Цельняпушистая оболочка 4 (СИ) - "Бебель"

Блин, ну что за цирк… Четыре минуты уже, блять! Устав орать во всю глотку и проигнорировав схватившуюся за мой автомат Арфу, я быстро проверил собственный пистолет.

— Мы готовы? — донесся из-за спины голос Солярки.

— Че?

Барышня красовалась в накинутом на плечи бушлате и внимательно осматривала развернувшийся цирк. Секунду, это разве не мой запасной бушлатик-то?

— Я спрашиваю, мы готовы идти? — повторила она, кивнув на строящихся в коридоре бойцов.

В смысле? Она с нами что ли попрется? Да она же баба! Хотя… Огнем пуляется не хуже пушки. Ладно, похер. Окинув взглядом стадо вооруженных баранов, во главе с Кабановым и с замыкающей Арфой, я нехотя ответил, что готовы.

— Тогда следуйте за мной. — коротко бросила она и твердым шагом двинулась на выход.

Не понял, она что, командовать вздумала!? Охуела совсем!? Нет, принцесса это круто, но не в мою, блять, смену!

— За мной, в колонну по одному, на выход, бегом-марш! — командовал я на ходу, попутно едва не задавив подвернувшуюся ошарашенную журналистку.

Блин, походу и она за нами увяжется. Репортажи делать. Блять, лучше и правда сразу застрелится.

— Товарищ лейтенант, разрешите открывать огонь по готовности!? — подала голос Арфа, едва мы оказались на улице.

— Отставить, я тебе дам огонь…

— В городе. — громко сказала Солерия, уставившись на тусклые перекаты света в облаках, над Кентервиллем.

Блин, пожар там что ли… Огня-то вроде не видно. Еще и хлопки какие-то тихие. Блять, там бой что ли идет!? Да ну нахуй!

— За мной, быстро. — коротко скомандовала она и не дожидаясь ответа, устремилась вперед.

Колонна было дернулась за ней, но Кабанов, заметив мое замешательство, быстро замер на месте. Блять, час от часу не легче.

— Бегом-марш! — подтвердил я приказ и нехотя побежал вслед королевны.

Если там сейчас и вправду бой, то нам всем полный пиздец. И никакая магия не спасет. Твою мать. Еще и эта дура командовать вздумала. Сейчас в засаду заведет и конец. Да будь ей хоть сто тысяч лет, насрать. Она же нихера не знает, во что лезет!

— Ну охуеть теперь! — недоуменно заорал я, наступив на что-то склизкое и противное на дороге.

Опять!? И когда они только срать-то успевают!? Зима же! Чертовщина сплошная!

***

— Ну что, видишь там кого-нибудь? — на чистом французском, поинтересовался молодой человек не отвлекаясь от портативной игровой приставки.

Он на время прервался от приключений забавного итальянского водопроводчика и подышал на замерзшие пальцы. Зима была весьма теплой даже по меркам его родного города, но все же сильный ночной ветер делал свое дело. Особенно в таком продуваемом месте, как крыша местной ратуши.

— А то я себе здесь все отморожу… — хмыкнул он и посмотрел перед собой на лежащую на животе девушку.

— Конечно вижу! Вернее чувствую. Гребанного задрота-неудачника. И кажется он за моей спиной… — раздраженно ответила та, не отрывая глаз от окуляров цифрового бинокля.

Рене устало пожал плечами, не принимая оскорбления близко к сердцу. С самого момента их знакомства, Николь только и делала, что доставала всех вокруг. И не важно, был то человек или феленид. Впрочем она никогда не переходила черту и не прибегала к чему-то большему, нежели словесные оскорбления или пара оплеух. И, насколько было известно французу, последнее применялось лишь однажды — когда Рене имел неосторожность зайти в общую ванную без предварительного стука и имел несчастье застать там ее в неглиже. Или же к счастью. Молодой парень был почти уверен, что зрелище стоило пары затрещин.

— Ты взад смотришь? — снова послышался голос девушки.

— Что? — Рене опешил на секунду, быстро пытаясь сообразить, пялился ли он сейчас на ее, обтянутую в армейские штаны, задницу, но через несколько секунд до него дошло. — Не «взад», а «назад». Военные еще говорят «следи за тылом» или как-то так. Твой французский…

— Я тебя, дер троттель, спрашиваю, ты смотришь или нет!? — резко оборвала Николь своего напарника.

