Гора Дракона - Дуглас Престон

— Я не стану здесь убирать, — заявил охранник, стоявший рядом.

Профессор закрыл глаза.

Они наполнили обе фляги и пили из источника до тех пор, пока их тела не отказались принимать жидкость. Теперь, когда они ехали вдоль подножия гор, Карсон ощущал, как прохлада начинает возвращаться. Солнце уже клонилось к обнаженным горным вершинам.

Оставалось проехать пятнадцать миль до Лава-Гейт, а потом еще около двадцати до Лава-Кемп. Если учесть, что большая часть их путешествия будет проходить под покровом темноты, им не грозила жажда. В желудке каждой из лошадей плескалось по пятьдесят фунтов воды. Сильное обезвоживание заставляет животных пить про запас.

Карсон немного придержал Роско, наблюдая за де Вакой. У нее была прямая посадка, длинные ноги расслабленно упирались в стремена, волосы плыли за спиной, словно черный вихрь.

«Какой удивительно четкий профиль, — отметил Карсон, — с изящно вылепленным носом и полными губами».

Странно, что раньше он этого не замечал.

«Конечно, — подумал он, — костюм биологической защиты — не самая подходящая одежда для женщины».

Она повернулась к нему.

— На что ты смотришь, cabron? — спросила она.

Золотой вечерний свет отражался в ее темных глазах.

— На тебя, — ответил он.

— И что ты видишь?

— Женщину, которую…

Он смолк.

— Давай вернемся к цивилизации, там и будешь делать поспешные выводы, — сказала она и отвернулась.

Карсон усмехнулся.

— Я хотел сказать: женщину, которую мне бы хотелось прижать к кровати. Настоящей кровати, а не постели из песка. И еще я бы хотел, чтобы эта женщина извивалась в экстазе.

— Постель из песка была не такой уж плохой.

Он откинулся в седле и скорчил выразительную гримасу.

— У меня такое ощущение, что половину кожи у меня на спине и сейчас рвут твои ногти.

Он показал в сторону горизонта.

— Видишь проход — кажется, что горы и лава сходятся? — продолжал Карсон. — Это Лава-Гейт, северный конец Хорнада. Оттуда следует идти на Полярную звезду. Нам останется преодолеть менее двадцати миль до Лава-Кемп. Там наверняка есть горячая пища и телефон. Не исключено, что мы даже сможем рассчитывать на настоящую кровать.

— Неужели? — спросила де Вака. — Ой, моя бедная задница.

Най осмотрел ствол «Холланд и Холланд», проверил прицел и магазин. Все в порядке. Поставив приклад между ног, он заглянул в дуло. Он сотню раз вычистил оружие с тех пор, как проклятый мерзавец Карсон засунул туда жевательную резинку в тот день в пустыне. Впрочем, лишняя проверка никогда не помешает.

Беглецы находились теперь в миле от него. Менее чем через десять минут они окажутся в пределах досягаемости. Два быстрых метких выстрела с расстояния в четыреста ярдов. Еще два для страховки и два для лошадей. Они его даже не увидят.

Время пришло. Начальник службы безопасности удобно пристроил винтовку и прижал щеку к прикладу. Он дышал глубоко и медленно, выпуская воздух через ноздри, стараясь замедлить биение сердца. Для большей точности нужно стрелять между ударами пульса.

Он слегка повернул голову и огляделся. Мальчишка исчез. Потом Най заметил, что он приплясывает по другую сторону склона, далеко от места действия.

Он снова сосредоточился, выровнял прицел и медленно повел дулом вдоль линии песка, пока обе фигуры не появились в перекрестье.

— Не стрелять! — послышался голос из-за спины охранников. — Вызывает мистер Скоупс.

Они обменялись еще несколькими фразами, а потом дула пистолетов опустились. Один из охранников грубо поднял профессора на ноги.

Его повели по тускло освещенному коридору, мимо большого поста охраны, затем они миновали еще один пост меньшего размера, и наконец группа свернула в узкий проход, по обе стороны которого шли ряды дверей. Левайн понял, что он уже однажды преодолел этот путь: несколько часов назад, когда перемещался по киберпространству «Джин-Дайн» в сопровождении Фидо. Профессор слышал гудение каких-то машин и шепот вентиляторов.

Они остановились возле массивной черной двери. Левайну предложили снять туфли и надеть мягкие тапочки. Охранник что-то сказал по рации, послышался щелчок открывающихся электронных замков, и дверь отошла в сторону. Поток воздуха ударил в лицо профессора. Он вошел внутрь.

