Дюжина поцелуев - Миа Райан

Линни ответила не сразу — помешал странный образ: вот она гладит темные волосы, запускает пальцы в непослушные пряди.

Не совладав с собой, она вздохнула, причем вздох получился откровенным и даже нескромным.

— Э-э… нет, не слишком. — Она посмотрела на камень. — Не особенно. Интригует непонятная надпись. Люблю придумывать, что могут означать древние изображения. А еще люблю тишину музея. — Линни смутилась. Получилось не очень-то складно. — То есть…

— Да, понимаю.

Линни взглянула с подозрением. Если он действительно что-то понимает, значит, она принцесса из сказки.

Лорд Дарингтон тронул камень в том самом месте, которого только что касались ее пальцы.

— Умелый и упорный мастер трудился изо всех сил… — Он замолчал и грустно покачал головой. — Высекал непонятную надпись. Каким он был? Наводит на размышления, правда?

— Да.

Маркиз посмотрел голубыми, как летнее небо, глазами и произнес удивительные слова:

— Печально, что этот камень лишили родины и увезли в чужие, далекие края.

Мысли совпали настолько точно, что Линни едва удалось скрыть изумление. Показалось, еще мгновение, и появится сказочная фея-крестная.

Маркиз предложил ей руку:

— Пойдемте со мной.

Было бы замечательно, если бы джентльмен соизволил облечь предложение в вопросительную форму, а не в форму приказа, но спорить почему-то не хватило решимости. Линни взяла маркиза под руку.

Лорд Дарингтон оказался теплым.

На миг захотелось забыть обо всем на свете и прижаться как можно крепче — просто для того, чтобы вдыхать волнующий запах и ощущать уютное тепло. Ей давно уже не было по-настоящему тепло и уютно.

— Вы не бесцветная, — неожиданно изрек спутник.

Линни остановилась и взглянула с недоумением:

— Большое спасибо.

Красивое лицо потемнело, как будто он покраснел. Да, он действительно покраснел, но, скорее всего от того, что рассердился на нее за ехидный ответ.

Нет, это она рассердилась на него за странное замечание!

— Стараетесь сделать комплимент? Или хотите поставить на место?

Лорд Дарингтон долго молчал, а потом, наконец, произнес:

— Это был комплимент.

— Неужели?

— Честное слово.

Маркиз остановился и оглянулся на Тедди — тот застыл на почтительном расстоянии и старательно делал вид, что рассматривает древние черепки.

— Не знаю почему, — продолжил он, снова поворачиваясь к спутнице, — но вы мне очень нравитесь.

— О Господи, сейчас упаду в обморок.

Лорд Дарингтон нахмурился, и густые брови почти сошлись на переносице. А Линни действительно едва не упала в обморок.

Этот человек вел себя как самый настоящий, самовлюбленный сноб, да к тому же жуткий грубиян. Говорил дерзкие, невозможные слова. И все-таки оставался прекрасным и притягательным, а его близость вызывала головокружение и… слабость в коленях.

Опасное состояние, особенно если учесть, что он смотрел на ее губы с таким напряженным вниманием, какого она не встречала ни разу в жизни, особенно по отношению к собственной персоне.

Линни провела языком по зубам и попыталась тайком облизнуть губы — подвиг абсолютно немыслимый, потому что спутник следил за ней, как кот за мышкой.

А в следующий момент наклонился и поцеловал.

Святая дева! Ее поцеловал лорд Дарингтон!

Линни остолбенела, ощущая на губах теплые мягкие губы. До сих пор ее никто и никогда не целовал, и порой возникали сомнения: что, если процедура окажется отвратительной?

Ничего подобного. Никакого отвращения она не почувствовала. Напротив, поцелуй доставил самые приятные ощущения.

Маркиз на миг отстранился, но тут же вернулся: слегка склонил голову и взял в нежный плен верхнюю губу.

М-м-м.

Да, интересно. Если так мило и забавно целоваться с едва знакомым самоуверенным невежей, то, может быть, поцелуи с будущим женихом Эрнестом Уэрингом, графом Пеллерингом, окажутся поистине восхитительными?

Граф, конечно, человек невероятно скучный, но зато прекрасно воспитан и вежлив.

Лорд Дарингтон удивительным, непостижимым образом увлекал и очаровывал. Руки Линни сами собой поднялись, а ладони легли на крепкие плечи.

Да, плечи оказались сильными и мускулистыми. Неожиданно вспомнились его руки, такими, как она увидела их впервые, — затянутыми в белые лайковые перчатки. А сейчас эти красивые руки властно сжимали ее талию.

Все правила и законы утратили смысл, а потому Линни решила позволить себе радость — еще более дерзкую, чем сейчас. Подняла руку и запустила пальцы в кудрявые волосы. На ощупь они оказались такими же прекрасными, как и внешне: густыми, мягкими, шелковистыми. Чудесные волосы. Чудесный аромат, чудесные руки и…

Нет, целоваться с Эрнестом Уэрингом, графом Пеллерингом, категорически не хотелось. Сейчас уже не осталось никаких сомнений.

А еще выяснилось, что одного поцелуя с лордом Дарингтоном мало. Опыт оказался слишком приятным, чтобы можно было им ограничиться.

— Хочу, чтобы вы поцеловали меня, по крайней мере, дюжину раз, — пробормотала она.

Маркиз взглянул с легким удивлением и кончиком пальца прикоснулся к ее щеке.

— Дюжину раз?

Линни чувствовала, как пылает лицо. Ноги дрожали, а голова подозрительно кружилась.

Лорд Дарингтон крепко обнял ее, словно понимал, что в любую секунду Линни может упасть к его ногам.

— Не меньше дюжины, — едва слышно прошептала Линни и испугалась, не слишком ли многое себе позволила.

— Вы мне нравитесь, леди Каролина. — Хм, обморока наверняка не избежать.

— Я согласна поехать с вами, — произнесла она и удивилась: слова существовали сами по себе, независимо от мыслей. — На каток.

Маркиз нахмурился и опустил руки.

Какой ужас! И зачем только она это сказала?

— Думаю, что поеду с мисс Шелтон-Харт, — медленно ответил он.

— Думаете? — глупо переспросила Линни и резко отстранилась. Отвернулась, чтобы не смотреть на обидчика, и упрекнула себя за непростительную наивность.

Тедди тоже поспешно отвернулся, хотя, конечно, только что пристально наблюдал за развитием событий.

Что ж, отлично. Она совершенно забыла о том, что слуга приставлен специально, чтобы за ней следить. Да и вообще обо всем забыла — даже о том, что стоит в зале Британского музея, на глазах у всего человечества.

Человечество могло увидеть ее в нелепом положении.

Линни замерла, стоя спиной к тому, кто только что ее целовал.

— Было бы замечательно, если бы вы оставили меня в покое. Не знаю, каковы ваши намерения, однако твердо уверена, что джентльмены так не поступают.