— Да-да, конечно!

Парень быстро отвернулся в противоположную девушке сторону и бегло осмотрелся вокруг. Спящий городок выглядел все так же безмятежно. С высоты мэрии, Кентервиль выглядел на удивление милым и дружелюбным. Как и его жители, что сейчас мирно спали по своим домам, даже не догадываясь о вооруженной парочке людей, без труда забравшейся в самое сердце города.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Если бы не это странное дерево с окнами, то можно было бы подумать, что я где-нибудь на родине». — с небольшой грустью подумал Рене, задержав взгляд на местной библиотеке.

— Ты вообще понимаешь, зачем мы здесь? — послышался на удивление спокойный голос Николь.

— Конечно понимаю!

— Тогда какого… Как это слово!? Вас цу хелле ты в игрушки тут играешь!? — мгновенно взорвалась она, переходя с французского на немецкий и обратно.

— Да скучно, просто… И ты, наверное, хотела сказать «какого черта»… — снова покраснел парень, про себя усмехаясь сильному акценту своей знакомой.

Николь, по ее словам, пол-жизни прожила в Саарбрюккене, поэтому неудивительно, что она довольно неплохо знает французский. Однако немецкий акцент все еще был слишком сильным, особенно, когда она злилась.

— Шайзе, ну почему мне в напарники послали именно тебя… Хотя, остальные такие же идиоты.

Девушка недовольно вздохнула и, отложив в сторону прибор наблюдения, решила в очередной раз проверить свое оружие.

— Вообще-то, я довольно неплохо справился в прошлый раз. — оскорбленно заметил француз.

Девушка ничего не ответила и лишь когда футуристично выглядящая винтовка вернулась из ее рук на свое место, она наконец сказала:

— Ты про тот раз, когда тебя едва не трахнули?

— Да не собирался он меня трахать! Он меня убить хотел! Надоела ты уже со своими… — запротестовал молодой человек, стараясь не повышать голос сверх меры.

— Ну да, сначала убить, а потом трахнуть. И только я спасла тебя от страшной участи, стать жертвой русской анальной оккупации. Поверь, это дорогого стоит! По ящику целый сюжет был. — не скрывая издевательской улыбки, проговорила девушка и насладившись видом возмущенного напарника, вновь вернулась к окулярам бинокля.

Рене снова поежился, но он точно не мог сказать, от подувшего ветра или неприятных воспоминаний.

Казалось бы, вас шестеро, вы вооружены оружием, которое не в каждом фантастическом фильме можно увидеть, на вашей стороне внезапность, тщательно разработанный план и полное техническое преимущество. Что может пойти не так?

Как ни странно — абсолютно все. То ли у этого офицера шестое чувство, то ли он как-то еще смог раскусить засаду, но он не только сумел выйти из под огня, но и пошел в атаку. С одним пистолетом и без левой руки. Против шестерых! И как это не парадоксально звучит, офицер преуспел.

Позже, уже дома, Рене, вместе с остальными участниками операции обсасывали каждый момент, тщетно пытаясь понять, что и где пошло не так. После двух часов раздраженной жестикуляции и взаимных обвинений, сошлись на отсутствии должного опыта и недооценке сил противника. Ибо, вместо вместо обещанного покалеченного связиста, они напоролись на какого-то спецназовца, который сам их едва не покалечил

И на том, что им сказочно повезло, что все ушли живыми и, относительно, здоровыми. Кроме Элен и Рене. Первая поймала пулю в тепловизор и едва не осталась без глаз, а несчастному французу, «посчастливилось» участвовать в рукопашной — в виде груши для битья.

Как бы парню не хотелось, но все же он не мог полностью отрицать, что в тот раз, девушка и впрямь спасла его. Но признавать это вслух он не собирался.

— Так спасла, что меня чуть не пристрелила… И вообще, я не про тот случай, а про последний!

— Ах, ты опять про свой хелдентат… — без былой насмешки в голосе, осведомилась она.

— Ну, не подвиг, конечно… Но тем не менее мы с Андерсом справились отлично! — немного смущенно кивнул парень.

— Ага, выстрелить в кацзенфрау трех километров из самонаводящейся пушки… Воистину, подвиг достойный легенд! Как придем на базу, я вся твоя, о Зигфрид! — хихикнула Николь, искренне издеваясь.