Терапия Ошо. 21 рассказ от известных целителей о том, как просветленный мистик вдохновил их работу - Свагито Либермайстер

Ошо иногда бил нас словно молотом, по крайней мере, он точно бил меня. Но когда ты знаешь, что за молотом стоит любовь, ты можешь сдаться. Теперь мне бы хотелось рассказать вам о еще одной сессии (и снова в настоящем времени).

ИНГЕБОРГ

Ингеборг участвует в тренинге для терапевтов, отличном от того, в котором участвует Сурила. Ее сессия проходит в группе, наблюдающей за ней. Всем уже известна главная проблема, с которой она пытается справиться: она живет с мужчиной, с которым не хочет жить, и оба они согласны расстаться, но он не выезжает из квартиры – уже целый год!

Когда я спрашиваю о работе, Ингеборг отвечает, что в данный момент занимается тремя проектами. Первое – работа с инвалидами и их семьями в момент, когда человек находится на пороге смерти, в терминальной стадии. Ей это нравится. Обычно она встречается с семьей четыре раза в неделю и остается с ними на протяжении полугода. Она работает только с одной семьей за раз, по десять-двенадцать часов за визит, но иногда бывает и по двадцать пять часов. Иногда случается так, что она работает по двадцать пять часов четыре раза в неделю!

Она описывает это так: «В конечном счете, большинство из них парализовано, но может говорить. Они даже не могут моргать глазами, и я делаю все. Я у них дома, и они умирают у себя дома. В последнее мгновение я там, с детьми, с матерью, со всей семьей. Мне кажется, у меня очень хорошо получается держать пространство в этот момент, соединяясь, позволяя людям отпустить. В этом процессе они мне доверяют и очень спокойны».

Ее вторая работа заключается в консультировании людей с умственными или физическими недостатками. Она обучает их быть главными в своем собственном доме – сиделка не является их гостем, а, скорее, это «ее рабочее место».

И последнее: Ингеборг посещает курсы медсестер. В дополнение к трем этим работам у нее двое детей, одна из которых – уже взрослая дочь, поэтому ей нужно заботиться только о сыне, которому сейчас десять.

Я начинаю энергетическую проверку, взяв в руки ее левую ступню. Поскольку мы находимся в процессе тренинга, Ингеборг слышит описание ее женского аспекта, которое я озвучиваю для присутствующих слушателей.

Женская нога: присутствия нет, темнота, очень несчастное чувство. Постепенно я начинаю видеть образ сильной женщины, одетой в старую форму медсестры – в медицинскую шапочку из 1950-х и длинный халат с тонкими голубыми полосками. Она кажется мне довольно доминантным типом (отличным от Ингеборг, которую я видела до сих пор, худую, игривую и чрезвычайно уважительно относящуюся к другим людям). Лицо у этой женщины серьезное, плотные ноги слегка расставлены и крепко стоят на земле. Можно почти увидеть, как она скрещивает руки на груди, отстаивая свою позицию. Но вместо этого я вижу ее, активную на разных фронтах, часто занимающую управляющую должность. Это не совсем похоже на больницу, но мне сложно сказать, где именно она так активна. Несомненно, она представляет собой доминантную половину в паре.

Мужская нога: внутри этого мужчины происходит поиск. Я пока не нахожу присутствие, но он пытается учуять его: «Я что-то ищу, где это?» Он более игрив, чем другая половина. Ему нравится хорошо проводить время. Он более общительный. Я вижу его на природе. Когда бы она ни предпочла остаться в здании, этот человек выбирает быть на природе. Он не носит современную одежду, типа джинсов, но я не могу описать в деталях его внешний вид. Я вижу его в маленьком, возможно, средних размеров европейском городке, через который проходит дорога. По ней ездят либо лошади, либо деревянные кареты с быками или другими животными в упряжи. У него много друзей-мужчин, с которыми он встречается на улице и начинает с ними проекты или планы. Дружелюбный человек. Но дружелюбие мужчин отличается от женского: «Здоро́во, ты как?» – с хлопком по спине… такое «лишенное сентиментальности» дружелюбие, когда мужчины наслаждаются компанией друг друга.

Не найдя присутствия в ногах Ингеборг, я обнаруживаю его изобилие в первой чакре. Эта чакра связана с материальным миром и физическим выживанием. Когда в ней обнаруживается присутствие, это означает, что в человеке нет страха по поводу выживания. Именно поэтому Ингеборг отлично удается работать с умирающими людьми, ведь она не боится; она знает, что душа выживет.

На самом деле, присутствие есть и в других чакрах Ингеборг. Я нахожу хорошее присутствие во второй чакре (связанной с работой), чуть меньше его в центре силы, есть присутствие в сердце и в «третьем глазу».

