознания. Ему влили пару литров свежей крови… и все это для того, чтобы в итоге все же направить его на стул.

Кленси встал. Выражение лица директора было несколько холодным и даже неприятным.

— Хорошо. Благодарю вас, — сказал Кленси.

Директор повернулся на стуле и позвонил.

— Вас проводит охранник, лейтенант. Если мы узнаем что-либо интересующее вас, то дадим вам об этом знать.

— Благодарю.

За серыми стенами тюрьмы Кленси оказался под ослепительными лучами солнца. Никогда еще оно не доставляло ему такой радости.