Цельняпушистая оболочка 4 (СИ) - "Бебель"

Я бы так и стоял еще какое-то время, если бы не заметил кусок дерьма, прямо возле своего левого ботинка. Я уже хотел было пройтись, как обычно, по вечно срущим повсюду уродам, но замолк так и не начав. Уж не знаю почему, но мне отчего-то показалось что это какой-то знак. Как бы тупо это не звучало.

В конце-концов, я ведь всегда вляпываюсь в дерьмо, перед тем как произойдет какая-то херня, верно? Вон, позавчера чья-то какуля мне даже жизнь спасла… Блять, идиотизм какой-то! Может я башкой уже двинулся? Скоро начну шашки из дерьма лепить и мух на них ловить… А, черт с ним!

Убедившись, что пистолет не на предохранителе я быстрым шагом пошел налево. И не зря.

Дойдя до конца здания я, едва ли не столкнулся с вылетевшим хрен пойми откуда пацаном. То что это не из моих балбесов, было сразу понятно по форме городской раскраски и уж слишком задротскому виду. На его фоне даже Пугачев выглядел вполне себе ничего.

Не заметив меня, парнишка понесся дальше, забавно раскачивая пистолетиком в руке. Видимо держать ствол у виска он научился из кино. Мда.

С секунду тупо поморгав, я пустил пулю ему под ноги. От громкого и неожиданного выстрела, пацан забавно согнулся и, подскользнувшись на утоптанном снеге, грохнулся в маленький сугроб.

Не сводя прицела с «задрота», я пошел к нему медленным шагом.

Не то чтобы мне прямо так уж хотелось брать пленных, но… Убивать в спину какого-то сопляка это ни разу не весело. Мне Шепилова уже хватило. Да и вообще, почему бы и не допросить его? Это ведь по-любому он меня грохнуть пытался. Или, как минимум, знает тех кто пытался. Сомневаюсь, что он тут просто пробежку решил устроить.

Пацан, похоже, решил что валятся башкой в сугробе это не так прикольно, как кажется и попытался встать, попутно ковыряясь в рыхлом снеге, похоже, пытаясь найти оброненный пистолетик. Но когда я слегка пнул его по заднице, он, на мгновение замер и быстро перевернувшись на спину, начал пытаться отползти от меня как можно дальше. Да с таким энтузиазмом, что его остановил только подоконник в который он сдуру впечатался, забавно ойкая.

Мне его даже жалко было. На вид ему лет семнадцать вообще. Ну может двадцать… Хрен эту молодежь разберешь, если честно.

— Ладно, если не хочешь, чтобы мой Суворов взял твой Измаил, то сиди не рыпайся, да выворачивай карманы. И медленно, понял? — спокойно, но с нажимом сказал я испуганному парнишке, сжавшемуся на земле.

На мои слова, парень никак не отреагировал, если не считать пары испуганных взглядов то на мой Кольт, то на культю. Это он что, думает что я ее себе сам что ли отпилил? Или просто инвалидов боится? Что он так пялится-то!?

— Слушай, парень, ты же не стена в женской бане? Нахрена в тебе дырка? Выворачивай карманы, говорю! А то может у тебя граната там? — начиная злится, проговорил я, недвусмысленно тыча в него дулом.

Но парень лишь испуганно закивал головой и протараторил кучу непонятных слов. Из них я узнал только «донт андерстенд» и «нихт ферштейн». Первому меня учили еще в суворовском, а второе я почерпнул из фильмов про войну… Блин, он немец что ли!? Твою же мать, я же по немецки-то нихрена не знаю. «Гитлер капут» только.

— Хенде-хох, окей? Карманен к инспекцишен… Да блин. Ну как там… Юр пакетс ту зе граунд, ферштейен? — хлопая себя по карманам, нес я какую-то белиберду, пока не почувствовал у себя за спиной чье-то присутствие.

Я уже успел десять раз обосраться и обругать себя за излишнюю расслабленность и глупость, но за спиной у меня оказался лишь ефрейтор. Он стоял неловко переминаясь с ноги на ногу и изо всех сил старался сдержать улыбку. Даже в темноте видно, блин…

— Там это, Кабанов еще одного поймал. Одну точнее. Но она без сознания. — доложил он, переводя взгляд то на меня, то на испуганного иностранца.

— Почему без сознания-то?

— Ну… Она Арфу стукнула, вроде бы. Он и разозлился, как я понимаю.

