Дорога к рыцарству - Михаил Атаманов

Я попрощался и вышел из кабинета герцога. В коридоре меня ждал мрачный Никита, который должен был проводить меня обратно в башню высокородной леди Камилетты. Честно говоря, не понимаю, зачем мне нужен был провожатый – я и сам бы дошел. Но Никита объяснил, что у него такой приказ: по замку за пределами башни высокородной леди Камилетты мне не разрешено передвигаться без сопровождения, хотя причину этого запрета он пояснить не мог.

По пути я сообщил своему провожатому о его предстоящей дуэли с людьми графа Армазо, но гигант лишь беззаботно махнул рукой. Никита был великим мастером меча и давно уже не мандражировал перед очередной схваткой. Но все же мое возбуждение от предстоящей дуэли не осталось им незамеченным:

– Если хочешь, возьму тебя своим секундантом, и ты сам увидишь весь поединок, – предложил мне Никита.

Конечно, я сразу же согласился, только попросил разъяснить обязанности секундантов. Никита с готовностью ответил:

– Секунданты не участвуют в сражении, но следят за соблюдением правил дуэли – проверяют оружие на предмет отсутствия яда или запрещенной магии, а также контролируют ход всех схваток и вовремя останавливают бой, если один из участников упал или не способен продолжать сражение. Обычно со мной в качестве секунданта выходили Роббер или Герг, если они сами не были участниками поединков. Но первый еще не вернулся в столицу, а второго, как я понял, не отпускает герцог. Так что, Петр, у тебя есть прекрасный шанс увидеть настоящую дуэль, а не тот цирк, что ты устроил осенью на Арене, – рассмеялся громила добродушно.

– Никита, ты был на трибуне в тот день? – удивился я.

– Да, я тогда сопровождал герцога и веселился вместе с ним, когда ты бревном раскидывал братьев Секачей. Вот мы и пришли. Осталось сообщить высокородной леди о твоей роли секунданта и получить ее согласие, только после этого я смогу взять тебя с собой.

* * *

– Об этом не может быть и речи, это слишком опасно! – Камилетта в ночной рубахе со сверкающими от гнева глазами и взъерошенными волосами выглядела злющей ведьмой.

Я уже минут десять пытался ее успокоить и объяснить, что отправляюсь на дуэль не участником, а всего лишь наблюдающим за соблюдением правил секундантом. Но все было тщетно, высокородная леди уперлась и не соглашалась изменить свое решение. Камилетта злилась и повышала на меня голос. Присутствовавшая при этом разговоре нянька даже сбегала за успокаивающим лекарством для своей подопечной, но лекарство не помогло, Камилетта продолжала сердиться и кричать.

– Но, Ками, я же буду выглядеть полнейшим идиотом в глазах Никиты! Он предложил мне быть его секундантом, я уже дал согласие, а теперь буду вынужден идти на попятную. Это же просто унизительно! Он подумает, что я струсил или не умею держать слово.

– Да мне плевать, что о тебе подумает этот головорез! – бесновалась дочь герцога. – Главное, ты останешься цел и невредим, а я не лишусь пажа, телохранителя и друга. Они Армазо, а значит, подлецы! Они никогда не сражаются честно! Они точно придумают какую-нибудь хитрость, и лишние свидетели беззакония им точно не нужны. К тому же ты несколько раз оскорбил весь их род и даже самого графа Силиуса Армазо. Ты думаешь, они такое забудут?!

– Значит, ты тоже считаешь, что мне не стоило встревать и защищать тебя от оскорблений во время траурной церемонии? – сквозь зубы со злостью выдавил я.

Дочь герцога замерла и посмотрела мне прямо в глаза, в ее взгляде блеснул опасный холод. Отстраненным ровным голосом она поинтересовалась, кто еще так считает.

– Твой отец и маг Глисс считают, что я поступил неразумно, своими действиями и словами дав графу Силиусу Армазо повод требовать сатисфакцию. Скажи мне хоть ты, разве я был неправ?!

– Да, ты был неправ, – тихо проговорила Камилетта. – Когда-то давно я сама своей несдержанностью дала моим недругам удобный повод для оскорблений. Поэтому я прекрасно знала, как меня встретят после долгого отсутствия, и давно уже морально подготовилась к подобным выходкам. Конечно же, мне приятно, что ты заступился за меня. Но это было ошибкой – я бы сама справилась и не сорвалась, а так ты подставил всю мою семью под удар. Именно твое поведение спровоцировало этот вызов на дуэль, которая непонятно чем закончится. Если Армазо победят в этой принципиальной схватке, это нанесет серьезный удар по репутации моего отца в Совете Рыцарства.

