Окно во вчерашний день - Джоан Хол

Эндри трепетала от восторга, внезапно найдя в нем замечательно интеллектуального собеседника, живо интересующегося вопросами освоения космоса.

— Их будущее внушает надежду, — ответила она, непреднамеренно наклоняясь к Шону.

— Неужели? — воскликнул он, деликатно отстраняясь.

— Несомненно, — настаивала Эндри. — Возможности изучения космоса поистине безграничны.

— О, я в полном восторге, — проговорил Шон, с трудом удерживая смех. — Вы открываете для меня новые горизонты.

Эндри откровенно сияла.

Обменявшись понимающей улыбкой с Карлой, Алисия подлила себе вина, довольная тем, как протекает дискуссия. Лишь изредка она бросала короткие взгляды за окно, где видела все ту же знакомую картину — непрерывно падающий снег.

Вскоре молодые люди оставили стол у окна и перешли в другую комнату, где Шон оказался рядом с Карлой.

— Мне нравится строгая, ничем не приукрашенная реальность, находящая свое отражение в современной западной живописи, — Карла пыталась ввести Шона в круг своих интересов.

— Вы занимаетесь живописью? — спросил он, всем своим видом показывая, насколько глубоко его занимает эта тема.

— В известной степени, — ответила Карла тоном человека, знающего себе цену.

Шон изобразил на лице живейшее участие.

— Возвращение в университет многое изменило во мне, — продолжала Карла.

Так же, как Эндри и Алисия, она возобновила обучение после перерыва в несколько лет.

— Я поняла, у меня нет таланта, чтобы стать выдающимся художником, — произнесла она, опустив плечи и изображая свое примирение с судьбой. — Но я обнаружила в себе дар критика, призванного отмечать лучшие достижения изящных искусств.

Карла сдержанно улыбнулась гостю.

— Именно этим я собираюсь заниматься в дальнейшем.

— Позвольте засвидетельствовать вам свое глубочайшее уважение, — сказал Шон тоном, не позволяющим усомниться в его искренности.

И, выдержав паузу, прибавил:

— Немногим удается обратить свою слабость в силу.

— А вы относитесь к числу тех немногах? — спросила Алисия.

Шон преувеличенно горько вздохнул.

— Пожалуй, нет.

По его губам скользнула улыбка, в которой проглядывала самоирония.

— Я до сих пор верю в то, что мне удастся добиться всего, чего пожелаю достичь.

Карла рассмеялась.

— И чего же вам хочется?

Шон широко улыбнулся.

— Всего, и еще чего-нибудь.

Его скорый и краткий ответ заставил девушек буквально захлебнуться смехом, в котором слышалось очевидное одобрение.

Лед отчуждения, препятствующий общению, был не просто разбит, но окончательно растоплен.

Почувствовав приятную слабость, разлившуюся по телу после изысканных блюд и тонких вин, Алисия расслабилась и погрузилась в рассеянное созерцание. Сидя в углу дивана, поджав стройные ноги, она прислушивалась, не слишком вникая, к беседе. Когда ей задавали прямой вопрос, девушка отвечала, но по большей части просто наслаждалась плавным течением вечера и возможностью беспрепятственно разглядывать Шона, сидевшего, забросив нога на ногу, на противоположном конце дивана.

Обе бутылки вина уже были пусты, когда Карла и Эндри, сославшись на усталость, попрощались и отправились по своим спальням. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Не желая показаться назойливым, Шон решительно тряхнул головой и улыбнулся, заглядывая в глаза Алисии.

— Наверное, пора уходить? — спросил он тихо.

— А вам хочется уйти? — ответила она вопросом на вопрос.

Шон покачал головой.

— Откровенно говоря, нет.

Алисия улыбнулась.

— В таком случае оставайтесь.

Ее улыбка была приглашением, которого он ждал. Поставив свой стакан на столик, Шон медленно придвинулся к ней, остановившись в тот момент, когда его бедро ощутило волнующую теплоту тела Алисии, скрытого под джерси.

Внезапно вспыхнув, девушка судорожно сжала стакан и сделала большой глоток вина. В то мгновение, когда она отвела стакан, Шон наклонился к ней и нежно коснулся ее губ своими.

— Восхитительный вкус, — тихо проговорил он, пытаясь раздвинуть ее губы кончиком языка.

Ошеломленная и пылающая, Алисия отпрянула. Она была испугана в большей степени странным откликом, родившимся в глубинах своего тела, чем самим поцелуем.

— Шон, вы не должны делать этого, — пробормотала она, прерывисто дыша.

Ее протест прозвучал жалко и фальшиво даже для нее самой.

В глаза Шона вспыхнули колдовские огоньки.

— Почему нет? — прошептал он. — Ты не целуешься при первом свидании?

Алисия взглянула на него умоляюще. Ее усилия, направленные на то, чтобы подавить возникшее волнение, не привели ни к чему. Она пожала плечами, пытаясь унять нервную дрожь, и натянуто рассмеялась.

— Но ведь это нельзя назвать свиданием, — произнесла Алисия слабым голосом, когда ей удалось усмирить дрожащие губы.

— И никак не первым, — продолжил Шон, мягко улыбнувшись. — Наша первая встреча была куда забавнее, разве не так?

Он осторожно отнял у нее стакан и поставил на стол. Рука, которой он коснулся ее ладони, показалась Алисии твердой и прохладной.

Мурашки пробежали по спине девушки. Убеждая себя в том, что всему виной сквозняк, задувавший от окна, а не прикосновение Шона, Алисия растерянно кивнула, отвечая на вопрос, который почти позабыла.

— Да, это было забавно.

Шон наклонился к ней настолько близко, что она слышала биение его сердца.

— Почему бы нам не встретиться еще раз?

Горячее дыхание, напоенное тонким ароматом вина, обожгло ей губы.

Встретиться еще раз? Но когда? Алисия закусила губы, чтобы не произнести это вслух.

— Я… я не против, — запинаясь, проговорила она, удивляясь собственной смелости.

— Но мне хотелось бы, — прошептал Шон, сокращая расстояние между ними до критического, — чего-нибудь большего.

Растерянная и трепещущая, Алисия подняла на него глаза — и провалилась в бездну голубого сияния.

— Чего-нибудь большего? — едва слышно выдохнула она, ощущая, как странная надежда поднимается из глубин души.

Глаза Шона потемнели, неумолимо втягивая ее в бездонный водоворот.

— Я хотел бы…

Он сделал паузу. Его дыхание было горячим и прерывистым.

— Я очень хотел бы поцеловать тебя.

Дальнейшее было подтверждением слов, слетевших с его губ: поцелуй оказался скорее нежным, чем возбуждающим и мягким, нежели настойчивым.

Алисию разрывали противоречивые чувства. В течение почти восьми лет — с тех пор, как она окончательно разошлась с Дугласом, своим бывшим мужем, — она не позволяла никому ничего, кроме обычных дежурных поцелуев при встрече или расставании. Но с Шоном все было по-другому. Она трепетала, предчувствуя нечто, сопротивляться чему у нее не достанет сил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});