Плетеное королевство - Тахира Мафи

добавлялся еще ворох забот – принца волновали не только запасы воды, но и недавнее путешествие, во время которого Камран видел такие вещи, которые все еще занимали его разум.

Будущее казалось неясным, а роль принца в нем – мрачной.

Находясь в отъезде, Камран часто посылал деду новости. Его последнее письмо буквально изобиловало известиями из Тулана, который смелел с каждым днем все больше. Слухи о распрях и политических маневрах гремели вовсю, и, несмотря на условный мир между двумя империями, Камран подозревал, что война неизбежна.

Его возвращение в столицу на прошлой неделе было вызвано всего двумя причинами: во‑первых, после опасного плавания принцу было необходимо пополнить запасы воды в центральных водохранилищах, из которых вода поступала уже в остальные резервуары по всей империи, после чего доставить войска домой в целости и сохранности. А во‑вторых: его попросил об этом дед.

В ответ на множество опасений Камрана, выраженных в письме, принцу было велено возвращаться в Сетар. Передохнуть, как выразился король. Довольно безобидная просьба, однако Камран знал, что она была не совсем обычна.

Принц вернулся во дворец неделю назад, и с каждым днем его тревога только возрастала – король так и не ответил на его записку даже спустя семь дней, и Камрану делалось все беспокойнее и беспокойнее без задания и без воинов. В этот самый момент Хазан как раз излагал те же мысли, допуская, что именно эта нетерпеливость принца…

– …возможно, единственное правдоподобное объяснение ваших действий сегодня утром.

Это так. По крайней мере, с тем, что ему не терпелось вернуться к исполнению своих обязанностей, Камран мог согласиться. Ему снова предстоит отбыть из дома, понял он.

И скоро.

– Меня утомил этот разговор, – отрезал принц. – Будь добр, помоги мне поскорее покончить с ним и скажи, что тебе нужно. Мне пора в путь.

Хазан замешкался.

– Да, сир, разумеется, но… Разве вы не хотите выяснить, что стало с этим ребенком?

– Каким ребенком?

– С мальчиком, конечно. С тем, чья кровь и сейчас обагряет ваши руки.

Камран застыл, гнев его внезапно вспыхнул с новой силой. Для того, чтобы разжечь огонь, который потускнел, но еще не угас, нужно совсем немного, осознал принц.

– Нет.

– Но вас может утешить тот факт, что он еще не умер.

– Утешить меня?

– Вы выглядите расстроенным, Ваше Высочество, и я…

Камран сделал шаг вперед, его глаза сверкнули. Он внимательно всмотрелся в лицо Хазана: в изломанный изгиб его носа, в подстриженные пепельно-русые волосы. Кожу министра так густо усеивали веснушки, что его брови были едва различимы; в детстве над ним издевались по множеству причин – трагических, казалось бы, во всех отношениях, кроме одной: именно страдания Хазана и послужили причиной их первой встречи с принцем. В тот день, когда Камран заступился за незаконнорожденного ребенка одного из придворных, этот ребенок преклонил колени и поклялся в верности молодому принцу.

Даже тогда Камран пытался не замечать того, что считал ниже своего уровня, однако ему это не удалось.

Не удавалось и сейчас.

– Ты забываешься, министр, – мягко напомнил он. – Переходи к делу.

Хазан склонил голову в поклоне.

– Ваш дед ожидает вас. Он хочет вас видеть незамедлительно.

Камран на мгновение застыл, веки его опустились.

– Понятно. Значит, ты не преувеличивал свое разочарование.

– Нет, сир.

Принц открыл глаза. В отдалении замелькал калейдоскоп красок, постепенно ставший ярче. До Камрана донесся шелест шепотков, мягкие шаги снующих слуг, легкое шуршание шелковых снод. Никогда принц не обращал на это столь привычное одеяние такого внимания, но теперь каждый раз, когда снода попадалась ему на глаза, он вспоминал ту проклятую служанку. Шпионку. Он едва не свернул себе шею, чтобы избавиться от этой мысли.

