Девочка по имени Аме - Анна Аршинова

- Какой неожиданный подарок от тебя, - он не мог отказать себе в удовольствии поддеть родителя.

- Просто выполняю свой долг, - сладко улыбнулся Хорхе. - Мне ведь нужно доставить тебя в Академию осенью.

- О, а я и забыл, - Данте даже не пытался скрыть фальши в своем голосе.

Он обошел Хорхе и нырнул в проем, ведущий в дом. Молодой Хищник шел за своей одеждой. Он собирался постирать. Теперь он знал, как это сделать!

***

Наверное, нужно мыла побольше. Залить водой. Кинуть туда одежду. А потом взять немного Сейкатсу и преобразовать ее так, чтобы она заставила воду в тазике вместе с бельем проворачиваться.

Первый блин вышел комом - маленький заряд был, не получилось одежду провернуть.

Второй - тоже. Заряд оказался слишком сильным, и в итоге вода расплескалась, а штаны едва не улетели в кусты.

После третей попытки Данте решил, что тазик стоит придержать, дабы не переворачивался.

После четвертой, и уже мокрый, мыльный и не совсем довольный, он решил, что нужно еще крышкой накрыть.

Пятая попытка вышла ничего так, но держать тазик, пока тот трясется, оказалось долго и утомительно. Поэтому Данте решил еще и временно крышку приклеить к тазику. Лоханка теперь тряслась, как живая и угрожала развалиться, но ками был доволен. После он отодрал крышку, достал постиранное белье и развесил его на веревках так, как это делали слуги в Сарумэ. Во всяком случае, как Данте видел. У него это получилось менее живописно, но, в целом, он остался удовлетворен результатом. Даже если учесть, что волосы висели мокрыми сосульками, его сменная одежда была хорошо испачкана в грязи, а мыла не осталось совсем. Данте отсалютировал стиральной доске, которая так и осталась невостребованной, а потом поплелся в дом переодеваться. Одежды остался последний комплект, но Данте это нисколько не огорчило: он познал премудрости стирки. Надо только Хорхе попросить еще мыла принести.

После приведения себя в порядок (право же, Данте очень нравилось, что за своей внешностью больше не нужно было следить столь тщательно, как раньше), он решил пойти проведать дырку в стене. Может, Ебрахия увидит и в разговор втянет, чем йокай не шутит?

Данте заглянул на другую сторону через дыру, привстав на цыпочки - так, определенно, виднее и отметил, что мусора, который он наблюдал еще утром, заметно поубавилось. Интересно, кто это поработал?

Не увидев ни одной живой души, Данте с некоторым разочарованием плюхнулся на траву, скрестив ноги, выставляя худые бледные лодыжки, и принялся гипнотизировать ту сторону. Он очень надеялся, что его заметят и покажутся. И не зря.

- Что надо? - Ебрахий казался взъерошенным, каким-то озабоченным и не особо дружелюбным. А еще не совсем чистым, что наводило на мысль, кто разгребал беспорядок все утро.

- Никаких манер, - произнес Данте, притворно закатив глаза. - Я, может, познакомиться хочу.

После этого предложения враждебность во взгляде оппонента никуда не исчезла. Впрочем, никто этого и не ожидал.

- Довольно заманчивое предложение, но мне оно неинтересно, - тон был довольно резким, совсем не вежливым, и это почти развеселило Данте. Сегодня у него было на редкость благодушное настроение.

- Как грубо, - фыркнул он, чувствуя, что пошел по проторенной дорожке, и пытается втянуть в разговор интересующий его объект вполне традиционным способом. - Мы же соседи.

- И я сожалею об этом, - он откинул Данте брезгливым взглядом, но эффекта не достиг. Ками знал, откуда уши растут.

- А извинения мои примешь? - он мягко улыбнулся. Ебрахий не сможет устоять! - Мне так жаль, что по моей вине взорвалась эта стена.

Отпрыск Цукиеми высокомерно фыркнул.

- Слабо. Я и не так могу! - и, выпятив грудь, удалился.

Данте усмехнулся, решив, что их разговор похож на разговор малышни. А ведь они ими и являлись, правда? И эти дурацкие обиды, дележка территории, неприязнь с первого взгляда - это ведь так положено, да?

Когда они с Хорхе ужинали в неуютном молчании, начался дождь. Данте прислушивался к нему, ведь было в этом звуке что-то знакомое и родное, и это заставило вспомнить дом. Это, конечно, странно, когда неожиданно понимаешь, что скучаешь по тому, что оставил в прошлой жизни. О побегах от Амако, о визитах на кухню и болтовне со слугами, о своих братьях-оболтусах, даже о своих женских платьях… Данте всегда думал, что о последних скучать он никогда не станет, но нет, ошибался.

И все- таки он был рад дождю. Иногда ему казалось, что вода может отмыть все, что угодно, даже собственное прошлое и принести облегчение. Очень хотелось увидеть Акито. Прижаться к нему, как в детстве и все-все рассказать. Но примет ли брат его теперь? Какая неожиданно грустная мысль!… Порой, смотря на себя в зеркало бессонными ночами, он сравнивал себя прежнего и теперешнего, пытался понять, насколько изменился. И однажды пришел к неутешительным выводам, что стал неузнаваем, и появись он дома, его родственники вряд ли поймут, кто перед ним. А так хотелось!…

Дождь навевал грустное настроение, задумчивое, какое-то философское и не всегда приятное. Аппетит Данте изменил, и теперь ками вяло ковырялся палочками, гоняя по тарелке тушеный кабачок. Хорхе вел себя, как обычно, и всем своим видом демонстрировал, что все еще в обиде на своего отпрыска. В такие моменты Данте признавал, что перегнул палку, но извиняться не спешил. Для него не уступать Хорхе казалось жизненно важным.

- Там, в Священном Гроте… - Данте поднял голову и взглянул на родителя. - Скажи мне, они действительно мертвы?

Хорхе прожевал, отложил палочки, а потом серьезно взглянул на Хищника. Данте знал, что насколько бы зол ни был его родитель, есть определенный круг тем, на которые он всегда отвечал. Например, про браслеты, и про Священный Грот ответит так же. Данте подозревал, что это как-то связано со статусом родителя, будто только он мог рассказать эти тяжелые и страшные вещи. Остальным, конечно, в трезвом уме говорить об этом не захочется.

- Когда у человека вырывают сердце, он умирает, - Хорхе откинул золотую прядь волос за спину. - С ками то же самое, кстати.

- А существует ли возможность того, что души тех людей до сих пор в их телах. И они все слышат и видят, но сказать об этом не могут? - Данте слишком четко помнил свои сны. И они его пугали, он так боялся, что сны эти правдивы.

- Исключено. Их души - это наши души, возрожденные в ками. Это сложно объяснить, - Хорхе виновато пожал плечами. - И тебе расскажут об этом лучше, чем я, уверен.

Данте от этих слов задумался, потирая подбородок.

- Это про ту галиматью о восьми человеческих жизнях и девятую жизнь ками? - он вспомнил объяснения Вивиан. Вот уж кто рассказывать любил и умел, не то, что некоторые.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});