Призрак былой любви - Джудит Леннокс

— Пропал мой блин.

Тильда беспомощно рассмеялась.

Позже, после ужина, Макс проводил ее до гостиницы. Было темно, их окружало звенящее безмолвие. Она вспомнила, как они шли этой же дорогой в первый вечер ее пребывания во Франции. С тех пор между ними многое изменилось. Ледяная учтивость исчезла: Макс тоже смеялся над Джошем, они ненадолго вновь стали семьей.

Они шли молча. Тильда подозревала, что Макс, как и она сама, не хотел нарушать хрупкое перемирие.

— Когда-нибудь ты все же должна рассказать им о своем отце, — наконец произнес Макс. — Они уже большие, у них возникают резонные вопросы.

— Как ты себе это представляешь? — сердито отозвалась Тильда.

В сиянии звезд виднелись очертания извилистой дороги и силуэты зданий на окраине деревни.

— Так или иначе они все равно узнают, — сказал Макс. — Ты же узнала, Тильда.

Она вспомнила тот день, когда тетя Сара сообщила ей, что она является дочерью Эдварда де Пейвли. Вспомнила свой побег из Саутэма, щелканье ножниц, когда она остригала волосы в вагоне третьего класса.

— Нет, Макс, не могу, — категорично заявила она. — Как я скажу своим детям, что мой отец изнасиловал мою мать и упрятал ее в сумасшедший дом? Как я им это объясню? И Кейтлин… — Ее голос задрожал.

Они дошли до деревни. Их окружили стоявшие на площади липы, призрачно-серые в темноте. Тильда вспомнила, какими глазами смотрела на нее Кейтлин — с гневом и ненавистью во взгляде. Она приходилась Кейтлин тетей и была любовницей ее отца. Тильда ненавидела себя и за то и за другое.

Макс взял ее под локоть, подвел к маленькому кафе на краю площади. На тротуаре громоздились железные стулья, составленные один на другой. Макс взял один стул, поставил его на тротуар. Она села. Он устроился рядом.

— Держи, — сказал Макс, подавая ей носовой платок.

Она высморкалась. Звук, что она издала, эхом отразился от тихих безмолвных зданий.

— Сигарету?

Она редко курила, но сейчас от сигареты не отказалась. Промолвила с дрожью в голосе:

— Макс, меня возмущает, что прошлое продолжает меня преследовать. И главное — этого никак не избежать. Все, что я делаю, все, что сделала… как будто по указке. Такое чувство, что прошлое манипулирует мной. Ведь это же несправедливо.

— Все мы в известной степени живем под влиянием прошлого, своих родителей. Так уж устроена жизнь.

Кончиками пальцев Тильда потерла глаза.

— Когда тетя Сара сказала мне, кто мой отец, она прокляла весь род де Пейвли. — Она посмотрела на него. — Я никогда этого не забуду, Макс. Она прокляла их. Но не учла, что я тоже де Пейвли.

Он нахмурился.

— Ты это о чем, Тильда?

Положив локти на холодный железный стол, она облекла в слова свой страх, который терзал ее многие годы.

— Макс, она и меня прокляла. Неужели не понимаешь? И все, что происходит с тех пор, напоминает мне об этом.

— Тильда, и ты веришь во всю эту чушь? Не спорю, Сара умела нагнать страху, но зачастую ее верования представляли собой бредни. Деревенские предрассудки, бытующие в глухих уголках захолустья.

— Но Джосси, — прошептала Тильда. — Вспомни, что случилось с Джосси. А земля… дом… У Кейтлин ничего нет, Макс, ничего. И даже Дара…

Она умолкла. Впервые с тех пор, как Макс ушел от нее, она произнесла имя Дары. Тильда увидела, как он прищурился, но все же повернулся к ней, тронул ее за руку.

— Тильда, ты просто устала, — сказал он. — Будь ты не так изнурена, тебе бы это и в голову не пришло. Поздно уже, тебе пора спать. — Он бросил сигарету на булыжники, затушил окурок каблуком. — Этот полковник тебя измучил. Ты не должна трудиться как рабыня.

Она готова была рассердиться на него, как на Арчи, но внезапно увидела беспокойство в его глазах. «Максу я небезразлична, — подумала она. — Ему не все равно, что со мной, как я живу». Она прикусила губу и услышала, как он добавил:

— Я понимаю, что тебе трудно говорить о прошлом. Но мне кажется, ты должна все объяснить детям. Такие вещи выползают на свет в самое неподходящее время. — Он глянул на нее. — Ты не согласна, Тильда? — Снова тронул ее за руку. — Ты замерзла… прости… весенние ночи…

— Мне не холодно. — Она попыталась улыбнуться.

— Возьми мой пиджак. — Он встал, снял с себя свой пиджак, накинул его ей на плечи.

Тильде хотелось прижать лацканы к лицу, но она не посмела.

