Мне бы в небо (СИ) - Митрофанов Даниил

— А перья? Перья-то почему, Пеструшкины вокруг тебя раскиданы были? — вновь налетела на парня бабушка, ещё пару раз приложив его тряпкой. Хотя сама только что отговаривала меня не трогать его.

— С чего вы взяли, что это вашей пеструшки? Это я поплавок себе новый делать собрался. Вот и насобирал себе по селу перьев. А курицу вашу собака небось какая загрызла. Вон я слыхал, что поутру у деда Максима его Палкан с цепи сорвался. — фыркнул Ванька, вот только я ему совершенно не верил. Крысиные глазки, так и бегали по сторонам.

Но и у нас с бабушкой никаких доказательств его вины не было.

— Забирай свою удочку и проваливай отсюда. А с дядь Петей я сам поговорю. Уж он разберётся, Палкан Пеструшку задрал, или кто-то в кустах придушил.

— Удачи в поисках курицы. — усмехнулся этот гад, после чего взял свою удочку и двинулся обратно на пруд. Я не удержался и отвесил ему смачного пинка, так что даже нога заболела.

— Что б ты сдох и бабка твоя то же! — бросил мне Ванька и бросился бежать, когда я дёрнулся в его сторону.

Все прекрасно знали, что он пустобрёх и не следит за своими словами, поэтому никто в селе не воспринимал слова Ваньки всерьёз. Это как в сказке про мальчика, который кричал волки.

— Может за ним проследить? — спросила у меня бабушка, которая уже как-то не сильно переживала по поводу исчезновения Пеструшки.

Сдаётся мне, что ей просто интересно заниматься подобным. Наверное, опять начиталась детективов, что ей мама периодически привозит почитать, беря их в Горьковской библиотеке. Решила устроить собственное расследование. Вычислить преступника по горячим следам и передать его правосудию.

Эти мысли заставили меня улыбнуться. Детектив баба Настя звучало сильно.

— Да ничего мы с этого не получим. Даже если это Ванька Пеструшку придушил, не станет же он её прямо сразу из тайника своего вытаскивать. Дождётся ночи, а ещё лучше завтрашнего утра и тогда вернётся забирать. Если к тому моменту её действительно собаки не найдут. А насчёт курицы ты не переживай. Сама же говорила, что старая она уже совсем стала. Яйца почти нести перестала, а забивать её тебе жалко.

— Серёжа! — воскликнула бабушка, прилично напугав меня. — Я же совсем забыла с этим оболтусом Ванькой. Я тесто на блины поставила, теперь убежало наверно. — спохватилась бабушка и тут же умчалась в дом. А я так и остался стоять во дворе в одних трусах.

— Весёлые трусы. — послышался девичий голос, с соседнего двора и я тут же побежал в дом, под звонкий смех Алины. Внучки бабушкиной подружки бабы Люды. Мы были с ней одногодками, и в отличие от меня Алина проводила у бабушки всё лето. Сама она жила в Москве и поэтому постоянно кататься, на выходные, как мы с мамой не хотела.

В детстве мы всегда играли вместе. Алина, я и ещё пара ребят, наших одногодок, которые сейчас также приезжают лишь на выходные. Мишка Бурмистров из Зарайска, Гришка Строков из Тулы и Юля Рыжова, тоже из Рязани, как и я. Мы с ней даже какое-то время дружили и в городе, пока её отцу не выдали квартиру на другом конце города. Сейчас если и пересекаемся, то только здесь, в деревне.

Проспал я чуть больше пяти часов и на удивление чувствовал себя просто великолепно. Нигде ничего не болело и в голове был полный порядок. Практически все царапины уже покрылись коркой и только чесались. Практически все воспоминания Серёги уже стали моими. Даже не так. Я уже полностью стал Фоминым Сергеем Михайловичем, со знаниями шестидесяти трёхлетнего командира воздушного судна из две тысячи двадцать второго года. И знания эти я обязательно использую, чтобы исправить свои прошлые ошибки.