Заебись. Гребанный дамский угодник! Ну да ладно, ничего страшного. Не пристрелил и на том спасибо. В конце-концов, они по нам ракетами лупили, а мы им… Стоп, а они ли лупили вообще? Или их тут больше чем двое!? И как там Скоков с Пугачевым?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Лисин, а ну-ка уточни у него, сколько их в группе было. — сказал я бойцу и не сводя взгляда с «задрота» и стараясь сделать лицо посуровее.

Ефрейтор что-то сказал, пацан что-то ответил… Блин, нихрена не понял.

— Эм, товарищ лейтенант, по-моему он француз. А я по французски только пардон да гандон знаю, если честно. Английский только. — смущенно доложил солдат, глядя на сжимающегося от страха парня.

Блин, час от часу не легче… Ну почему он не поляк какой-нибудь, а? Хотя нет их шипение я бы точно не понял. Ну да ладно. Он же француз, верно? А там Британия рядом. Они еще сто лет воевали, какой-то там Дюнкерк вместе обороняли и всякое такое… Хоть что-то должен же понимать?

— Смотри и учись… — кивнул я ефрейтору и придавил француза коленом. — Хоу мэни блять!?

Надеюсь я ничего не перепутал…

— Дух! Дух! Асси! Дух! — заверещал он, то ли от страха, то ли от запаха из моего рта.

Зубы-то я не чистил сегодня — некстати вспомнил я.

— Какой я тебе дух, урод!? Ах ты гандон! На погоны смотри! Хоу матч, спрашиваю!

— Товарищ лейтенант, по-моему он говорит что их двое… — прервал меня солдат стреляя взглядом на руку пленного.

«Задрот» испуганно показывал два пальца.

— А-а-а… Ну я так и понял… — чувствуя, что краснею, пробубнил я.

Глава 6

Как ни странно, француз, похоже, не соврал и их и правда было всего двое. Он, какая-то немецкая баба… Симпатичная такая, даром что рожа опухла. Стройненькая, высокая, с аккуратной грудью и стройными… Тьфу! Опять не о том думаю!

Короче, немка, похоже, получила сотрясение и всю дорогу блевала, ругалась и пыталась вырваться. Особенно рьяно она начала психовать, когда увидела кровоподтек на затылке задрота. Видимо решила, что это я его, а не он сам с испугу о подоконник приложился.

Она успокоилась, лишь когда я попросил Лисина перевести ей, что люблю в этой жизни три вещи, немцев, женщин и то, что я делаю с немецкими женщинами. По английски она понимала не в пример лучше своего приятеля, так что успокоилась довольно быстро.

Иностранцы, в целом, не доставили особых проблем, — так, связать да сложить в пустой клинике, чтобы Арфа вместе с, из ниоткуда нарисовавшейся, Бэйри за ними поглядывали. А вот с Соляркой уже были проблемы. Не знаю как ей удалось сдержать последнюю ракету, но после этого она вырубилась. Причем сделала она это прямо на Пугачеве. Как он умудрился оказаться под ей, я уточнять не стал. И так заебались ее стаскивать. Вчетвером с трудом подняли. Сколько же она весит, блин!? Я, конечно, знаю что у нее повар хорошо готовит, но это же не повод столько жрать-то!? А с виду вроде стройная. Симпатичная даже. Так или иначе, отнеся Селедку к пленным, мы еще полтора часа прочесывали город.

Вернее — шароебились то тут то там, попутно отбиваясь от напуганных мурзилок, что повылезали из халуп, когда все стихло. Собираясь возле тлеющих развалин какого-то дома, они все спрашивали, какого хрена у них в городе стало одним зданием меньше. Явно намекая, что это я виноват. Вот же гады, а?

Хорошо хоть Кабанова тут все любят, так что можно было оставить его успокаивать толпу, а самим бродить по всяким чердакам и крышам.

Впрочем, в этом смысла уже не было. Ибо если бы где еще оставались эти недоделанные иностранцы, то нас бы уже раз сорок обстреляли. Но проверить все таки нужно. Мало ли.

Закончив шарится в чужих домах и выслушивать замечания, по поводу грязных ботинок, мы стащили всякое говно с крыши мэрии. Они, видимо, хотели подорвать свое оборудование, но как-то совсем слабо. Правда, и оборудования там толком и не было. Какая-то установка ПТУР без ракет, да непонятная винтовка с одним полным магазином валяющимся на полу. Про всякое говно в рюкзаках я и говорить не хочу. Разве, Пугачев с Лисиным обрадовались, когда нашли в одном из рюкзаков, какие-то электронные игрушки. Лучше бы курево там нашли… Хотя, компьютерные игры и я люблю. Так что неплохое приобретение.