Охотники за человеческими органами - Гордон Томас

— Если это когда-нибудь всплывет, я потеряю больше, чем пенсию, — прорычал Гейтс, показав свое удостоверение очередному дорожному полицейскому. — Хорошо, если вообще не засадят за решетку.

Мортон выдавил любезную улыбку. У Билла прорезалась тяга к сильным выражениям со времени их последней встречи.

— Это был единственный способ, чтобы все выглядело естественно. Никакое другое чрезвычайное происшествие не дало бы нам подходящего повода. Никто не поверит, что ЦРУ интересуется пожаром или прорывом водопровода. А так наше участие выглядит абсолютно нормальным.

Гейтс что-то проворчал себе под нос.

— Кто-нибудь задавал лишние вопросы?

— Кое-кто, — пожал плечами Гейтс. — Ты же знаешь, как это бывает.

Мортон знал. В оперативных делах всегда есть кто-то, кому надо знать больше, чем полагается.

— Похоже, они неплохо провернули все это с фургоном.

— Еще бы. Это недешево стоит, — ответил Гейтс тоном, дающим понять, что на самом деле его не очень волнует, сколько это стоит.

Они продолжали наблюдать за тем, что происходило за оцеплением.

Команда технической службы Управления сняла с фургона все до последней детали, что могло выдать его принадлежность, и установила фальшивые калифорнийские номера. Тридцать минут назад один из агентов Гейтса пригнал фургон на Дюпон и припарковал его. Еще через пятнадцать минут другой оперативник позвонил из платного телефона-автомата в главном зале вокзала в полицейский участок. Он разговаривал с настоящим ирландским акцентом и назвал правильный пароль.

Результат не заставил себя долго ждать: полицейские и пожарные заполонили все вокруг. Команда снайперского спецподразделения расположилась на крышах и просматривала всю улицу. На краю площади стояли два белых фургона с надписями по бокам: «БОМБОВОЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ». Какие-то типы в серых костюмах болтались внутри оцепления с выражением на лицах «вышли-перекусить» — явные фэбээровцы. Да, все было очень достоверно.

— В прежние денечки мы воспользовались бы грабителями, — вздохнул Гейтс, паркуя машину между полицейскими патрульными автомобилями.

— И посмотри, к чему это привело — к Уотергейту.

Гейтс неожиданно ухмыльнулся.

— Но это были не наши грабители. Совсем другой отдел.

Команда из Бомбового подразделения в белых халатах вытаскивала из фургона ползунка — радиоуправляемого робота. Его специально оборудованная механическая рука будет использована, чтобы произвести управляемый взрыв. Другой человек в халате приник к видоискателю инфракрасного сенсора в поисках взрывателей. Его коллега делал то же самое с другой стороны фургона. Мортон видел их напряженные лица, когда они тихо говорили в свои микрофончики возле самых губ. Он почувствовал что-то вроде угрызений совести и быстро провел тыльной стороной ладони по подбородку.

— Давай посидим еще чуть-чуть, Билл, — пробормотал он, когда Гейтс собрался распахнуть дверцу машины.

Билл резко откинулся на спинку сиденья. Последние двадцать четыре часа они с Мортоном проработали в соседних кабинетах в Лэнгли. Он не знал никого, кто успел бы сделать так много в столь короткий срок. Сначала Дэвид установил радиосвязь с «Конкордом», стоявшим в уголке международного аэропорта Даллес. Таким образом, центр управления полетами был связан со штабом службы Хаммер и исправно передавал и получал информацию. С помощью этой связи Мортон организовывал совещания, отдавал потоки приказов и получал доклады, вызывавшие все новые и новые приказы.

Наблюдая, Мортон продолжал мысленно перелистывать свой список. В Женеве Дэнни, Шанталь, Лестер и Проф все вместе очень напряженно работали. Томми вылетел во Флориду, чтобы отследить все мыслимые передвижения Стампа во время его отпуска. Анна была в Лондоне — изучала все ступени карьеры ученого. Программисты Лестера просеивали имена. Вскрытие доктора Стернуэя не выявило ничего нового, представляющего какую-то ценность, и тело Стампа было положено в гроб и отправлено в Англию для захоронения.

Гейтс нетерпеливо взглянул на часы.

— Нам лучше двигаться: парни из технической службы установили кратковременный запал на своей шутихе на тот случай, если кому-нибудь вздумается подойти слишком близко.

Мортон продолжал наблюдать за командой Бомбового подразделения.

— А как насчет этих сенсоров?

— Все, что они определят, это ее размер. А на большом расстоянии она выглядит совершенно обычно, они с такими знакомы.

Мортон потянулся на заднее сиденье за металлическим никелированным чемоданом, который он велел привезти с «Конкорда».

