Мать Лжи - Дэйв Дункан

Она вскрикнула от удивления и так резко обернулась, что чуть не упала.

Казалось, он растет с каждым днем. Все еще тощий, кожа да кости, на бедрах мальчишеская повязка. Очень скоро он возмужает. Золотые браслеты украшали его запястья, на шее висел тяжелый шнурок с кусочками серебра. У сына была смуглая кожа флоренгианина, а вот нос постепенно превращался в орлиный. Окрепнув, его голос звучал в точности, как отцовский, да и внешне Чайз был невероятно похож на Стралга.

— Ты велела мне прийти. Я решил, что он умер.

— Нет. Идем.

Она прошла мимо и не произнесла ни слова до тех пор, пока они не покинули святилище. Кивком поблагодарив старшую сестру, Оливия вышла в коридор со своим высоким внебрачным сыном, следовавшим за ней по пятам.

Они шагали по коридору рядом, и ее маленькая лампа отбрасывала причудливые тени на высокие стены. Чайз, конечно, лампу не взял. Его молодые глаза лучше видели в темноте.

— Я хотела сказать, что мастер Дицерно доволен твоими успехами. Он говорит, ты очень стараешься, и я счастлива это слышать.

— И все? — фыркнув, спросил он.

Оливия стала лихорадочно искать правильный ответ. Но разве подростку угодишь? Опыта у нее не было, ведь Дантио и всех ее детей забрали, когда они были маленькими. А теперь она слишком стара для учебы. Оливия вздохнула.

— Ты взрослеешь. Если будешь и дальше делать успехи, я разрешу тебе носить кинжал. Можешь выбрать…

— А почему не меч?

Все-таки в двигающуюся мишень попасть очень трудно.

— Пока не научишься им как следует владеть, даже не мечтай. Не то станешь подарком в праздничной упаковке для первой попавшейся уличной банды.

— Но со мной же будут стражники, — мрачно возразил Чайз.

— Значит, случись что, ты постоишь в сторонке и не достанешь меч из ножен?

Отсутствие кинжала, по всей видимости, перестало быть для ее сына больной темой и источником непреходящего позора.

— А больше ты ни о чем не мечтаешь?

— Водить девушек в свою комнату.

Чтобы справиться с потрясением, Оливии пришлось несколько раз перевести дух. Мастер Дицерно советовал ей «быть справедливой, честной и поощрять сына при каждом удобном случае». Что ж, ладно хоть в комнате, а не под кустом.

— А ты их водил?

— Возможно, — помолчав, ответил Чайз.

Она знала, что он дважды пытался это сделать, но ему не позволили стражники. Зато сейчас он ей не соврал. «Поощряйте его», — сказал наставник.

— Хорошо, если будешь достойно себя вести, я дам тебе ключ от потайной двери.

Она покосилась на Чайза. Он был доволен. Очень доволен. И вроде бы слегка покраснел, хотя сказать наверняка при таком освещении было трудно. Когда он начнет раздаривать дворцовое серебро? Совсем скоро какая-нибудь девка раззвонит повсюду о том, что он ее изнасиловал, и она забеременела.

— Ты уже почти взрослый. После Нового года наденешь собственную печать, и я освобожу тебя от жесткой хватки мастера Дицерно. Если отцы и братья девушек начнут гоняться за тобой с дубинками, разбираться будешь сам.

— К тому времени я стану дожем.

— Что?! — Ее крик эхом отдался в стенах длинного коридора.

— Кроме меня наследников не осталось. Кого еще могут выбрать? — с усмешкой проговорил он.

— Чайз, Чайз, милый… я тебе никогда не лгала. Ты же знаешь, что Пьеро не твой отец.

— Зато ты лгала остальным. Дож меня признал. Не хотел говорить всем, что его жена спуталась с другим мужчиной.

Пьеро бы хватило нескольких слов, чтобы поставить сына на место. Ей — нет. Однако Оливия сдержалась и не закричала.

— Ты давно смотрел в зеркало?

Чайз рассмеялся.

— Веристы называют меня «маленький Кулак»!

Дружба их сына с солдатами гарнизона была первой причиной бесконечных семейных ссор. Даже запрет на ношение кинжала не вызывал столько протестов. Чайз заявил, что учит вигелианский. Оливия была против. Только теперь она поняла: если ледяные демоны сообразят, что он сын лорда крови, они будут выполнять его приказы, и тогда мальчик станет опасен.

— Решение принимает Совет.

— Пьеро меня признал! — закричал Чайз и остановился. — Они не посмеют выбрать другого!

Она повернулась к нему лицом, чувствуя, что тонет. Почему ей не приходило в голову, что рано или поздно Чайз захочет власти? Неужели в этом причина его хорошего поведения?

— Стралг… — выдавила она. — Твой отец забрал меня силой и семь шестидневок держал меня в плену, насиловал, оскорблял и забрал у меня грудную дочь. Отпуская меня домой, он сообщил, что я беременна мальчиком — так ему сказали прорицательницы. Поскольку мои дети были у него в заложниках, он обязал меня выносить и родить сына, а Пьеро — воспитывать тебя как родного, иначе он убьет всех четверых.

Сын Стралга пожал плечами.

— Получается, у него не было выбора.

Действительно, с какой стати Чайзу испытывать благодарность?

— У Пьеро был выбор, потому что я не рассказала ему об угрозе Стралга. Он знал, что ты не его сын, но ты был ни в чем не виноват, поэтому он оставил тебе жизнь. Он растил и любил тебя. Когда тебя еще можно было любить.

Оливия сразу пожалела о своих словах. Чайз был даже слишком любимым сыном. Когда у них отняли детей, им больше не о ком было заботиться, и они страшно его избаловали. Теперь же родительская слабость принесла ужасные плоды.

Неожиданный порыв ветра загасил огонек ее лампы.

— Ты сама призналась, — голос Стралга эхом разнесся в темноте, — что Кулак хотел, чтобы я родился. Выходит, он решил сделать меня дожем Селебры.

Нет. Стралг лишь продемонстрировал Пьеро свое презрение, отпустив Оливию беременной, но она не могла сказать это Чайзу.

— Совет знает, что для них хорошо, — заявил Чайз. — Они будут делать то, что велит мой настоящий отец, как делал твой жалкий бесхарактерный муж. — Ненавистный голос сорвался на визг. — Мой настоящий отец велит им выбрать меня! И если ты будешь хорошо себя вести, возможно, я позволю тебе водить во дворец мужчин.

Пока Оливия мучительно придумывала подходящий ответ, любой ответ, она вдруг вспомнила, что идет на встречу с Марно Кавотти. Если Чайз Стралгсон увидит хотя бы намек на то, что Мятежник во дворце, он быстрее молнии помчится в бараки вигелиан на другой стороне улицы, чтобы получить обещанную награду.

Он молча развернулся и бросился бежать. Она заметила его тощую тень в тусклом свете в конце коридора, когда он свернул за угол и влетел в Зал с Колоннами.

* * *

Ураган постепенно отступал. Одну из больших ставен на колоннаде открыли и сдвинули в сторону, чтобы впустить внутрь проблески серого света и напитанный жаром воздух. Ливень на внешней террасе превратился в мелкий дождик. Заставив себя идти спокойно, Оливия вошла в Зал, где уже ждали трое человек.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});