Проснись, Фердинанд ! - Людвик Керн

– Послушайте! – со слезами на глазах воскликнул первый юнец. – Это нехорошо!..

– Дайте нам возможность отыграться! – зарыдал второй.

– Имейте ж хоть капельку жалости, – простонал третий.

– Ну ладно, – великодушно согласился Фердинанд. – Бросим ещё разок, но имейте в виду – это конец. Ставлю на обе жестянки!

– Согласны! – крикнули хором юнцы, назначив одновременно в партнёры Фердинанду старшего юнца, который мастерски умел обманывать и был силён в броске.

Метнули.

И на этот раз бросок Фердинанда был несравненно лучше, чем бросок противника. Фердинанд сыграл как виртуоз. Он сгрёб в карман обе золотые пуговицы. Улыбнувшись присущей одному только ему улыбкой, в которой обнажались оба ряда его великолепных, внушающих трепет зубов, Фердинанд проговорил:

– Играть с вами сплошное удовольствие. Может, сразимся как-нибудь ещё? Я в вашем распоряжении.

Юнцы, переступая с ноги на ногу, тупо смотрели в землю.

– Что ж… мы с удовольствием… только у нас… в ближайшее время… нет этого самого… времени, – сказал первый.

– Вот именно… времени… – подхватил второй.

– Да… со временем… у нас не того… – промямлил третий.

Все трое повернулись и, придерживая руками брюки, отправились прочь несолоно хлебавши.

Фердинанд вернулся к мундиру, который дремал в ожидании на скамейке. Прежде чем выйти из-за кустов, он зажал обе золотые пуговицы между зубами.

– Гляди, – прошепелявил Фердинанд, – я несу их тебе в зубах.

– Просто не верится! – пророкотал мундир. – Невероятно! Как тебе это удалось?

– Секрет… – скромно ответил Фердинанд. – Если б ты не спал, ты б, наверно, всё слышал…

– Да, я слегка вздремнул, – признался мундир. – Боже, мои родные пуговки!

– Пошли, сейчас мы их пришьём, – сказал Фердинанд и помог мундиру напялиться на себя.

V

Едва обе чудом обретённые пуговицы очутились на своём месте, как появился адъютант и, вытянувшись перед Фердинандом в струнку, отрапортовал:

– Разрешите доложить: сегодня воскресенье!

– Как, уже? – удивился Фердинанд. – По-моему, ещё только четверг.

– Время летит, генерал, – отвечал, щёлкнув каблуками, адъютант. – Машина стоит внизу, пора ехать.

– Куда? – спросил Фердинанд.

– На парад, генерал. Сегодня вам предстоит принимать парад.

– Припоминаю… В самом деле, был какой-то разговор о параде. Это обязательно?

– Все ждут, генерал.

– Может, кто-нибудь меня заменит… Ужасно не хочется сегодня принимать парад.

– Исключено, генерал! – решительно произнёс адъютант. – Заменить генерала не может никто.

– А почему?

– А потому что у вас самый красивый мундир, какой только можно себе представить. Никакой другой мундир не выглядит на трибуне так внушительно, как ваш.

– Я разрешу надеть его тому, кто меня заменит, – простодушно пообещал Фердинанд.

– Вот уж нет! Никогда я на это не пойду! – закричал басом мундир. – Ни на ком другом не намерен болтаться на трибуне!

– Опять заважничал… – заявил Фердинанд. – Ничего не поделаешь, придётся ехать на парад…

Ровно в десять Фердинанд в парадном мундире появился на празднично украшенной трибуне. Рядом адъютант – руки по швам. Тотчас в отдалении прокатился гром пушечных выстрелов и послышался мерный гул шагов марширующего войска.

Чем ближе к трибуне выстукивали ритм тяжёлые сапоги с подковами, тем больше росла в Фердинанде уверенность, что отряды состоят из одних только котов.

– Что за часть? – шёпотом спросил он у адъютанта.

– Полк Котов в Сапогах, – также шёпотом сообщил адъютант.

– Хорошие солдаты?

– Замечательные.

– Чем же они замечательные?

– Могут без малейшего шороха подкрасться к неприятелю.

– Любопытно, как это им удаётся, – поинтересовался Фердинанд, – в этих сапогах с подковами?

– На поле сражения, генерал, полк Котов в Сапогах отправляется босиком, сапоги у них только для парада, – с улыбкой пояснил адъютант.

– Ах, так… – протянул Фердинанд. – А вооружение какое?

– Самое современное, генерал. Дистанционно управляемые когти.

– То есть как это "дистанционно управляемые"?

– Управляемые из центра, который находится у них в мозгу.

– Каков же принцип устройства? – осведомился Фердинанд, который очень любил вникать в научные проблемы.