— Они засекли источник, — тихо произнес Гейтс.

Оперативник у дальней стороны фургона что-то торопливо говорил в рацию. Его коллега передвинулся чуть в сторону и направил свой сенсор на «пикап».

— Техническая служба установила ее под карданом, в аккурат там, куда ее засунул бы какой-нибудь пэдди.[2] — пробормотал Гейтс.

Мортон заметил, что их приезд вызвал неожиданный всплеск интереса у агентов ФБР.

— У нас есть десять минут, — сказал Гейтс.

Подхватив чемодан, Мортон вылез вслед за Гейтсом из машины, и тут же один из агентов ФБР вынырнул из-за оцепления. Мортон прикрыл наплечную кобуру, висевшую высоко под левой мышкой.

— Харрис. Ответственный агент, — с этими словами агент ткнул свое удостоверение Гейтсу под нос. — Почему в Лэнгли заинтересовались этим?

Гейтс не обратил никакого внимания на удостоверение и пожал плечами.

— Потому же, почему и вы, я полагаю. Или вы полностью застолбили все связанное с терроризмом?

Харрис сунул удостоверение в карман пиджака и глянул на Мортона.

— Кто вы такой? — спросил он все тем же напряженным тоном.

— Он со мной, Харрис, — спокойно произнес Гейтс. — Единственное, что вам еще следует знать, — по чину он выше нас обоих. Запомните это, а не то снова займетесь мексиканскими таблетками.

Мортон продолжал наблюдать за агентом. Изо рта у Харриса несло чесноком и водкой. Его имя вполне подходило ему, если судить по нетерпеливости.[3] Однажды он совершил ошибку, пристрелив связного от DEA.[4] Харрису тогда дали всего час, чтобы убраться из Мехико.

— Я слышал, они там очень злопамятны, — любезно произнес Мортон, покачивая головой, словно для него тут крылась какая-то загадка.

Харрис поиграл желваками, потом развернулся и снова нырнул за линию оцепления.

— Кое-кому не мешает порой прополоскать рот, — достаточно громко, чтобы Харрис услышал, сказал Гейтс.

Мортон наблюдал за так хорошо ему знакомыми действиями полицейских: подъезжали одна за другой полицейские машины, фургоны и кареты «скорой помощи». Двое из Бомбового подразделения настраивали ползунка. Люди с сенсорами убрались от фургона.

— Напоминает Белфаст, — буркнул Гейтс.

— За исключением солнца. И здесь никто не убит. — Мортон всегда небрежно выкладывал свои лучшие карты.

— Насчет солнца ты прав. Как-то я провел целый месяц в Армахе. Каждый день шел дождь. Начинаешь удивляться: и чего британцы забыли в таком месте?

Если Мортон и знал, то ничего не ответил.

Высокий широкогрудый полицейский в форме капитана приказал в мегафон людям, столпившимся возле оцепления, отойти назад. Кто из них работал в «Держим-в-Форме»? Вдвоем с Гейтсом одинаково точными и скупыми движениями они нырнули за оцепление и подошли к Бомбовому подразделению. Мортон обратил внимание на их руки: пальцы длинные, почти женские, они нужны, чтобы отыскать на ощупь контактные проволочки. Сам он научился этому в Армахе.

Гейтс показал свое удостоверение командиру подразделения.

— Нам нужно попасть в здание, шеф. Тот, кто оставил это, мог оставить и какой-то ключ внутри. Дайте нам полновесных десять минут.

— Без проблем. Но я не могу ручаться за то, что лежит в фургоне. Оно может взорваться в любую минуту. Или установлено так, чтобы грохнуть в вечерние часы пик. Тут никак не угадаешь. — Тон шефа был серьезным и сдержанным, а манеры чем-то напоминали иммигранта в первом поколении. Поляк, венгр — точно не определишь. Только вежливость явно среднеевропейская.

— Понятно, — сказал Мортон. Он не любил морочить голову хорошим людям.

Кинув еще один взгляд на «пикап», стоявший на другой стороне улицы, он пропустил Гейтса первым в здание.

Клуб «Держим-в-Форме» располагался на втором этаже. На вертящихся дверях из непрозрачного стекла было выведено название клуба и его фирменный знак: Аполлон в гирлянде из листьев. Чуть ниже красовался написанный такой же золотой вязью лозунг: «Мы Обязуемся Держать Вас в Форме».

Маленькая приемная с плюшевой мебелью. Мягкий красный ковер вел к антикварному столу, на котором стоял телефон и лежал журнал с графиком посетителей в кожаном переплете в стиле рококо. Чернильница и ручка довершали впечатление элегантности и богатства.