Введение в системную рискологию - Владимир Живетин

Свобода обмена на практике не делает мир объединенным, даже если она и стимулирует обмены между континентами. Глобализация в общепланетарных масштабах является только вторичным измерением процесса. Подтвержденная статистикой реальность – это преимущественная интенсификация обменов между близкими друг другу странами и образование экономических регионов континентальных масштабов: Европа, Северная и Центральная Америка, Южная Америка, Дальний Восток. Либеральные правила игры, установленные при американском лидерстве, таким образом, разрушают, в плане тенденции, гегемонию Соединенных Штатов, так как поощряют образование региональных блоков, отделенных от Северной Америки.

Европа становится автономной державой почти против своей воли. С американской точки зрения, есть и нечто еще более опасное: игра экономических сил ведет к тому, что Европа также обречена присоединять к себе новые пространства, близлежащие к ее границам, по принципу смежности и диффузии. Она проявляет свою силу почти помимо собственной воли. Ее экономический вес континентального масштаба ведет к тому, что она будет постепенно устранять политическую и военную власть США, поглощая своей реальной физической силой, например, существующие американские военные базы.

Со стратегической точки зрения, мир можно рассматривать с двух позиций: с военной точки зрения – Соединенные Штаты присутствуют в Старом Свете, с экономической – очевиден всё более и более маргинальный характер их присутствия не только в Европе, но и в Евразии в целом.

Глядя на проблему под военным углом зрения, нам снова придется перечислять американские военные объекты на планете: в Европе, Японии, Корее и других местах. Если мы очень впечатлительны, мы могли бы себя убедить в том, что 1500 военных, затерянных в Узбекистане, или 12 000 военных, заблокированных на базе в Баграме в Афганистане, представляют собой нечто важное в стратегическом плане. Однако эти две базы представляют собой, скорее, малопродуктивные банковские филиалы, служащие для распределения кое-каких субсидий среди «вождей» местных кланов. Эти «вожди» все еще обладают реальной властью, в данном случае властью не выдавать террористов, которых разыскивают (или делают вид, что разыскивают) американцы. В данном случае финансовые трансферты скромны, но достаточны: слаборазвитость этих регионов столь велика, что позволяет оплачивать местных наемников по низкой цене.

Если же мы посмотрим на экономическую сторону стратегических вопросов и возьмем ту часть мира, которая реально развивается, где возникают целые отрасли промышленности, где общество просыпается и демократизируется, как, например, на границах Европы (данные 2000 года), то экономическое и материальное отсутствие там Америки становится очевидным феноменом (таблица 1.1).

Таблица 1.1. Внешняя торговля Турции, Польши и Великобритании

Обратимся к периферии зоны евро и рассмотрим три страны, ключевые в военном плане для США:

– Турция, основной стержневой союзник на пространстве между Европой, Россией и Ближним Востоком;

– Польша, вступившая в НАТО, чтобы окончательно забыть русское господство, установившееся гораздо раньше, чем коммунистическая диктатура;

– Великобритания, естественный союзник США.

Можно, конечно, представить себе эти три страны как прочный и сильный плацдарм американцев в их борьбе за контроль над миром. В представлении Дональда Рамсфелда (министр обороны США в 1975–1977 и 2001–2006 годах), например, только физическая сила чего-то стоит. Однако если перейти от психологии, сформировавшейся на переменах между занятиями в военной школе, к реальному соотношению экономических сил, то мы увидим, что эти три страны, Турция, Польша и Великобритания, уже находятся в сфере влияния зоны евро. У Великобритании товарооборот с 12 членами Евросоюза выше, чем товарооборот с США, в 3,5 раза, у Турции – в 4,5 раза, у Польши – в 15 раз. В случае возникновения серьезного торгового конфликта между Европой и США Польша не будет иметь никакого выбора, а у Турции выбор будет весьма небольшим. Что касается Великобритании, то любое прямое противостояние с континентальной Европой потребует от нее некоторой дозы экономического героизма, на что она вполне способна.