Я серьезно задумался. Получается, я не только не помог дочери герцога, а наоборот, навредил. Понятно, почему я так и не услышал похвалы от Мазуро Кафиштена. Хорошо, хоть наказания не последовало. Леди Камилетта же расценила мое молчание как знак согласия со своими словами.

– Петр, ты не пойдешь на эту дуэль, это мое последнее и окончательное слово. Все, разговор окончен, можешь идти.

Впервые с момента нашего знакомства мне не удалось переубедить высокородную леди. Все мои доводы не подействовали, больше никаких аргументов у меня не осталось. Я покорно направился в свою комнату. Однако уже в дверях обернулся и спросил:

– Три дня назад высокородная леди просила меня подумать над ее предложением…

– Да, и что ты решил? – холодно спросила девушка.

Но ее бесстрастный голос меня не обманул – по тому, как Камилетта мгновенно напряглась, я понял, насколько важен для нее ответ на этот вопрос.

– К сожалению, я не могу принять ваше предложение, высокородная леди, – ответил я и быстро продолжил, глядя на вытягивающееся от обиды лицо девушки: – Меня категорически не устраивает ситуация, когда мне не доверяют.

– Не доверяют?! – вскричала возмущенная девушка. – Да тебе доверили охрану моей жизни! Какого еще доверия ты хочешь?

– Я считаю, что если уж мне доверили охрану жизни, достоинства и личных секретов высокородной леди, то и в мелочах мне можно доверять. Но я вижу лишь тотальный контроль, ограничение своей свободы и необходимость согласовывать все свои действия с нанимательницей. Сейчас я не могу даже выйти из башни, охрана меня не пропускает, поэтому сижу в неволе, как преступник. Но ограничение свободы все же не главное, я готов это терпеть. Для меня совершенно невыносима ситуация, когда меня вынуждают сидеть сложа руки и молча наблюдать, как моей нанимательнице наносят оскорбления и обиды. Если вы, леди Камилетта, готовы терпеть подобное обращение, это ваше право. Но мне это кажется недопустимым. Я убежден, что каждый, кто дерзнет хоть раз криво посмотреть на высокородную леди, должен непременно получить по заслугам! Только так можно остановить насмешников и восстановить вашу репутацию. Это касается и брошенного вашей семье вызова – задета ведь не честь графа Армазо, а именно ваша честь. Графу не позволили безнаказанно глумиться и издеваться над вами, вот он и кипятится от злости. Это я нанес оскорбление вашему недругу, и именно я обязан присутствовать при развязке конфликта, пусть и в качестве всего лишь секунданта, чтобы никто из злопыхателей не сказал в будущем, что ваш телохранитель струсил и укрылся за спинами других охранников.

Камилетта молчала. Я тоже молчал и ждал ответа. Первой не выдержала дочь герцога:

– Если… – Она хотела, чтобы ее голос прозвучал холодно, но он предательски сорвался на писк, девушка откашлялась и закончила: – Если отец предоставит тебе свободу перемещений, а я разрешу действовать на свое усмотрение, ты примешь мое предложение?

– Да, высокородная леди Камилетта, в этом случае я с гордостью приму ваше предложение, – проговорил я, прижимая руку к сердцу в знак искренности.

– В таком случае считай, что вопрос уже улажен. На самом деле, Петр, мой отец ни в чем тебя не ограничивал. Это была моя личная инициатива – я не хотела, чтобы ты покидал мою башню, оставляя меня одну. Не думала, что это настолько тебя заденет. Сообщи Никите, что я дала согласие. Надерите задницы этим мерзким Армазо!

– Леди Камилетта, что за грубые слова вы говорите! – встряла нянька, хотя видно было, что глаза у старухи тоже весело светятся.

Я вышел из комнаты высокородной леди, мысленно оправдываясь перед Ленкой Звонаревой, – только что я фактически заявил, что согласен всю жизнь прожить рядом с дочерью герцога. Скорее всего, с планами Феи это совсем не совпадало. С другой стороны, Ленка сама разрешила мне обращать внимание на других девушек.

* * *

На следующий день, пользуясь полученной свободой перемещения, я направился в город. Ожидаемый караван так и не прибыл в Холфорд, так что мне нужно было купить себе кучу всяких необходимых вещей – от запасного белья до банального мыла и расчески. Компанию мне составил Фириат Темный Соболь, который после нескольких дней, проведенных в четырех стенах, готов был выть от тоски. Достаточно необычно было видеть раздраженного эльфа, чья раса вообще-то славилась своей невозмутимостью. Однако я усмотрел в этом даже положительный момент – меня темный эльф считал надежным другом и совершенно не стеснялся выражать при мне свои чувства. В присутствии посторонних эльф дроу вел себя совершенно по-другому и не позволял себе проявления сильных эмоций.