Измена. Я тебя не отпускал! (СИ) - Лиман Алиса

— Вот черт, — выдыхаю, ощущая, как член снова напрягся от вида ее обнаженного тела.

Почему-то ее грудь больше вовсе не кажется мне маленькой. Она выглядит упругой и налитой.

Невольно прохожусь пальцами по набухшему от холода сосочку. Его еще сильнее мурашит.

Красиво.

Подаюсь своему неадекватному желанию, и провожу языком по острой бусине. Я реально маньяк. Раньше не замечал за собой наклонностей вроде подкатывать к спящим девицам. Попахивает очередной разновидностью извращений. Но сдержаться сложно. Посасываю окаменевшую вершинку, прикрывая глаза от удовольствия. С трудом отрываюсь, не планируя будить и снова пугать малышку.

Одной ладонью глажу ее попку, не в силах отогнать мысль о том, что все время в машине Женя сидела у меня на коленях без трусиков.

На внутренней стороне ее бёдра пролегла влажная дорожка. И я испытываю какое-то нездоровое эстетическое наслаждение, наблюдая за каплей своей спермы, лениво ползущей по ее бледной коже.

Ловлю себя на мысли, что впервые вижу нечто подобное. Я привык предохраняться со своими женщинами до Жени и на стороне тоже. А с ней у меня раньше не возникало странного желания разглядывать следы нашей близости.

Я точно болен. Она спит. Обиженная на меня. Ненавидящая. А я…

Прикрываю глаза, собираясь с силами, чтобы переключиться:

— Понятно. В первую очередь позаботимся о безопасности, — для начала о безопасности от самого себя. Хватит с нее на сегодня моих животных порывов.

Вскакиваю на ноги. Вытаскиваю из кармана телефон и набираю Вене:

— Сгоняй-ка в ближайший круглосуточный супермаркет. Мне нужно штук шесть розеток, отвертка, молоток с гвоздями, блэкаут шторы с нормальным карнизом, — продолжаю диктовать список, проходясь по комнате, изучая пространство.

Выхожу в кухню. Заглядываю в ванну, заодно включаю воду и затыкаю слив.

— Поесть чего купи. Шторку для ванной и всю эту приблуду мыльно-рыльную тоже захвати. И щетку зубную для меня.

— Вы там жить собрались? — удивляется водила.

— А что прикажешь делать, если жена не хочет домой возвращаться? — устало говорю я. — Жить-не жить, а адаптироваться к текущей ситуации как-то придется. Пока она не остынет.

— Думаете остынет?

Как он меня заебал со своими прямыми вопросами. И почему я его до сих пор не уволил?

— Не думаю, — обреченно отзываюсь, возвращаясь в комнату, где спит моя маленькая женщина. — Надеюсь. Очень надеюсь, Веня.

Кладу трубку. Глаз от нее оторвать не могу. Ну точно прокляла меня.

Подхватываю невесомую фигурку. Несу в ванную, и очень осторожно опускаю ее в тёплую воду.

Спит. Так крепко, что впору начать волноваться. Может стоит скорую вызвать?

Но она вдруг едва заметно шевелится:

— Герман, — бормочет сквозь сон. — Прости, что не дождалась. Ужин на столе.

У меня щемит в груди от этой ее фразы. Я все это проебал.

Кажется, она сегодня просто слишком сильно устала. Хотя не только сегодня. Должно быть она и правда устала от меня. Взвалила на себя весь дом, а он у нас не маленький — хлопот хватает. Завтрак, обед и ужин — всегда свежайшие и потрясающе вкусные. Я отглаженный и упакованный на работу. После работы обычно время с очередной бабой проводил, и пока добирался до дома она уже спала без задних ног. Нередко где-нибудь в гостиной. В ожидании меня — мудака.

Я и тогда каждый раз брал ее на руки и относил в нашу кровать. А она бормотала что-то о том, что соскучилась, и хотела поужинать со мной, о новом рецепте, и том, как она переживает, что я слишком много работаю.

«Работаю», блядь. Хмурюсь, осознавая насколько сильно я долбоеб.

Выдавливаю на руку мыло из дозатора. Осторожно ополаскиваю ее складочки от своих следов. Женя ерзает во сне от моих прикосновений. Стараюсь не концентрироваться на красочных фантазиях о том, чтобы я сейчас хотел делать с этими складочками.

Выключаю воду. Сдергиваю с крючка на двери полотенце, и завернув в него Женю, возвращаюсь в комнату.