Восьмиугольный кабинет совсем не походил на чердак в киберпространстве Скоупса. Помещение было большим, темным и непривычно стерильным. Голые стены уходили к высокому потолку. Взгляд Левайна переместился от потолка к знаменитому фортепиано, блестящему инкрустированному письменному столу и остановился на Скоупсе. Генеральный директор «Джин-Дайн» сидел на потертом диване с клавиатурой на коленях, устремив сардонический взгляд на вошедшего. На грязной черной футболке профессор заметил пятна; возможно, это был соус от пиццы. На огромном экране все еще оставалось изображение парапета, вид на который открывался с чердака его старого дома. Далеко над темной водой мигал свет маяка Пемаквид-Пойнт.

Скоупс нажал на клавишу, и экран мгновенно потемнел.

— Проверьте, нет ли у него оружия или электронных приборов, — приказал охранникам Скоупс и подождал, пока они выполнят его указание и выйдут. Потом он переплел пальцы и посмотрел на Левайна. — Я проверил камеры слежения. Похоже, ты довольно долго находился в лифте. Около пятнадцати часов. Хочешь освежиться?

Левайн покачал головой.

— Тогда садись. — Хозяин кабинета указал на другой конец дивана. — А как же твой друг? Он не хочет к нам присоединиться? Я имею в виду человека, который проделал за тебя трудную часть работы. Он оставил свои следы по всей сети, и я бы очень хотел встретиться с ним и объяснить, что мне совсем не нравится его деятельность.

Профессор ничего не ответил. Скоупс посмотрел на него, улыбнулся и пригладил непокорный вихор.

— Прошло немало времени с нашей последней встречи Чарльз. Должен признаться, что я немного удивлен. Но еще больше меня поразило твое предложение подписать бумаги на возобновление действия патента после стольких лет решительных отказов. Как быстро мы теряем свои убеждения, оказавшись перед лицом серьезных испытаний. «Драться за принципы проще, чем жить по ним».[118] Или умереть за них. Верно?

Левайн сел.

— «Подвергать сомнению свои жизненные принципы — признак мудрости человека».[119]

— «Цивилизованности человека», Чарльз. Ты давно не играл в игру. Ты помнишь, как мы это делали в прошлый раз?

По лицу профессора пробежала судорога.

— Если бы я одержал победу, мы бы не находились здесь.

— Скорее всего. Ты знаешь, я часто спрашивал себя, не является ли яростная кампания против генетических исследований, которую ты вел все это время, следствием твоей ненависти к самому себе? Ты любил игру не меньше меня. Ты рискнул всем, во что верил, ради той последней партии, и потерпел поражение. — Скоупс выпрямился и положил пальцы на клавиатуру. — Я сейчас приготовлю документы.

— Ты еще не слышал моих условий, — спокойно сказал Левайн.

Скоупс повернулся к нему.

— Условия? В твоем положении нельзя диктовать условия. Либо ты подпишешь, либо умрешь.

— Но ты ведь не сможешь меня хладнокровно убить?

— Убийство, — медленно проговорил Скоупс. — Хладнокровное убийство. Да, теперь тебе только и остается такой сенсуалистский подход. Но боюсь, что именно так я и поступлю — если назвать вещи своими именами, как сказал бы мистер Микобер.[120] Если только ты не подпишешь патент.

Наступило долгое молчание.

— Вот мое условие: еще одна партия, — сказал профессор.

По лицу Скоупса промелькнуло удивленное выражение. Потом он рассмеялся.

— Ну-ну, Чарльз. Как это называется — матч-реванш? И какими будут ставки?

— Если я одержу победу, ты уничтожишь вирус и сохранишь мне жизнь. Если я проиграю, то подпишу бумаги на возобновление действия авторского свидетельства и ты можешь меня убить. Таким образом, если ты победишь, то получишь еще восемнадцать лет эксклюзивных доходов и сможешь продать вирус Пентагону. А если проиграешь, лишишься и патента, и вируса.

— Убить тебя будет проще.

— Но совсем не так выгодно. Тогда ты не сможешь продлить действие авторского свидетельства. А если я подпишу бумаги, то это принесет «Джин-Дайн» около десяти миллиардов долларов.

Скоупс задумался. Клавиатура соскользнула с его колен.

— Давай сделаем иначе. Если ты проиграешь, я не стану тебя убивать и ты согласишься войти в совет директоров компании в качестве вице-президента и главного ученого. Это мое старое предложение, но оно будет сопровождаться окладом и пакетом акций, соответствующим твоему статусу. Мы переведем часы назад и начнем все снова. Естественно, ты будешь сотрудничать в полной мере и прекратишь бессмысленные атаки на «Джин-Дайн» и технологический прогресс в целом.