Возрождение земли - Джек Уильямсон

Кейси помолчал, в глазах промелькнуло подобие страха.

— Там столько всего, даже слишком… Посольства из всех заселенных планет, целые голографические выставки — там все есть о других планетах. Все связано с главным компьютером: библиотеки, музеи, лаборатории, бизнес, туристические конторы, справочные бюро, художественные галереи, театры, игровые площадки для каких-то не наших видов спорта. Даже свой собственный отель люкс, полностью оснащенный, хоть сейчас въезжай.

Кейси опять расплылся в улыбке и коснулся своего цветочного ожерелья, будто извиняясь.

— А Мона!.. — Он произнес имя, даже не пытаясь скрыть благоговения, и доверительно склонился к нам. — Я мечтал быть с ней вместе когда-нибудь, но и не думал, что такое вправду случится.

Наш влюбленный глубоко вздохнул.

— И все же случилось. — Лицо его засияло от счастья. — Видели ее? Она любит меня. Мы как в раю побывали.

* * *

Из модуля вышла Мона с корзиной в руке. Кейси поспешно забрал корзину и водрузил ее на стол. Мона открыла ее, расстелила скатерть и принялась расставлять на стол блюда, фужеры, баночки с едой, флягу янтарного вина.

— Роботы с собой упаковали, — сказал Кейси. — Помнят, кем они были в прежние времена.

Ло и Сандор присоединились к нам за столом. Мона разлила вино, а Кейси протянул каждому золотистые фрукты.

— Не похожи на наши, лунные. Не знаю, как они называются, но очень советую.

— Это персики. — Сандор откусил кусочек. — Выращены из клеток, что я обнаружил при раскопках лунной базы. У меня такие были в саду возле Мемориала.

Мона разломила персик и поделилась им с Кейси. Свой я съел с превеликим удовольствием. Еще были чашечки с супом, пирожки, орешки, фруктовый джем. Не все мне понравилось с первого раза, но благодаря янтарному вину я наслаждался каждым кусочком. Когда мы закончили трапезу, Ло с Сандором переглянулись и встали из-за стола.

— Мы вынуждены оставить вас, надо кое-что обдумать. Не скучайте.

Мона взяла Кейси за руку и повела его за родителями. Они вчетвером долго стояли, не отводя глаз от купола, а потом опустили головы, стеснившись в кружок и погрузившись в молчаливую беседу. Думаю, им о многом предстояло подумать.

— Dos locos! [30] — Пеп покачал головой, глядя в сторону Кейси. Печаль омрачила его лицо. — Ошибался я, все-таки они поладили. Только забыли, что мира-то больше нет.

38

Наконец Ло и Сандор внезапно отделились от четверки, прервав безмолвную связь, и быстрым шагом направились к слайдеру Сандора. Не проронив ни слова, Мона отпустила руку Кейси и пошла за ними. Он точно застыл, глядя ей вслед полными ужаса глазами.

— Мона, — глухо прошептал потрясенный Кейси, — почему?

— Нет времени. — Она опрометью бросилась назад и поцеловала его приоткрытые от потрясения губы. — Надо спешить.

Мона ускользнула, едва Кейси протянул руку, чтобы обнять ее, помчалась за Ло и Сандором, направляющимися в их летающий модуль. Дверь, щелкнув, затворилась за ней, Кейси обернулся к нам, раскинув руки в мольбе о помощи. Я просто физически ощущал его боль, но ничем не мог помочь.

— Demonios! [31] — пробормотал Пеп. — Fantasmas de los muertos! [32]

Призраки мертвых.

Вокруг уже начала сгущаться тьма, луговые собачки примолкли. Шпиль Короны излучал слабое сияние, освещая купол и отбрасывая на окружающие нас деревья и кучи обломков длинные черные тени. Далеко в лесу раздался странный дрожащий крик. Я решил, что это всего-навсего какой-то ночной зверек, призывающий свою избранницу, и все же по спине пробежали мурашки.

Модуль оставался на месте.

— Что происходит? — Кейси стоял, не отрывая взгляда от звездолета, ошеломленный и убитый горем. — Почему она ушла?

— Dios sabe [33], — пожал плечами Пеп. — Одному Богу известно. Если миром Дьявол не завладел.

* * *

Мы долго еще стояли там, зябко ежась на ночном ветру, и ждали, что семейство выйдет из слайдера, или что он взлетит, ну или хоть что-нибудь произойдет. А модуль все так и стоял неподвижный и молчаливый — загадочная зеркальная скорлупка, тускло поблескивающая в зареве шпиля.

Кейси прокричал что-то, хрипло призывая Мону открыть дверь. Но этого не произошло.

Мы с Пепом устали стоять и отошли к столу. В корзинке Моны осталась пригоршня крекеров и немного вина во фляге. Поеживаясь от ветра, мы позвали Кейси. Он стоял и словно не слышал нас, сжав кулаки, тряс головой, глядя на слайдер, пока мы с Пепом не прикончили и печенье, и вино.

Дверь другого модуля оставалась открытой. Там мы с Пепом и укрылись от ветра. Я откинул спинку сиденья и долго лежал, глядя сквозь прозрачное стекло корпуса на Кейси и на неподвижный модуль и наблюдая за медленно карабкающейся на фоне сияющего шпиля Луной. Пеп беспокойно бормотал во сне какие-то испанские ругательства. Благодаря вину я наконец уснул.

Когда я проснулся, увидел Кейси, который поднялся в наш модуль. Он лежал на полу и вовсю храпел. Глаза его ввалились, а на подбородке топорщилась черная щетина. Я вышел из модуля, и меня приветствовал целый хор луговых собачек. Слайдер Сандора все стоял там, где мы его и оставили прошлой ночью, — сверкающая в лучах утреннего солнца загадка. Пеп отыскал в запасниках сухие плитки, напоминающие по вкусу подгоревшую овсянку. Мы немножко съели. Кейси вышел на улицу проверить, не доносятся ли из другого модуля какие звуки. Он прижался ухом к зеркальному корпусу и вернулся в подавленном молчании.

— Que le hace? [34] — нахмурился Пеп. — Ну не вечно ведь ждать.

— Я видел сон. — Кейси был задумчиво печален. — Мне приснилось, что они мертвы.

— Если так, — вздрогнул Пеп и тут же перекрестился, — то надо посмотреть.

Он отошел на улицу и вернулся с тяжеленным обломком мостовой, который приподнял обеими руками и занес над головой, готовясь обрушить его на стену модуля.

— Нет, подожди, — остановил его Кейси. — Мне еще снилось кое-что. Я попытался проникнуть внутрь и услышал слова Моны. Я помню их. Золотая — восемь, красная — шесть, черная — четыре. И когда дверь отворилась, я увидел их мертвыми.

Пеп положил на землю булыжник и склонился, что-то высматривая в боку модуля.

— Mira! [35] — прошептал он. — La cerradura! [36]

Он обнаружил три разноцветные точки на зеркальном корпусе: золотую, красную и черную. Пеп по очереди постучал по ним, вслух отсчитывая удары. Дверь неожиданно широко растворилась. Мы зашли вслед за ним.

Все трое лежали, неподвижно распластавшись в креслах. Открытые остекленевшие глаза Моны незряче смотрели вдаль, а ее миловидное личико превратилось в застывшую маску. Я коснулся ее руки — холодной и твердой, застывшей в трупном окоченении. Кейси опустился на колени возле нее. Мы вышли и оставили его там одного.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});