Крадущиеся тени - Кей Хупер

Господи, как ему хотелось дотянуться до Кэсси! Прикоснуться к ней. Но даже если бы Бен знал, как это сделать, ни за что на свете он не пожелал бы ее присутствия в этой комнате.

Чего он больше всего боялся – так это того, что она сама найдет сюда дорогу. Такая возможность была вполне реальной. Как только она узнает о его исчезновении, Кэсси тут же начнет поиск, а так как между ними контакта нет, нетрудно догадаться, чей ум откликнется на ее зов. Если этот свихнувшийся урод хоть наполовину прав насчет мысленной связи между собой и Кэсси, она неизбежно попадет в его сети.

Бен знал, сколько душевных сил она положила для спасения малознакомых ей жителей Райанз-Блафф; чем же она пожертвует ради возлюбленного?

Ему страшно было даже подумать об этом.

Ему оставалось только одно: продолжать разговор с этим чудовищем, не давать ему умолкнуть, упорно искать трещину в броне его самодовольства. И надеяться, что ему удастся каким-то чудом освободиться до того, как Кэсси начнет его искать.

– Я могу дать вам связный ответ, – сказал он своему похитителю. – Лишний час жизни крайне важен. Важна даже лишняя минута. Даже секунда и та имеет значение. Потому что пока есть еще хоть немного времени, может оказаться, что его достаточно.

– Достаточно для чего?

– Достаточно для того, чтобы я мог вас убить.

На мгновение «Боб» изумленно выкатил на него глаза, а потом расхохотался. Но внезапно его смех оборвался, он вскочил на ноги, машинально сжимая в руке нож, его лицо напряглось, блуждающий взгляд устремился куда-то вдаль. Его голос понизился, и в нем опять зазвучали те ласковые нотки, от которых у Бена мурашки бежали по коже и кровь застывала в жилах.

– Так-так, вот и она, – проговорил «Боб». – Здравствуй, моя дорогая.

* * *

– Он знает, что ты там? – нетерпеливо спросил Бишоп.

– Он... удивлен, – прошептала в ответ Кэсси. – Он не думал, что я догадаюсь про сапоги. – С полминуты она молчала, потом гримаса отвращения исказила ее тонкие черты. – О боже, о чем он думает! Его ум так темен, так... злобен. У него нет души.

Бросив взгляд на часы, Бишоп спросил:

– Ты можешь видеть его глазами, Кэсси?

– Нет. – Голос у нее был слегка удивленный. – Он... он держит меня слишком глубоко.

– Он тебя держит?

Ее голос был подобен шелестящему вздоху.

– Он хочет показать мне... свои тайные бездны.

– Кэсси, послушай меня. Постарайся отступить назад. Попробуй посмотреть его глазами.

– Я стараюсь. Я хочу увидеть Бена.

– Попробуй. Но очень осторожно.

Целая минута прошла в молчании, потом Кэсси вздрогнула и откинулась на спинку дивана. Ее глаза открылись. Расширенные черные зрачки зияли слепотой.

* * *

Бен понял, что контакт состоялся, что Кэсси или какая-то часть ее души проникла сюда. Он не знал, видит ли она его, но ему было ясно, что его похититель находится в некоем трансе: взгляд у «Боба» был пустой, все внимание обращено внутрь.

Другого шанса не будет.

* * *

– Кэсси?

– Он не дает мне посмотреть. Он... ему это нравится. Он хочет, чтобы мой голос звучал у него в голове. Он хочет, чтобы я осталась там... навсегда.

Бишоп наклонился и с силой сжал ее запястье.

– Кэсси? Держись за меня, Кэсси. Он не сможет задержать тебя, если ты ему не позволишь.

Ее дыхание замедлилось и стало неглубоким, бледность увеличивалась с каждой минутой, даже губы стали бескровными.

– Я... стараюсь, – прошептала она. – Он такой сильный... такой сильный. Он начинает сердиться. Он в ярости оттого, что я... смею ему противиться...

– Держись за меня, Кэсси. Не отпускай.

* * *

– Ты пришла ко мне. Я знал, что ты придешь.

– Я должна была прийти.

– Да. Мы принадлежим друг другу.

– Нет.

Вайсек испытал мгновенный шок, услыхав ее твердый отказ, но тут же ему на помощь пришел горячий и подкрепляющий приступ гнева.

– Да! Мы принадлежим друг другу.

– Я принадлежу Бену.

– Ты заблуждаешься, любовь моя. Но это не страшно. Я покажу тебе, где правда.

Он сконцентрировал свои способности, чтобы крепче ухватиться за нее и затянуть поглубже. Он попытался отрезать ей путь назад.

– Я не твоя любовь.

– Конечно, моя!

– Нет! - Каким-то чудом Кэсси удалось противостоять ему, не дать ему схватить себя. – И ты не часть меня. У нас нет ничего общего, что бы ты там ни думал. Сколько бы раз ни забирался ко мне в голову, как тебе кажется, без моего ведома.

Вайсек почувствовал растерянность, к этому он просто не был готов. Так, значит, ей все было известно?

– Ты ничего не знала. Ты понятия не имела! Никогда!

– Да ну?

У него в голове зазвучал ее серебристый смех, раскатывающийся, как шарики ртути.

– Ты ничего не знала! - завопил он, но это были пустые слова, и он сам ощущал их несостоятельность. Его чувство превосходства было поколеблено, впервые он почувствовал себя неуверенно.

– Конечно, я знала.

– Я тебе не верю!

Он попытался проникнуть за фасад ее уверенности, проверить ее утверждения, но она была подобна гранитной стене – такая же твердая, гладкая и прохладная, удивительно отрешенная. Он ощущал ее присутствие, но не ее дух. Он читал только те мысли, в которые она позволяла ему заглянуть.

Гнев разрастался в нем, поднимаясь к горлу горячей, неуправляемой, удушающей волной. Нет! Быть того не может. Он ни за что не поверит... Он никогда...

– Ты проиграл.

* * *

Впоследствии Бен так и не смог объяснить даже самому себе, как ему удалось настолько ослабить веревки, чтобы освободить руки. Возможно, это произошло из-за того, что маньяк не имел навыка связывания своих жертв, поскольку предпочитал убивать их на месте. Возможно, его сбила с толку непривычная ситуация, так как ему никогда раньше не приходилось похищать мужчин, и он проявил непростительную небрежность. А может быть, все объяснялось еще проще: отчаяние пробудило в Бене силы, о существовании которых он сам не подозревал.

Он в кровь разодрал кожу на запястьях, но все-таки добился своего и освободил руки от пут. Он наклонился, чтобы развязать веревки на лодыжках. При этом он не сводил глаз с неподвижно застывшего, немигающего чудовища, моля бога, чтобы хватило времени на бросок: надо было преодолеть несколько футов разделявшего их пространства, схватить мерзавца за горло и выдавить из него его гнусную жизнь.

Бен не переставал думать о Кэсси. Когда-то он спрашивал ее, что будет, если она погрузится слишком глубоко, и она ответила со слабой улыбкой, что может не вернуться. Насколько глубоко она сейчас проникла в сознание маньяка? И что будет, если этот ублюдок, загнавший ее в ловушку у себя в голове, умрет раньше, чем она сумеет выбраться?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});