– Весьма простой, генерал, – пояснил адъютант. – Немного напоминает шасси самолёта. Когда самолёт в воздухе, шасси убрано в фюзеляж, когда самолёт приземляется – шасси выпускается наружу. В обычном положении когти убраны вовнутрь, но в момент атаки они автоматически выбрасываются наружу и превращаются в грозное оружие.

– Удивительно интересно! – с восторгом воскликнул Фердинанд.

Под приветственные клики всё новые отряды Котов в Сапогах проходили перед трибуной, выстраиваясь в широкое каре на Площади Увеселений. Окутанные клубами дыма, появились, в свою очередь, отряды котов с зажжёнными трубками в зубах.

– А это что такое? – спросил Фердинанд.

– Трубочники, – пояснил адъютант. – Когда необходимо, они зажигают по команде на поле битвы свои огромные трубки и ставят дымовую завесу, которая сбивает неприятеля с толку.

– Эти отряды сформированы недавно?

– В прошлом месяце, – подтвердил адъ-ютант. – Хотя следует признать, что в поэзии идея существует давно…

– Что вы говорите! В каком именно произведении? – осведомился Фердинанд.

– В знаменитой поэтической эпопее, которая, как вы, вероятно, помните, начинается словами:

"Слушай сказку: у ворот курит трубку старый кот". Именно оттуда пошла идея…

– Удивительно интересно, – протянул Фердинанд. – А это что? заинтересовался он, увидев отряды котов на мотоциклах.

– Это специальные отряды Крысоловов. Благодаря мотоциклу они развивают бешеную скорость.

– А если крыса юркнёт в нору?

– Как раз эта проблема, генерал, окончательно не решена. Если, скажем, нора достаточно велика, чтоб в ней поместился Крысолов вместе с мотоциклом, всё обстоит благополучно. Но если нора узкая, то погоня может обернуться для Крысолова трагедией;

– В самом деле… Я вижу, это трудная служба.

– Ещё бы! – подхватил адъютант.

– Зато какая приятная, – добавил Фердинанд.

– Вы полагаете? – спросил адъютант, испытующе посмотрев на Фердинанда.

– А то как же! Катайся себе на мотоцикле сколько угодно. Будь у меня чуть побольше времени, – размечтался Фердинанд, – я бы сам пошёл в Крысоловы.

– Генералу не положено, – заявил раздосадованный адъютант.

– Вот жизнь… – с иронией проговорил Фердинанд. – Чуть узнаешь о чём-то интересном, сразу выясняется, что это не для тебя!

– Генерал обязан ездить в лимузине, – заметил адъютант. – Можно и на коне, при условии, конечно, что конь породистый.

– На породистом мотоцикле я тоже могу! – воскликнул Фердинанд.

– Как вам будет угодно, генерал, – проговорил адъютант, – только я не уверен…

– Хватит умничать! – рявкнул Фердинанд и так топнул, что эхо пошло кругом. – Захочу и буду ездить на мотоцикле днём и ночью, понятно?

– Так точно, – оробев, пролепетал адъютант. Сгрудившаяся у трибуны толпа, видя, что генерал не на шутку разгневался, в страхе оцепенела. В тишине слышался мерный гул шагов да грохот мотоциклов. Наконец все отряды стали в каре. И тут к адъютанту подлетел какой-то человечек в чёрном костюме и сказал ему что-то на ухо. Адъютант кивнул в знак согласия и на цыпочках приблизился к Фердинанду.

– Генерал, – прошептал он, – вас просят произнести речь. Ваши верные солдаты ждут вашего слова.

– А мне не хочется, – коротко ответил Фердинанд.

– Так нельзя, генерал, – снова зашептал адъютант.

– Скажите им что-нибудь от моего имени.

– Не имею права, генерал.

– Вот видите! – воскликнул, ликуя, Фердинанд. – Вам тоже не хочется… Как и мне. Вы только ссылаетесь на то, что не имеете права…

– Я правду сказал!

"Как бы не так!" – буркнул про себя Фердинанд.

– Да и не меня просят сказать речь, просят вас,- – проговорил в отчаянии адъютант. Парад сильно уже затянулся, а всякая затяжка, как было известно адъютанту по опыту, производит на торжествах крайне неблагоприятное впечатление.

– Мне нечего сказать, – заявил Фердинанд с присущим ему простодушием.

– Нет, вы должны произнести речь!.. – настаивал адъютант.

– Что же мне сказать? – спросил Фердинанд, сам впадая в отчаяние.

– Во всяком случае, что-нибудь военное.

– Я могу сказать: пушка. "Пушка" ведь военное слово, правда?

– Несомненно, – подтвердил адъютант. – "Пушка" – слово военное. Но одной "пушки" мало.

– К "пушке" я могу прибавить чего-нибудь ещё.

– Отлично, генерал, отлично, – обрадовался адъютант.

– Чтоб звучало солиднее, я прибавлю к "пушке" слово "большая", – сказал Фердинанд. – Большая пушка! Как вам это нравится? Речь хоть куда, не правда ли?