Могила Таме-Тунга - Константин Нефедьев

— Не понимаю, чего вы так с ним возитесь? — пожал плечами полковник. — Разве мало у нас своих бродяг?

— Сеньор Кольеш, старайтесь всеми силами сломить этого мальчишку, — сухо возразил Седильо, — можете применять любые методы. Можете посадить в клетку и откармливать орехами, как индейку, можете держать на древесных опилках, но документ, что он согласен остаться у нас, должен быть подписан. Это делается в интересах партии.

— Идите вы к черту со своей партией! У меня не пансион для капризных мальчишек, — вспылил полковник.

— Замолчите! — Рубио ударил ладонью по столу. — И запомните раз навсегда, полковник: интересы партии народного представительства, партии интегралистов — интересы нашей компании, следовательно, и ваши интересы. Делайте то, что вам предлагают!

— Как только Гратшофф поставит свою подпись на этом документе, — Седильо протянул хозяину бумагу, — вы немедленно сообщите нам. После этого можете выбросить упрямого щенка ко всем чертям. Понятно, сеньор Кольеш?

— Понятно, — мрачно буркнул полковник, подумав при этом: «Крысоловка мистера Макенди не стоит без дела», и спросил: — А если щенок так-таки и не подпишет?

— Ну, если он будет таким несговорчивым, то можете закрыть глаза, сеньор Кольеш, если этот проклятый русский окажется немногим дальше от вашей плантации, чем на пистолетный выстрел. Уверен, у кого-нибудь из вас найдутся достаточно меткие дальнобойные ружья…

«Эх, Гарсия, Гарсия, знатный сеньор! Что сделали с тобой проклятые гринго! Мало того, что связали по рукам и ногам, втянули в политику, сделали тюремщиком, так еще толкают на убийство. Не пойму только, зачем компании Макенди и кофе, и эти русские бродяги?..» — горько раздумывал полковник, с ненавистью глядя на розовые щеки гостей.

Глава 3

Агурто жаждет богатства

В густой чаще на берегу реки жалобно плакала обезьяна. Казалось, это рыдала женщина, убитая горем. Два человека встретились на лесной тропе, возле поваленного бурей ствола дерева, прислушиваясь к плачу обезьяны.

Один из них был среднего роста, но с непомерно широкой грудью и угрюмым волосатым лицом. Мокасины из толстой коровьей кожи и кожаные штаны для защиты от укусов ядовитых змей и насекомых позволяли безошибочно признать в нем жителя сельвасов. Синяя куртка со множеством карманов и завязками вместо пуговиц была сшита из прочной материи, которую местные жители неизвестно почему называют «свисти ветер». В талии куртку перехватывал широкий кожаный пояс, а на нем висел большой нож-мачете.

Другой человек был худощав, очень подвижен, с длинными мускулистыми ногами и великолепным атлетическим торсом, что наводило на мысль о спортивной натренированности этого человека. Удобно сшитый легкий костюм из «тропико» нисколько не стеснял движений и отлично подчеркивал стройность фигуры, а пробковый тропический шлем, с обернутой вокруг тульи антимоскитной сеткой, позволял думать, что это иностранный турист. Никакого оружия у него не было, если не считать тонкой трости.

Обезьяна перестала плакать так же внезапно, как и начала.

— Верная примета: будет сильный дождь, — сказал человек с волосатым лицом, усаживаясь на ствол поверженного дерева и вытягивая короткие, чуть кривые ноги.

«Иностранец» раскурил сигарету и тоже присел на толстую, отходящую от ствола ветвь на расстоянии достаточно близком, чтоб можно было разговаривать, и достаточно далеком, чтоб не быть захваченным врасплох, если собеседник вдруг вздумает пустить в ход мачете.

— Видно, у тебя здесь важные дела, Агурто, если ты решился покинуть свою берлогу и проехать, не жалея лошадиных копыт, почти три десятка лиг. — В голосе «иностранца» сквозила тонкая ирония. — Зачем ты пожелал меня видеть?

— Очень важные дела, Мартино. Но прежде скажи, не течет ли в твоих жилах несколько капель индейской крови?

Агурто из-под лохматых бровей посмотрел на Мартино и сразу же отвел свой взгляд: не любил он смотреть в эти странные глаза.

— Ты хотел видеть меня, чтобы только задать этот вопрос? Ах, нет! Тогда зачем же ты пожаловал? — спросил Мартино.

— Мне нужна та вещь…

— Значит, ты все еще веришь сказкам?

— Довольно расспросов, — пробурчал Агурто. — Я сказал, что мне нужна та вещь, и добьюсь своего.

— Ты ее не получишь, — спокойно возразил Мартино, пуская длинную струю табачного дыма и любуясь золотым ободком сигареты.

— А я хочу тебе напомнить, что еще не было на море рифов, а на суше — таких барьеров, которые бы я не одолел. Надеюсь, мое имя тебе известно?

— Еще бы, Железный Капитан, — Мартино произнес это прозвище с явной насмешкой.

— Да, я Железный Капитан, и — клянусь преисподней, в которой когда-нибудь наломаю чертям бока, — это имя произносят с оглядкой под многими широтами! — Агурто едва сдержался, чтобы не схватить собеседника за горло. Его властная натура не терпела неповиновения. Но, видимо, были какие-то обстоятельства, которые вынуждали Агурто сдерживаться, и он смягчил тон, но все же сердито спросил:

— Не угостишь ли табачком?

— Могу предложить сигарету.

Агурто раскрошил сигарету жесткими, как манильский трос, пальцами и набил табаком массивную деревянную трубку.

— Почему ты не хочешь вернуть то, что принадлежит мне по праву и что ты обманом выманил у меня? — проговорил он более миролюбивым голосом: табак всегда оказывал на него успокаивающее действие.

— Потому что ты не хочешь сказать, для чего тебе она понадобилась. Некрасиво так поступать со старыми приятелями. Догадываюсь, что ты затеял интересную игру и, хотя я не большой любитель до таких развлечений, на этот раз не прочь рискнуть…

— Сто болячек тебе в живот и паровой котел в глотку! Это мне уже нравится.

Порядочные парни всегда должны рисковать головой, если носят вместо юбки штаны.

— Вот с этого и нужно было начинать, Агурто. Я слушаю тебя!

Железный Капитан остановил на собеседнике пытливый взгляд. И, видимо, утвердившись на мысли, что нужно быть откровенным, проговорил уже более спокойно:

— Я надеюсь, ты еще не потерял той вещицы, с которой и началась эта история?

— Нет, не потерял, хотя ее давно следовало выбросить или сдать в какой-нибудь музей.

— Ты хитришь, Мартино, стараясь уверить меня, что все это сказки для детей. — Агурто недобро усмехнулся. — Но мы хорошо понимаем друг друга. Я расскажу тебе все. Жаль, тогда я еще не знал, как поступать с этой штукой, и отдал ее тебе…

Это была моя большая ошибка. Я отлично мог бы обойтись и без твоей помощи.