Она продолжает что-то нежно бормотать. Шепотом. Кайфую от ее голоса. От запаха. От невесомого тела в своих руках. И почему я раньше всего этого не оценил? Понял, только когда потерял. И теперь мне такое удовольствие светит только пока она спит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Укладываю ее на кровать. Нахожу в комоде с нижним бельем хлопковые трусики и, — вот так сюрприз, — свою футболку. Как куколку осторожно наряжаю свою девочку в свежее белье, и собрав всю свою выдержку в кулак, укрываю ее одеялом.

Этой ночью она будет спать. И я не потревожу ее сон.

А мне нужно хорошенько постараться, чтобы хоть на каплю искупить все, что натворил.

Глава 10. ОНА

Не успев толком проснуться, выскакиваю из кровати и бегу в туалет. Сгибаюсь над унитазом и меня выворачивает наизнанку.

Так теперь каждое утро. Надо сходить к врачу и узнать про таблетки от токсикоза. А-то этот утренний ритуал выжимает из меня все силы.

Вздрагиваю, когда перед лицом мелькает огромная рука со стаканом:

— Попей.

Принимаю стакан больше от шока застать Германа в своей съемной квартире. Хотя, чего удивляться, если я совершенно не помню, как оказалась дома.

Меня начинает потряхивать от мысли, что я спалилась перед мужем со своим предательским токсикозом. Лишь бы он ничего не заподозрил!

Но к моему облегчению он вдруг спрашивает:

— Сколько ты вчера выпила? — и принимается собирать мои волосы. — От тебя даже не пахло алкоголем.

Впервые со дня разоблачения его измен, я благодарна ему. Сам дал мне подсказку для спасения:

— Всего несколько коктейлей, — бормочу, пожимая плечами. — Они были очень вкусные.

— Вот как? — кажется он удивлён. И судя по интонации неприятно. — Значит ты была пьяна…

Поднимаю на него гневный взгляд:

— А ты думал я бы позволила тебе прикоснуться ко мне, будь я трезвая?! — хватаюсь за это вранье, как за соломинку.

— Все, не заводись, Жень. Умывайся и выходи завтракать, — с этими словами он выходит из ванной.

— Скотина, — цежу я, вытирая губы.

Встаю над раковиной. Полоскаю рот. С удивлением отмечаю, что капающий кран наконец угомонился. Зеркало не выглядит так, будто вот-вот отвалится. А над ванной красуется новенькая шторка.

Это что еще за херня? Какого черта он тут устроил? Хозяином себя почувствовал?

Тянусь за щеткой и замечаю лишнюю в стаканчике.

— Да он издевается?! — выбрасываю его щетку в ведро рядом с унитазом.

Хочется сразу пойти и выдворить мерзавца из своего дома, но мерзкий привкус во рту грозит мне новым опорожнением желудка. А там уже просто нечем.

Наспех чищу зубы. Умываюсь прохладной водой, чтобы мозг соображал, как можно яснее. И выхожу в кухню:

— Вон из моего дома!

Герман ставит на стол две порции омлета:

— Сначала поедим.

— Я не собираюсь с тобой есть! — желудок предательски урчит.

— Судя по тому, что тебя рвало желчью и водой, ты вчера толком не ужинала. Давай спокойно поедим, а потом поговорим.

— Я не собираюсь с тобой ни о чем разговаривать! И мои приемы пищи – не твое собачье дело! — кричу я. — Думаешь, можно изнасиловать меня как одну из своих шлюх в грязном туалете, и сказать «прости, был идиотом», а я все забуду и побегу обратно? Не дождешься!!!

Он бросает на стол вилки, и устало потирает пальцами переносицу:

— Раз уж тебе так интересно: я еще ни одну не трахал в туалете.

— О, так меня удостоили чести хоть в чем-то быть единственной?! — не могу унять яд сарказма.

— Именно, — он смотрит на меня исподлобья. — Ты единственная, кого я захотел настолько сильно, что, если бы не уволок в туалет, выебал бы прямо на барной стойке при толпе зевак. Этот вариант предпочтительней?

Хочу что-то ответить, даже рот открываю, но не могу и слова выдавить, когда смысл его слов доходит до моего озлобленного сознания.

Его взгляд скользит вниз по моему телу, цепляется за край моей футболки. Черт, до меня только сейчас доходит: это же его футболка! И мало того, что он себе сейчас надумает всякое о том, что я утащила ее из дома, так что самое страшное — как она вообще на мне оказалась?!