Декабристы - Бригита Йосифова

При абсолютизме воля, даже причуды монарха существенно влияли на политику страны. От произвола самодержца зависела судьба любого человека.

— Деспотизм громко заявляет, что не может сожительствовать с просвещением! — говорил ученый-историк Т. Н. Грановский. Примером такого «несожительства» была судьба общественного деятеля В. Н. Каразина. Один-единственный хмурый взгляд императора Александра I, и его блестящая, неутомимая деятельность на благо России прервана: он был арестован и брошен в Шлиссельбургскую крепость.

Каразин был необыкновенной и несколько загадочной личностью в русской истории. Он появился на политической и общественной сцене России в начале царствования Александра I. После восшествия Александра I на престол в Зимнем дворце десять дней шли приемы. Подхалимы низко кланялись молодому и красивому монарху, изрекали множество витиеватых комплиментов. Как-то Александр устало прошел в свой кабинет, опустился в мягкое кресло перед столом, и взгляд его остановился на толстом, большом конверте. На столе в кабинете императора, куда никто не мог ступить без вызова, лежало письмо неизвестного автора на имя царя.

Александр сломал печати и вскрыл конверт. При чтении письма по щекам царя потекли слезы. Он был изумлен, потрясен искренностью неизвестного автора.

Плачущий монарх позвал к себе царедворцев Палена и Трощинского.

— Господа, — сказал император, — неизвестный человек оставил на моем столе письмо, оно без подписи. Установите во что бы то ни стало, кто его написал.

Автор письма быстро обнаружился. На другой день у дверей кабинета императора уже стоял в ожидании приема молодой человек. Это был Василий Назарович Каразин.

— Это вы написали мне письмо? — спросил Александр.

— Виноват, я, государь, — промолвил Каразин.

— Дайте я вас обниму! Хотел бы иметь побольше таких подданных. Продолжайте всегда говорить мне так же обо всем откровенно, продолжайте всегда говорить мне истину!

Этот знаменательный случай не раз описан в исторической литературе. Но описаны и печальные последствия этой просьбы об откровенности…

«Неутомимая деятельность Каразина и глубокое научное образование его были поразительны, — писал Герцен, который знал его лично. — Он был астроном и химик, агроном, статистик, не ритор, как Карамзин, не доктринер, как Сперанский, а живой человек, вносивший во всякий вопрос совершенно новый взгляд и совершенно верное требование».

Сначала император беспрестанно посылает за ним, пишет ему собственноручные записки. Каразин, упоенный успехом, удесятеряет свои силы, пишет проекты, между прочим проект Министерства просвещения, подает записку об искоренении рабства (т. е. крепостного состояния) в народе, в которой прямо говорит, что после того, как дворяне освобождены им дарованной грамотой, черед за крестьянами; вместе с тем пишет о народных школах, составляет сам два катехизиса, один светский, один духовный.

Окрыленный надеждой Каразин покинул Петербург и объехал всю Малороссию. Падая на колени перед богатыми купцами, он горячо их убеждал пожертвовать деньги для открытия университета в Харькове. Он вернулся в столицу и доставил во дворец огромную сумму — 618 тысяч рублей!

Император растроган и желает его наградить. Но Каразин решительно отказывается.

— Я становился на колени перед помещиками и купцами, государь, — сказал он, — я просил деньги у них со слезами на глазах, конечно же, не для того, чтобы за все это получить награду. У меня такого намерения и желаний не было.

Харьковский университет, первое большое дело Каразина, имел обширные планы. Даже Лаплас и Фихте дали согласие стать его профессорами… Но их желания приостановило русское правительство, которому стало жаль платить большие деньги крупным ученым.

Однажды Каразин предстал перед императором и был крайне изумлен недовольным выражением его лица.

— Ты хвалишься моими письмами? — спросил император.

— Государь!..

— Посторонние люди знают о том, что только тебе писал, я никому этого больше не доверял. Ты свободен!

Каразин покинул дворец, даже не пытаясь оправдаться.

Император и не предполагал, что даже его письма вскрывали и читали на… правительственной почте!

Один хмурый взгляд императора лишил свободы одного из умнейших людей страны. Без каких-либо объяснений Каразин прямо из царского дворца попал в один из бастионов самодержавия — Шлиссельбургскую крепость.