— Беда в том, Макс, — медленно заговорила она, — что я слишком хорошо помню свое состояние, когда Сара мне все рассказала. Как будто меня изваляли в грязи.

Он фыркнул.

— Сара выбрала не самый подходящий момент. Она не имела привычки деликатничать. Сама была крепкий орешек и думала, что все такие же. — Он нахмурился. — Можно объяснить им, что время было такое. Может быть, указать, что у Эдварда де Пейвли, при всей его порочности, были и определенные достоинства. Например, он был отличным солдатом.

— Он участвовал в сражениях при Ипре и на Сомме, — подтвердила Тильда. Об этом ей сообщил Кит, когда она пригласила его на чай. — Был награжден медалями за храбрость.

— Вот видишь. В нем, как и в любом другом человеке, соединены хорошие и плохие качества. Просто у него в отличие от большинства людей плохое было доведено до крайности. — Макс глянул на часы. — Уже почти полночь. Если не поторопимся, останешься без ночлега. — Она встал из-за стола, помог Тильде подняться со стула, и они пошли через площадь. — Я поговорю с Мелиссой, если хочешь.

— Поговоришь?

Они дошли до гостиницы. Он позвонил в дверь. Тильда сняла его пиджак, отдала ему. Сейчас, думала она, он пожмет ей руку, вежливо пожелает спокойной ночи, а завтра она покинет Францию, и они снова расстанутся на многие месяцы…

Дверь отворилась.

— Спокойно ночи, Тильда, — сказал Макс. Потом наклонился и поцеловал ее.

Она шагнула в холл. Он уже повернулся и не оглядываясь пошел прочь. Консьержка, ворча, удалилась в свою каморку. Тильда прислонилась к стене и закрыла глаза, не в силах пошевелиться. Она все еще ощущала его губы на своем лице и неожиданно нахлынувшее на нее страстное желание.

— Я должна остаться, чтобы присматривать за папой, — сказала Мелисса.

— Знаю, дорогая.

Тильда, Джош и Мелисса сидели в небольшом садике за автомастерской, под сенью тутового дерева. Макса дома не было, он возвращал «роллс-ройс» его владельцу.

— Сам он вообще о себе не заботится. Питается только хлебом и сыром.

Тильда улыбнулась.

— Твоему отцу все равно, что есть. Мне всегда казалось, поставь я перед ним миску с гайками и болтами, он съест и не заметит. — Разморенная теплом, полная оптимизма, которого она не знала много лет, она прислонилась к дереву.

— И воротники его рубашек износились с обеих сторон.

Сорочки Макса, купленные его матерью давным-давно на Джермин-стрит.[77] Тильда сама перелицовывала воротники, чтобы Максу было что носить в годы войны. Тильда взяла дочь за руку.

— Мелисса, я знаю, что ты должна остаться. Но ты ведь очень скоро приедешь навестить меня, да? На длинные каникулы?

— Летом. На много, много недель.

— Я научу тебя стрелять голубей из духового ружья, — сказал Джош.

— Нет уж, спасибочки, — безапелляционно заявила Мелисса. — Я люблю голубей.

— Ой, машина. — Джош вскочил на ноги. — Пойду помогу Гастону. — Он побежал на передний двор.

Мелисса прижалась к матери.

— А можно, когда я приеду домой, я буду жить с тобой в твоей комнате, а, мама?

Тильда погладила дочь по тонким прямым волосам.

— А с Кейтлин в одной комнате ты жить не хочешь?

Она не видела лица Мелиссы — та уткнулась головой в колени матери, — заметила лишь, как девочка качнула головой.

— Раньше мне казалось, что Кейт хорошая, — голос у Мелиссы был приглушенный, — ведь она красивая, у нее много нарядных платьев и других вещей. Но потом я думала, думала и поняла, что она вовсе не хорошая.

— Не хочешь рассказать мне о том, что между вами произошло?

Мелисса снова качнула головой.

— Нет. Как-нибудь потом. Когда я вырасту и выйду замуж. Тогда это уже будет неважно.

Тильда глянула на часы. Макс обещал вернуться домой к полудню, а уже четверть первого. В два часа он должен везти их на вокзал. «Он меня поцеловал», — думала она уже в тысячный раз за день. Просто чмокнул в щеку, но все равно это был поцелуй. На нее падали тонкие солнечные лучики, пробивавшиеся сквозь толщу листвы. Она закрыла глаза.

Их связывают дети, а это столь прочные узы, которые даже ищущему уединения Максу не под силу разорвать. В июле Макс с Мелиссой приедут в Англию на свадьбу Рози, Мелисса проведет в Вудкотт-Сент-Мартине почти все летние каникулы. Может, и Макс задержится там на пару недель. И если они с Максом снова станут друзьями, тогда, возможно, — чем черт не шутит — их дружба перерастет в любовь. Однажды так уже было.