Единственное, где я не нашла присутствия, – это в горле и в макушке головы. По завершении энергетической проверки я чувствую, что Ингеборг очень правильно выбрала тему для сессии, так как заметная нехватка присутствия в ногах говорит о том, что у нее есть проблема мужского/женского.

ИНТЕРВЬЮ

Прежде чем начать интервью, я говорю Ингеборг, что женская половина доминирует, а мужская является самой любящей – вскользь, так как обе половины довольно прочно закреплены в своих позициях. Я одеваю Ингеборг повязку таким образом, что она может видеть меня только правым глазом.

Когда я спрашиваю внутреннего мужчину, счастлив ли он в жизни на данный момент, то он становится очень грустным. Я прошу его рассказать о том, что заставляет его грустить, и он говорит: «Я не могу говорить – я должен попытаться… Я не могу пошевелиться. Я хочу действовать, но не могу пошевелиться. Повсюду стены… Я чувствую все это пространство, но повсюду стены. Я боюсь».

Я спрашиваю, принимает ли он участие в какой-то работе, и он говорит, что недавно произнес речь перед публикой из тридцати человек. И ему очень понравилось. Но, помимо этого, он не вносит свой вклад в работу. Я спрашиваю его, боится ли он помешать ее работе. Он говорит, что вообще боится ее.

Когда я спрашиваю, какие три качества его представляют, он говорит: уязвимый, радостный, добрый. А с приоритетами все не так просто. Я спрашиваю его: «Куда ты движешься по жизни?» – и он отвечает: «В данный момент я никуда не двигаюсь. Я даже не уверен, хочется ли мне. Я все равно ничего не достигаю».

Из последующей беседы я узнаю, что в прошлом он хотел расти, двигаться дальше, но терпел поражение множество раз и в итоге утратил веру. Затем он выстроил стены. Я прошу его подумать еще раз, что бы он сделал, если бы стены были снесены. «Иначе вся твоя жизнь будет посвящена строительству стен, а потом все будет кончено. Ты говоришь, что у тебя нет приоритетов, но ты строишь стены, так что приоритет должен быть – защита или что-то похожее».

Он соглашается. Я говорю ему, что теперь он может закрыть свой глаз, но хочу сказать ему еще кое-что: «Ты мне нравишься». Он тронут, но и напуган одновременно. Я говорю ему: «Я понимаю. Ведь если любовь возможна, значит, тебе необходимо раскрыться. И тогда вся твоя система защиты падет, и тебе не будет известно, кто ты, так как именно стены обеспечивали тебе ощущение своего „Я“. Но я с вдохновением хочу сказать тебе, что вижу внутри тебя кого-то, кто может быть очень интересным. Я вижу что-то хорошее». Он тихо отвечает: «Спасибо».

Я перемещаю повязку таким образом, что правый глаз Ингеборг остается закрытым, а левый глаз, женский, открытым.

Я задаю ей тот же вопрос, что задавала ему: «Счастлива ли ты в своей жизни на данный момент?» Она говорит: «Нет, я не счастлива». – «По каким причинам?» – «Слишком много давления». – «А откуда оно происходит?» – «Отовсюду. И от меня в том числе. Я просто продолжаю двигаться. Я словно поезд – непреклонна. А станций никаких нет!» – «Куда едет этот поезд?» – «Я не имею ни малейшего представления. Я просто продолжаю двигаться». – «Какое чувство возникло бы внутри тебя, если бы поезд прекратил свое движение?» – «Опустошение».

Мы переводим тему разговора на работу. Всеми делами занимается она. Она говорит, что сто процентов работы выполняет сама. Когда я спрашиваю ее, считает ли она, что речь внутреннего мужчины внесла свой вклад в работу, она отвечает: «Она принесла еще больше работы!» Несомненно, она имеет в виду, что речь была настолько успешной, что люди стали чаще к ней обращаться.

Потом она неожиданно говорит: «Это очень одинокое место. Я чувствую себя чрезвычайно закрытой». Я предлагаю использовать слово «закрытая» как одно из качеств, символизирующих ее, и ей остается только назвать еще два. Она говорит: «Деятельная. И мне бы хотелось сказать „властная“, но мне кажется, что это иллюзия – возможно, „сильная“». Я соглашаюсь с ней, что это что-то между властью и силой.

Что касается ее жизненных приоритетов, первым является «порядок». Вторым является «служить людям. Помогать людям умирать». Я удивлена. «Разве ты не хочешь помогать им жить?» Она отвечает: «Те люди, с которыми я работала, были настолько больны, что другого выхода не было. Когда я говорю „помогать им умирать“, я имею в виду достойно встретить смерть, когда очень трудно, когда они парализованы с головы до ног или когда не могут говорить».