«Русская правда»

Почтовая контора была создана в Москве в начале XVIII века в соответствии с повелением Петра I: «Почты устроить от Петербурга до всех главных городов, где губернаторы обретаются ныне».

Эти конторы должны были возглавить знающие люди, которые смогли бы организовать почтовую службу, поставить на надежную основу все дело, зарождавшееся на пустом месте.

Немец Вольфганг Пестель прибыл из Саксонии, чтобы основать почту в Москве. От него и пошла «почтовая династия» в России этого немецкого рода. Спустя несколько десятилетий директором почты был назначен сын Вольфганга Пестеля, уже родившийся в России, — Борис Пестель. А еще через двадцать лет «всемилостивейшим указом» помощником отца в чине коллежского асессора был определен внук Вольфганга и сын Бориса — Иван Пестель. В 1776 году Борис Пестель подает в отставку, и его сын занимает место московского почт-директора.

Семья Пестелей к тому времени почти целое столетие жила в России. В возрасте 21 года Иван Пестель, чувствовавший себя уже совсем русским, возглавил самую большую почтовую контору в России — Московскую. В 22 года его удостоили ордена Владимира и звания надворного советника.

Иван Пестель — близкий друг князя Андрея Вяземского, в приятельских отношениях с поэтом Иваном Дмитриевым, дружит с историком Карамзиным.

В 1792 году Иван Пестель женился на Елизавете Ивановне — дочери известной в то время писательницы А. Крок. 24 июня 1793 года у них родился сын. Его назвали двойным именем Павел-Михаил и крестили в лютеранской церкви.

Кроме многочисленных обязанностей директора почты, Иван Пестель имел особое тайное поручение от самого императора Павла I: он… вскрывал письма, читал их, снимал копии с тех, которые представлялись ему «неблагонадежными», и пересылал в Петербург на высочайшее имя.

Ему было вменено в обязанность особенно внимательно следить за корреспонденцией только что освобожденного из ссылки поборника свободы А. Радищева — автора книги «Путешествие из Петербурга в Москву».

Павел I был весьма доволен своей московской почтой. Он повелел Ивану Пестелю переехать в Петербург и занять посты директора столичной почты и председателя Главного почтового управления. И. Пестель получил чин действительного статского советника, равный званию генерал-майора.

Одним словом, честь, богатство и слава сопутствовали царскому чиновнику Ивану Пестелю…

Однажды Иван Пестель недоглядел, что в одной иностранной газете, пропущенной через почту, опубликовано сенсационное сообщение: русский царь Павел Г отрезал уши у французской актрисы мадам Шевалье. Павел I в гневе потребовал немедленно доставить к нему провинившегося директора почты.

— Как смеете пропускать газету в Россию, в которой сообщается, что я приказал отрезать уши у мадам Шевалье!

Лицо императора покрылось пятнами от ярости.

Спокойно, аккуратно, с немецкой педантичностью Иван Пестель поклонился виновато перед властелином. Затем сказал:

— Но, Ваше Величество, я считал, что это самый лучший способ разоблачить чужестранных лжецов. Любой читатель газеты может в тот же вечер убедиться, насколько ничтожны эти писаки. Достаточно кому-нибудь из ваших подданных отправиться в театр и лицезреть мадам Шевалье и ее уши, которые, конечно же, на своем месте.

Павел I разразился хохотом. Он рассмеялся так же неожиданно, как перед тем взорвался гневом. Павел I приказал Ивану Пестелю немедленно получить из казны брильянтовые серьги для артистки и лично вручить ей в качестве подарка от императора. И она должна уже в этот вечер выйти с ними на сцену…

Но интриги петербургской жизни оказались более тонкими, чем спокойствие и рассудительность Ивана Пестеля.

Прославившийся министр иностранных дел и любимец Павла I, хитрый и остроумный князь Ростопчин отправил по почте письмо. В нем говорилось ни больше ни меньше как о… заговоре против Павла I.

Иван Пестель читал письмо не просто с радостью — с ликованием. Ведь это же прекраснейший случай отличиться перед царем.

Но вдруг директор почты побледнел, словно полотно. В письме было написано следующее: «Не удивляйтесь, что пишу вам по почте. Наш директор почты тоже с нами!»

Иван Пестель понял, что погублен. Невозможно показать это письмо императору. Его подозрительность граничит с безумием. Без колебаний он отправит своего директора почт в Петропавловскую крепость.