Есть что скрывать - Элизабет Джордж

в рюкзак не лезло. Потом они по предложению Софи отправились на рынок на Ридли-роуд. «Велика вероятность, – сказала она, – что Монифа повела Сими туда».

У входа на рынок они разделились. Софи пошла по той стороне улицы, где находились мясная лавка и рыбный прилавок Абео. Тани взял на себя другую. Через полчаса они встретились в другом конце рынка. Симисолы они не видели. В «Товарах из Африки» и мясной лавке Тани также не видел Абео. Это было еще более необычно, чем отсутствие Монифы и Симисолы.

– Они ушли больше трех часов назад, – сказал Тани. – Что, если Сими прямо сейчас делают обрезание? Соф, я ее брат. Я хочу сказать, что…

– Всё в порядке, – сказала Софи. – Не волнуйся. Вероятно, они просто пошли… – Естественно, она, как и он, не могла придумать место, куда бы они могли направиться. – Они обязательно вернутся. Постарайся сохранять спокойствие.

– Я должен был проследить за ними. Я слышал, как они уходят. Но подумал, что не смогу забрать Сими на улице. А теперь думаю, какого черта.

– Ты все сделал правильно. Далеко они не могли уйти. Они скоро вернутся.

Это произошло быстрее, чем ожидал Тани. Они с Софи сидели на кровати Тани. Не прошло и десяти минут после их возвращения с рынка, как послышался голос его отца, который становился громче по мере того, как тот поднимался по лестнице. Говорил Абео отрывисто.

– А теперь вот что, – услышал Тани. – Ты не вмешиваешься. Ты не…

– Ты делаешь ей больно, папа! – Голос Симисолы.

– Закрой рот! – рявкнул Абео.

Тани и Софи переглянулись. Тани встал с кровати и закрыл дверь спальни, оставив узкую щель, чтобы они могли слышать, что происходит в квартире. Потом вернулся к Софи. Звук открывающейся входной двери. Шаги, затем дверь снова закрылась.

– Теперь посмотри, что ты наделала, – сказал Абео.

– Я уберегла Симисолу от беды.

– И ты знаешь, что будет дальше. Я сегодня же куплю билеты. Благодарить за это ты должна себя.

– Я не позволю тебе увезти ее из страны, Абео. Я тебя остановлю.

– Папа, я не хочу никуда уезжать, – заплакала Сими.

– И как ты меня остановишь? – спросил Абео.

– Позвоню в полицию.

Он коротко рассмеялся.

– И что потом? Они приходят, грозят мне пальцем. Говорят: «Не делайте этого, сэр». И ждут, что я их послушаюсь. Думаешь, так ты меня остановишь?

– Они тебя арестуют!

– Мама, куда он меня увозит?

– Он хочет отвезти тебя в Нигерию. Там он договорится, чтобы…

– Глупая женщина! – закричал Абео, и Тани с Софи услышали звук пощечины. – Не тебе решать, что будет с любым членом этой семьи.

– Абео, ты не должен…

– Заткнись. Я уже наслушался твоих разговоров.

– Я не позволю…

– Ты меня не слышишь? – Грохот упавшей на пол мебели. – Тут я позволяю. Или не позволяю. Что я должен сделать, чтобы заставить тебя это понять?

– Папа…

– Симисола, пожалуйста, уходи.

– Нет! Она останется здесь. Будет смотреть и запоминать, чтобы в следующий раз делать то, что ей говорят.

– Абео, не надо.

– Ни слова больше.

– Пожалуйста…

– Что я сказал? Ты меня не слышишь? – Снова звук удара, потом стон, еще удар, приглушенные протесты, крик Симисолы:

– Перестань, папа! Ты делаешь маме больно!

– Так поступают мужья с непослушными женами. Слушай и смотри… Ты думаешь… Я не закончил.

Звук падающего тела, потом еще раз, с глухим ударом об пол.

– Абео, прекрати. Ты пугаешь…

– Я тебе покажу… – Потом слышалось только рычание Абео, звуки ударов, стоны Монифы и плач Сими.

– Нет! Нет! Папа!