Как я и предполагал, после работы к маме приехал дядя Коля и примерно час назад, пока я ещё спал, они уехали. Толи в соседнее Больше Коровино, то ли в Захарово к дядь Коле. Мама обещала вернуться, как стемнеет. Бабушка в очередной раз прошлась по нравственности своей дочери. Хотя прекрасно понимала, что в этом нет ничего плохого. Оба они люди свободные и никто не посмеет обвинить их в аморальном поведении.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бабушка дала мне переодеться. И теперь я выглядел как коренной житель Мотовилова. Майка алкоголичка на пару размеров больше, растянутые брюки, с куском верёвки вместо ремня и безразмерные калоши, которые смело мог носить любой член семьи. Но это было гораздо лучше, чем ходить в трусах.

Пока бабушка занималась блинами, я взял инструменты и отправился в курятник. Пара жердей совсем прогнили и нужно было их заменить. Сделать это я хотел, пока на улице ещё было светло.

Потрепав Бима, что сидел на цепи в будке за домом, пообещал ему отпустить погулять, как стемнеет. Пёс поприветствовал меня в своей манере, побряцав цепью и попробовав в прыжке лизнуть меня в лицо, с воодушевлением принял моё обещание и уселся ждать. А я зашёл в курятник, устроив там переполох и едва не стал жертвой петуха, решившего защищать свои владения. Пришлось даже возвращаться домой, чтобы взять кофту и с её помощью выселять дебошира из помещения подлежащего ремонту.

За работой даже не заметил, как ко мне присоединилась Алина. И почему на неё не забрехал Бим? Даже цепью не зазвенел... Обычно он всегда оповещает нас о гостях, а в этот раз промолчал.

— И давно ты здесь стоишь? — спросил я у девушки, которая наблюдала за мной, прислонившись к сараю.

Одета Алина была в джинсовый сарафан, который отлично подчёркивал девичью стать. А ещё лучше подчёркивал, что родители Алины далеко не простые люди, раз смогли достать для дочери такую вещь. Очень странно, что она решила нацепить сарафан в деревенской глуши. Тем более на ногах у неё красовались неизменные галоши. Самая популярная обувь в Мотовилове. И заканчивал образ коренной москвички цветастый платок, которым она подвязала волосы.

— Только подошла. Мы с ребятами сегодня собираемся посидеть у костра, вот решила и тебя позвать с нами, раз ты приехал. Там все наши будут. Вроде с Юлькой ещё её старшая сестра приехала из Воронежа. Она вроде в Рязанском музыкальном училище учится. Вот и выходит, если ты присоединишься, то у нас будет поровну мальчиков и девочек.

А что, мне эта идея понравилась. Всего года три назад мы все вместе носились по деревне, играя сутки напролёт. И встретиться со старыми друзьями всегда хорошая идея. Особенно если ты видишь этих друзей в первый раз, но знаешь как облупленных. По крайней мере, знал три года назад.

— Мне бы сперва с сараем разобраться, а дальше я полностью свободен.

— И много тебе ещё осталось? — спросила Алина, явно не собираясь уходить. Я совершенно не понимал подобного интереса к моей персоне. Она вроде никогда не проявляла ко мне симпатии. Да, не виделись мы с прошлой осени, но сомневаюсь, что за это время у меня вырос второй нос, или реально что-то сильно изменилось во внешности.

Только после этих мыслей понял, что даже не видел, как я сейчас выгляжу. Тело с самого начала моего появления в нём воспринималось, как родное и, само собой, разумеющееся не вызывая у меня никакого отторжения или интереса. А вот налицо стоило бы взглянуть. Рука тут же коснулась гладкой щеки, на которой наткнулись на царапины, покрытые коркой. Где-то у бабушки должно лежать старое зеркало, вставленное в деревянную рамку. Помню, у него ещё была складная металлическая ножка, чтобы можно было поставить на стол.

— Так много осталось? — поторопила меня Алина, возвращая в реальность.

— Жерди я уже все поменял, осталось пару досок у стены поменять, дверь посмотреть и петли смазать. Скрипят, словно любительница фастфуда на фитнесе.

— Чего? — спросила Алина, вытаращив на меня глаза.

— Я говорю, петли скрипят, как толстая тётка во время зарядки. — поспешил исправиться я. Нужно быть аккуратнее в выражениях, а то не ровён час будут меня психом считать.

— А они разве делают зарядку?

— Так похудеть же хотят. — привёл я железобетонный аргумент. Хотя не помню, когда в союзе появилась мода, быть стройной. Это в двадцать первом веке все женщины, практически поголовно помешались на диетах, фитнесах и прочих похудениях.