Спартанец - Валерио Массимо Манфреди

Критолаос, щуря свое морщинистое лицо. – Я расшибу посох о твою спину, чтобы ты научился уважать старших!

Талос увернулся от палки, которую старик шутливо бросил в него, побежал к лесу и позвал собаку:

– Сюда, Криос! Беги, дурачок, лови меня!

Собака бросилась за юным хозяином, весело лая и виляя хвостом. Это была старая игра, в которую они играли тысячу раз. Не успел пес догнать его, как Талос застыл на месте: около большого букового пня стоял человек, закутанный в тяжелый серый плащ; лицо его скрывалось под капюшоном. Он пристально посмотрел на юношу, затем схватил вязанку хвороста и поспешил прочь. Тем временем подоспел Критолаос, растерянный и запыхавшийся, и взял Талоса за руку.

– В чем дело, дедушка? Неужели ты никогда не видел путников?

Критолаос молча посмотрел на удалявшуюся фигуру в капюшоне и передал Талосу лук.

– Убей его, – холодно приказал Критолаос.

– Ты с ума сошел, зачем мне его убивать? Я даже не знаю, кто он, он не сделал мне ничего плохого.

– Он видел, как ты стрелял из лука. Он не один из нас, он спартанец. Ты должен убить его. Стреляй, пока можешь. – Старик был потрясен и испуган.

– Нет, не могу, – спокойно ответил Талос. – Если бы на меня напали, возможно, я бы выстрелил. Но в спину безоружного человека я стрелять не буду.

В тот день Критолаос долго молчал, несмотря на попытки Талоса успокоить его. Старик был огорчен до глубины души, как будто все его надежды разбились в один миг. Прошло уже несколько дней, а он все не успокаивался. Наоборот, казалось, он тревожился все больше. На пастбище старик принимал бесконечные меры предосторожности и почти перестал брать ученика на тренировки с луком. А если и брал, то искал самые уединенные места, в стороне от тропинок. Словом, он вел себя так, словно чувствовал, что за ним шпионят. Он вздрагивал от любого шороха, и глаза его тут же наполнялись ужасом. Все это очень тревожило Талоса.

Прошли дни, месяцы, наступила поздняя весна. Однако ничего подозрительного так и не произошло. Критолаос начал постепенно успокаиваться, но он так ослаб, что перестал выходить на пастбище и часами неподвижно сидел на скамье возле дома. Мужчины из соседних домов останавливались по дороге на пастбища, чтобы поздороваться с ним и перекинуться парой слов; все они как-то особенно заботились о нем, словно чувствовали, что дни старика сочтены. По вечерам Талос возвращался со стадом и собакой и, закончив работу, садился у ног деда, чтобы поговорить. Талос рассказывал ему о занятиях с луком. Иногда он уходил на дальние пастбища и целыми сутками не возвращался домой, ночуя в шалаше из веток и сучьев.

Однажды в конце весны он оказался на одном из склонов горы Тайгет, неподалеку от дома. Накануне вечером Критолаос почувствовал себя плохо, и Талос решил не уходить далеко. При необходимости мать могла легко найти его или отправить кого-нибудь за ним. День выдался жарким. Около полудня юноша уселся в тени, чтобы отдохнуть и посмотреть на долину, где серебрились оливковые деревья. Позади виднелся длинный участок дороги, идущей с севера и казавшейся пустынной. Талос слышал от товарищей, работавших в городе, что грядут большие перемены. Рыбаки из Гитиона, которые по ночам привозили рыбу на рынок, поговаривали, что с востока надвигается огромный флот и сотни кораблей с длинными бронзовыми рострами бороздят волны. Сам великий царь послал их из своей империи за море, чтобы объявить войну афинянам.

Талос имел весьма смутное представление о том, что происходит за пределами родной горы. От Критолаоса он слышал о других народах Греции, но никогда не видел никого, кроме жителей Тайгета и спартанских воинов. Он не понимал, зачем этому великому царю воевать с таким маленьким городом, как Афины. Зачем ему понадобились эти корабли? Талосу подумалось, что все же, если рыбаки из Гитиона говорили правду, было бы любопытно взглянуть на такой корабль. До него доходили слухи о таких огромных судах, что на одном из них могли бы разместиться жители целого поселения. Хотя, вероятнее всего, это были просто выдумки. И все же в воздухе витало нечто необычное: Талос видел почти каждый день, как по дорогам, идущим к северу и к морю, маршировали отряды воинов. Пастухи и крестьяне в горах боялись, что вот-вот начнется большая война и им тоже придется уйти за воинами, чтобы служить им и подносить оружие.

Задумавшись, Талос рассеянно смотрел на долину. Вдруг на северной дороге он краем глаза заметил какое-то движение – небольшую черную точку в клубе пыли. Талос присмотрелся повнимательнее и увидел, как кто-то бежит прямо под палящим солнцем по дороге, ведущей из Аргоса в Спарту.

Его охватило любопытство. Он встал, чтобы посмотреть на человека вблизи, и спустился по склону горы к небольшому источнику, журчавшему у обочины дороги. Дойдя до него, он присел на краю каменной ванны, в которую стекала родниковая вода.

Когда бегун поравнялся с Талосом, юноша смог рассмотреть его получше. За спиной у человека был небольшой сверток, на поясе висел кинжал. Короткий хитон, доходивший до паха, указывал на то, что перед Талосом был воин. Человек подошел к источнику и остановился; юноша увидел, что он весь покрыт пылью и потом. Еще он заметил, что человек как-то необычно дышал, шумно выдыхая воздух и ритмично раздувая широкую грудь. Он набрал в ладони воды, умылся, вымыл руки и ноги, а затем, сняв хитон, обмыл все тело ледяной водой горного источника. От ее прикосновения человек вздрогнул.

Талос улыбнулся:

– Холодно, да?

– Да, юноша, но холодная вода полезна. Она укрепляет мышцы и тело, восстанавливает силу в уставших ногах.

Мужчина был почти обнажен. У него было крепкое тело, сильные руки, широкая грудь и длинные мускулистые ноги. Талос внимательно наблюдал за ним. Он был воином, но юноша не мог понять, откуда он. Речь его была несколько необычной и певучей, а приятные манеры внушали доверие. Талос с изумлением отметил, что с этим человеком необычайно легко беседовать, несмотря на то что он был воином. Незнакомец оделся.

– До Спарты далеко? – спросил он.

– Недалеко, бегом ты быстро доберешься. Смотри, за поворотом той дороги увидишь город, не пропустишь. А что ты будешь делать в Спарте? Ты не спартанец. Ты, наверное, пришел издалека, – добавил он. – Я никогда не слышал такой речи, как у тебя. Даже мессенские пастухи или рыбаки, которые приезжают на рынок из Гитиона, говорят по-другому.

– Значит, ты наблюдал за мной. Быть может, ты шпионил?

– Нет, просто я был наверху с овцами и случайно увидел, как ты бежишь по дороге. Я впервые увидел человека, который может так долго бежать. Не скажешь мне, кто ты и откуда?

– Конечно