– Не лезь в это дело. Видишь, что ты из нее сделала? Теперь ты видишь? Ты портишь все, к чему прикасаешься. Симисола, не смей… ах ты чертова маленькая…

Визг Сими, крик Монифы. Тани вскочил и бросился к двери спальни. Софи схватила его за руку.

– Стой, стой, – прошептала она. – Если ты попытаешься это прекратить, тебе тоже достанется.

– Убирайся в свою комнату и сиди там, или я убью твою мать, прямо здесь и сейчас! – проревел Абео.

– Папа… – всхлипнула Сими.

– Хочешь, чтобы я ее убил?

Торопливые шаги, еще один всхлип, и Сими вбежала в комнату и захлопнула за собой дверь. Тани схватил ее и крепко обнял, а Софи прижала палец к губам, призывая к молчанию. Из гостиной доносились звуки ударов и плач.

– Он бьет маму! – сказала Симисола, уткнувшись лицом в грудь брата. – Тани!..

– Знаю, Пискля. Мы слышали. Мы знаем, – прошептал Тани.

– Ты должен его остановить!

– Остановлю. Но тебе нужно пойти со мной и с Софи, прямо сейчас.

– Но мама…

– Времени нет, Сими, – сказала Софи. – Отец хочет причинить тебе вред. Твой единственный шанс спастись – пойти с нами.

– Мама бы этого хотела, – прибавил Тани и взял рюкзак с вещами Сими.

– Думаешь, я не знаю, что ты делаешь? Я положу этому конец, – услышал Тани голос отца, а затем жалобный крик, который – он знал – еще долго будет стоять у него в ушах.

Софи вылезла в окно. Тани поднял сестру на подоконник. Софи подала ей руку и помогла спуститься на землю. Тани поспешил за ними.

Вестминстер Центр Лондона

Барбара Хейверс подумала, что разговор Нкаты с Хиллиером – неважно о чем – давал ей предлог, которого она искала. Как только Уинстон направился в офис заместителя комиссара, она жалобным – насколько ей это удалось – взглядом посмотрела на Доротею и сказала:

– Похоже, с уроком рисунка ничего не выйдет, Ди. Мы тут совсем зашиваемся, сама видишь. Особенно теперь, когда у Хиллиера появилась идея фикс. Думаю, инспектор устроит аврал. – Она нахмурилась, словно размышляя над своими словами. – Кажется, я что-то напутала в метафорах. Но ты понимаешь, что я имела в виду, правда?

Изящная поза Доротеи слегка изменилась, отражая ее разочарование.

– Если б я тебя не знала, Барбара – сержант Хейверс, – то могла бы подумать, что ты пытаешься увильнуть.

– Я бы никогда не посмела, – поклялась Барбара.

– Хм. Ладно. Но позволь тебя спросить: тебе не нравится именно та часть, которая связана с рисунком? Кстати, я видела, что ты запихнула принадлежности для рисования под стол.

– А. Ну да. Верно. – Барбара не знала, что еще сказать.

– По поводу рисунка нервничать не стоит, – заверила ее Доротея. – Думаю, три четверти записавшихся не умеют рисовать. Скорее всего, даже не хотят научиться. Думаю, они приходят туда по той же причине, что и мы: искать настоящую любовь.

Это было уже слишком.

– Ди, неужели ты на самом деле в это веришь? – спросила Барбара.

– Во что? В людей, которые ищут настоящую любовь?

– В настоящую любовь. Такое случается только в волшебных сказках.

– А что не так с волшебными сказками?

– Ничего, кроме концовки, – ответила Барбара.

– То есть?

– Я имею в виду: «Они жили долго и счастливо». А должно быть так: «Более или менее счастливо, пока кое-что не случилось». Поверь, у каждой волшебной сказки должно быть продолжение.

– Ерунда, – сказала Доротея. – Ты слишком быстро сдаешься.

– Ладно, хорошо. Когда работаешь в таком месте, – она обвела рукой комнату, – становишься немного циничной.

– Я намерена тебя от этого избавить.

– От работы или от цинизма?

– Очень