– И чего король желает от меня, знаешь?

Хазан замялся.

– Теперь, когда ваш народ понял, что вы дома, я полагаю, король попросит вас исполнить свой долг.

– Какой именно?

– Устроить прием.

– В самом деле. – Камран сжал челюсть. – Я бы предпочел поджечь сам себя. И это все?

– Он настроен очень серьезно, Ваше Высочество. До меня дошли слухи, что о проведении праздника уже было объявлено…

– Отлично. Вот, возьми, – Камран извлек из кармана камзола платок, держа его только большим и указательным пальцами, – и отдай на изучение.

Хазан поспешно спрятал платок в карман.

– Нужно ли мне проверить его на предмет чего-либо конкретного, Ваше Высочество?

– Меня интересует кровь. – Встретив безучастный взгляд Хазана, принц продолжил. – Он принадлежал служанке, которой мальчик-фешт чуть не перерезал горло. Думаю, она может оказаться джинном.

Теперь нахмурился уже Хазан.

– Понимаю.

– Боюсь, что нет.

– Простите меня, Ваше Высочество, но каким образом ее кровь может нас обеспокоить? Насколько вам известно, Огненное Соглашение дарует джиннам право на…

– Я прекрасно осведомлен о наших законах, Хазан. Меня занимает не только ее кровь, но и то, как она себя вела.

Брови Хазана поднялись.

– Я ей не доверяю, – резко повторил Камран.

– А разве вам нужно ей доверять, сир?

– Что-то в этой девушке было не так. Она держалась словно благородная.

– О. – Брови Хазана поднялись еще выше, в его глазах промелькнуло понимание. – И в свете недавно проявленного дружелюбия со стороны Тулана…

– Я хочу знать, кто она.

– Вы полагаете, что шпионка.

То, как министр произнес это, словно решил, что Камран бредит, опечалило принца.

– Ты не видел того, что видел я, Хазан. Она обезвредила мальчишку одним взмахом руки. Вывихнула ему плечо. Ты не хуже меня знаешь, насколько туланцы дорожат джиннами за их силу и быстроту.

– Безусловно, – осторожно проронил Хазан. – Однако я хотел бы напомнить вам, сир, что ребенок, которого она обезоружила, был слаб от голода. Его кости мог раздробить и сильный порыв ветра. Больная крыса могла одолеть его.

– Все равно. Найди ее.

– Служанку.

– Да, служанку, – раздраженно повторил Камран. – Она сбежала, когда увидела меня. Она смотрела на меня так, будто знала, кто я.

– Прошу прощения, сир, но я думал, что вы не разглядели ее лица.

Камран издал глубокий вздох.

– Может быть, министр, тебе следует поблагодарить меня за то, что я поручил тебе такое задание? Если, конечно, не хочешь, чтобы я поискал тебе замену.

Губы Хазана дрогнули; он поклонился.

– Я рад, как всегда, быть к вашим услугам.

– Скажи королю, что я должен принять ванну перед нашей встречей.

– Но, сир…

Камран зашагал прочь, и звук его удаляющихся шагов снова огласил просторные залы. Гнев начал разгораться опять, неся с собой влагу, затуманивавшую взор и приглушавшую звуки.

И все же жаль, что тогда Камран не стал анализировать себя. Он не заглядывал в щели своего любопытства, гадая, какие еще чувства могут скрываться под оболочкой неизменного гнева, и ему не приходило в голову, что, возможно, он испытывает нечто вроде смутного горя, а потому принцу не казалось необычным представлять в этот момент, как его меч пронзает чье-нибудь сердце. Камран был настолько поглощен этой фантазией, что даже не услышал, как его окликнула мать: ее украшенная драгоценностями мантия, поскрипывая сапфирами, волочилась по мраморному полу вслед за ним.

Камран редко прислушивался к