Блондинка? Брюнетка? Рыжая! - Ким Лоренс

В день похорон Райфа Валентина тихо вошла в комнату, в который находился Франческо, она окликнула своего кузена по имени. Услышав ее голос, Франческо резко поднял голову… Валентине хватило одного взгляда на его лицо, чтобы осознать всю глубину его скорби. Франческо потерял не просто брата, он потерял свое отражение, утратил оптимистическое восприятие жизни, ведь Райф всегда поддерживал его, что бы ни происходило. В день смерти брата Франческо потерял опору.

Райф всегда умел найти для брата те слова поддержки, которые он не смог бы принять ни от кого другого. Райф обладал неординарным взглядом на жизнь, с его подачи самые безвыходные ситуации представали приключениями, которые стоят того, чтобы благодарить за них судьбу.

Когда Франческо узнал о самоубийстве Райфа, он впервые отказался понять брата. Он не позволял себе заподозрить его в лицемерии, истерии или банальной ошибке, он просто не знал, что думать.

Франческо целиком и полностью погрузился в работу, она помогала ему не вспоминать о происшедшем. Родные беспокоились за него, но он все чаще ускользал от их понимающих и сочувствующих взглядов и от их вразумляющих доводов. Теперь Франческо пытался стать точной копией Райфа: веселым, самоуверенным, ироничным, доказывая тем самым, что у него все в порядке и в поддержке он не нуждается. На самом же деле со смертью брата Франческо безвозвратно утратил возможность разделить свои переживания с другим человеком.

И вдруг, по прошествии нескольких недель со дня похорон, Валентина поднимает трубку и слышит смущенный, но от этого не менее радостный голос кузена, который извещает ее о своем намерение жениться.

Это была тайная, наспех подготовленная церемония в маленькой часовенке, где кроме Франческо и Эрин были лишь священник, органист, Валентина и Сэм. Последние выступали в качестве свидетелей. Они охотно согласились, хотя известие о том, что Франческо и Эрин знакомы всего пять дней, повергло их в шок. Тем не менее свадьба состоялась.

Валентина и не пыталась понять побуждения Франческо. Она всю жизнь была абсолютно уверена в неразумности скоропалительных браков, а что думать про этот конкретный брак, она вообще не знала. Учитывая недавнюю апатию Франческо, которую он подавлял нарочитой веселостью, его увлечение такой своеобразной женщиной, как Эрин, казалось весьма странным. Валентина догадывалась: совсем скоро молодые столкнутся с трудностями.

— Валентина, — обратился к жене Сэм. — Как бы мы с тобой ни относились ко всей этой истории, мы обязаны помочь Франческо. Не забывай, мы перед ним в долгу. Если бы не он, мы бы наверняка потеряли и наш дом, и конезавод. А, кроме того, для меня честь помогать ему. Поэтому, если мы слегка и ввели Эрин в заблуждение, нас полностью оправдывают благородные цели, которые мы перед собой поставили.

— Знаю, знаю, знаю… Но, несмотря на так называемое благородство наших целей, меня смущает необходимость прибегать ко лжи.

— Я счастлив, что женат на женщине, которая категорически не приемлет лжи во всех ее проявлениях, — улыбаясь, подытожил Сэм.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Эрин уютно устроилась на диване, поджав под себя ноги. До появления Валентины она читала книгу, но отложила ее сразу же, как только в дверях комнаты появилась хозяйка дома.

— Мне послышалось или ты с кем-то разговаривала? — спросила свою гостью Валентина.

— Прочла кое-что вслух, — объяснила Эрин. — Подумала, если проговорить текст, восприятие изменится, но нет, этого не произошло. Видишь ли, Валентина, героиня этой книги существо настолько правильное, что к ней трудно испытывать какое-либо иное чувство, кроме стойкого отвращения, — улыбнулась девушка.

— Сочувствую тебе, дорогая, — рассмеялась хозяйка дома. — Но стоит ли в таком случае читать эту книгу?

— В сущности, сама книга не плоха. Я надеюсь, жизнь переломает эту высокомерную особу. По-моему, безукоризненность даже книжных героев не красит, они становятся бледными и какими-то неживыми. Я считаю, писать нужно только о порочных или раздираемых сомнениями людях.

— Да, ты циничная девушка, Эрин.

— Вовсе нет. Просто я очень люблю захватывающие сюжеты, и к моим нравственным принципам это не имеет никакого отношения. Но согласись, когда женщина действует исключительно в рамках предписанных норм, она рискует прослыть дурой.

Валентина изумленно посмотрела на Эрин. В этот момент ее маленький сынишка, за мгновение до этого вбежавший в комнату, попросился на руки. Она удовлетворила его просьбу и, нежно обняв малыша, проговорила:

— Уф, тяжелый! Не обессудь, Эрин, но я отказываюсь обсуждать эту скользкую тему.

— Будем оптимистами, — Эрин тряхнула густыми, сияющими на солнце волосами. — Люди меняются. Даже сами того не желая… — Она изогнула бровь, глядя то на Валентину, то на ее сына.

Наблюдая за матерью и ребенком, Эрин испытывала сильнейшее желание поделиться с Валентиной своей радостью, сказать ей, что у нее тоже скоро будет маленький сын или дочь, и ей стоило огромных усилий этого не сделать.

Эрин становилось грустно оттого, что на всем свете нет ни одного человека, которому бы она могла поведать о своей беременности. Она боялась, что такой необдуманный шаг будет стоить ей поражения в ее борьбе за свободу от брачных обязательств перед Франческо.

Эрин понимала, что не может требовать от Валентины держать эту новость в тайне от кузена. Они успели стать подругами, но кровные узы превыше всего, тем более для итальянцев. И с Сэмом Валентина наверняка бы сразу же поделилась. А, как говорится, тайна известная двоим, через какое-то время становится достоянием общественности. И кроме того, Эрин не могла допустить, чтобы посторонние узнали о ее беременности раньше, чем отец ребенка. Учитывая все обстоятельства, она решила молчать.

Согласно первоначальному плану Эрин Фойл, Франческо Романелли следует узнать о предстоящем отцовстве только после того, как будет оформлен развод. Это именно то, к чему она стремилась. Эрин надеялась, что проблем с бумагами не возникнет.

Позиция Франческо для Эрин была совершенно ясна. Она точно знала, как он относится к индивидуумам, которые пренебрегают своими отцовскими обязанностями. В эволюционной шкале Франческо Луиса Романелли такие особи не далеко ушли от беспозвоночных существ.

Франческо открыто сочувствовал матерям-одиночкам, вынужденным ради детей ставить крест на своей молодости и карьере. Узнай он до развода, что Эрин беременна, он предпримет все возможное, чтобы этот развод никогда не состоялся. И она знала наверняка, что не сможет устоять под натиском его обаяния, как уже однажды случилось.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});