Ситуация не является статичной. Если бы мы рассматривали исторические данные, относящиеся к периоду 1995–2000 годов, то мы бы увидели, что Польша находится в стадии ее поглощения зоной евро. Турция, как и большинство стран мира, несколько больше экспортирует в Соединенные Штаты, а импортирует оттуда несколько меньше. Здесь, как и в других местах, Америка старается играть роль универсального всеядного потребителя. Великобритания, несмотря на свою исконную принадлежность к европейской зоне свободной торговли, в течение последних пяти лет немного сблизилась с США. Поход против евро, плохо продуманный и дефляционный, имел, с этой точки зрения, скорее отталкивающий, чем притягательный эффект.

Источник: OCDE. Statistiques mensuelles du commerce international. – 2001. – Nov.

Анализ этих цифр в первую очередь показывает всю важность фактора территориальной близости в развитии торговых связей. Глобализация существует на двух уровнях: один – мировой, другой – региональный. Но она является, прежде всего, – и этого очень опасаются американские стратегические аналитики – регионализацией в масштабах континентов или субконтинентов. В той степени, в какой она представляет собой действительно глобальный процесс, она выявляет, что США скорее являются потребителем товаров и финансовых ресурсов, чем вносят в глобализацию позитивный вклад. Строгая математическая логика показывает, что через взаимодействие на основе географической смежности глобализация в самых глубоких своих проявлениях способствует перемещению мирового экономического центра тяжести в Евразию и усиливает тенденцию к изоляции Америки.

Игра этих сил, которую изначально поощряли США, благоприятствует возникновению интегрированной Европы – фактически господствующей державы в регионе, в стратегическом отношении лучше расположенном, чем тот регион, центром которого являются США. Развитие Восточной Европы, России, а также таких мусульманских стран, как Турция или Иран, и виртуально всего Средиземноморского бассейна, похоже, делает Европу естественным полюсом роста и мощи. Ее близость к Персидскому заливу, безусловно, воспринимается «мыслителями» американской политики как наиболее драматическая угроза позициям США в мире.

Механизм кризисного сценария позволяет лучше представить соотношение экономических и военных сил. Что произошло бы, если бы Европа, господствующая экономическая держава для Турции, оказала давление на последнюю с тем, чтобы она не разрешила американской армии использовать военную базу в Инджирлике в рамках агрессии против Ирака? Сегодня? Завтра? Послезавтра? Ориентация Турции на Европу привела бы к драматическому сокращению американского военного потенциала на Ближнем Востоке. Современные европейцы и не думают о таких сценариях.

1.3. Внутрисистемные риски России

Приведем на уровне качественных моделей изложение основ системных рисков, творимых системной человеческой деятельностью. Это позволит нам представить суть и необходимость конечных результатов, представленных в предлагаемой монографии, в их системном единстве.

Прежде чем излагать материалы по системной рискологии, мы представим качественную модель факторов риска, порождаемых на системно-структурно-функциональном уровне, которые творят духовное и материальное самоуничтожение России и Америки. Факторы рисков творятся этими странами на внутрисистемном и межсистемном (межстрановом) уровнях. Качественная модель в дальнейшем служит основой сначала для структурно-функционального синтеза изучаемых систем, затем для структурно-функционального анализа, что обеспечивает расчет системно-вероятностных показателей риска и безопасности. Такой подход упрощает восприятие материала.

1.3.1. Россия, творящая внутрисистемные риски самоуничтожения

Системность отражает основное свойство реальности: все системы реальности и их подсистемы структурно-функционально взаимосвязаны. Найти эти взаимосвязи на системном, а затем на структурно-функциональном уровне – это значит решить проблему безопасности и минимизации рисков человеческой деятельности.

Системный подход, положенный в основу рискологии, наиболее универсален и интегративен по своей сущности. На его основе формируется единый подход, рассматривающий реализацию реальности как единый и закономерный процесс вплоть до социальной организации общества и человека.

Системный характер рисков человеческой жизнедеятельности проявляется:

– во взаимосвязи и взаимозависимости природно-техногенных, политических, экономических, социальных и научно-технических рисков;