Рейтинговые книги
Читем онлайн Ошибка резидента - Владимир Востоков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 140

Светлана многому научила подругу, в том числе умению рассказывать матери не всю правду о своих делах. Это особенно пригодилось Гале, когда она принесла домой вещи, присланные Пьетро Маттинелли. Галя объяснила, что все это привез из Италии и продал Светлане какой-то итальянец, работающий на монтаже оборудования на химкомбинате. Ему понадобились деньги для покупки сувениров родным и друзьям, так как он уезжает в Италию. Деньги же у нее скопились за полгода, и вообще покупка недорогая, каких-то шестьдесят рублей.

Ольга Михайловна еще три года назад пожелала лично побеседовать с новоявленной подругой дочери. Галя привела к себе Светлану, и последняя была принята Ольгой Михайловной в столовой комнате за вечерним чаем. «Шумна немножко, но, кажется, девочка незлая», – сказала Ольга Михайловна, когда Светлана ушла. Выбор Гали был одобрен. А Светлана сказала Гале так: «Важная у тебя мамуля, только, по-моему, близорукая…»

Даже при кратком жизнеописании семьи Нестеровых было бы упущением не сказать о том, как ставился и понимался родителями вопрос о замужестве Гали.

Ей шел двадцать первый год. Как раз в этом возрасте сама Ольга Михайловна вышла замуж за Николая Николаевича… Что касается дочери, то Ольга Михайловна категорически определила: Галя выйдет замуж не прежде, чем окончит университет и устроится на работу. Второе непременное условие: ее муж должен быть ей ровесником; если старше, то не более как на пять лет.

Отсюда можно сделать заключение, что Ольга Михайловна считала собственный брак весьма далеким от идеала.

Николай Николаевич данной проблемой не интересовался. Он сформулировал свою точку зрения следующим образом: «Пусть будет как будет». Это была несколько перефразированная цитата из гашековского «Бравого солдата Швейка».

Глава 9

Брокман нашелся

Дальнейшее пребывание в Африке становилось бессмысленным. Михаил собрал достаточно сведений, чтобы представить центру объективный доклад о положении в португальской колонии, в которой он находился. Брокман улетел в Европу, следовательно, и личных интересов Михаил в Африке больше не имел.

Срок контракта кончался только через восемь месяцев, но он считал, что выданный ему аванс отработал, а вторую половину договорного жалованья, которую переводят на счет в банке, ему не получить.

Уехать – вернее, бежать – оказалось делом сложным, рассказ об этом занял бы слишком много места, но так или иначе, а однажды осенним днем Михаил добрался до Танжера. Оттуда попасть в Европу уже нетрудно.

Первым долгом он отправился в Париж, чтобы повидаться с Доном.

Михаил не собирался останавливаться здесь даже на сутки – надо зайти к Дону попросить о продолжении поисков Брокмана и в центр. Но ему пришлось изменить планы.

Прямо с вокзала он приехал на такси в бар Дона, и, едва они друг друга увидели, Михаил сразу понял, что у его друга есть важные новости. Дон высоко приподнял свои рыжие брови, поздоровался с ним очень церемонно и жестом пригласил пройти в дверь за стойкой. А за дверью был коридорчик, ведущий в контору Дона. Ждал Михаил недолго.

Дон явился и заговорил в несвойственном ему стиле – с порога начал задавать вопросы.

– Оттуда?

– Да.

– Видел его?

– Видел.

– Газеты читал?

– Английских и французских – нет.

– А какие-нибудь особенные акции у вас были?

– Какая-то операция в джунглях.

– Брокман в ней участвовал?

– Да. Ранен.

– В руку?

– Да. А откуда тебе это известно? – в свою очередь, задал вопрос Михаил.

– Надо читать газеты. Его из джунглей на вертолете вывозили?

– В том числе и его.

– Ну вот, значит, все сходится. Но надо еще проверить.

– Ради бога, что сходится, что проверить?

– Руководители повстанцев дали интервью журналистам. Газеты писали, что на этих руководителей готовилось покушение.

– Какое же покушение, если там идет настоящая война?

– Ну, называть можно по-разному. Пусть будет диверсия.

– Но при чем здесь Брокман? – Кажется, точно такой же вопрос Михаил задавал Дону еще при первых разговорах о Брокмане.

– Газеты писали, что группа диверсантов состояла из профессиональных наемных убийц. Публиковали даже два портрета, но не Брокмана. Он был в этой группе.

– А что надо проверить?

– Писали, будто все эти парни работают на ту же контору, что и мы с тобой.

– Вот как…

– Это лишь предположение.

– А как же можно проверить?

Дон прижал левую ладонь к сердцу.

– Разреши, пожалуйста, не все тебе рассказывать.

– В нашем с тобой деле чем меньше знаешь, тем лучше, – сказал Михаил.

– Не всегда, но в данном случае ты прав.

– И долго надо проверять?

– Дай мне хотя бы неделю.

– Мне не к спеху.

– Ты, между прочим, в конторе и сам после можешь проверить, – как бы оправдываясь, сказал Дон.

– Меня на кухню не пускают. – Михаил погасил сигарету в пепельнице и встал.

– Выпить не хочешь?

– Нет. Пойду в отель потише, возьму номер потеплее и залягу спать. Я тебе позвоню.

…Через четыре дня Дон сообщил, что Брокман (под другой фамилией, разумеется) входил в группу, которая действовала по заданию центра. Более того, Дон узнал, что Брокман из Парижа улетел в город, поблизости от которого находилась главная квартира центра. Михаил отправился туда же.

Спустя сутки он предстал перед Монахом, перед своим начальником, с устным докладом. Но Монах выслушал только вступление, а потом прервал его:

– Вы напишите все на бумаге. В подробности не вдавайтесь. Набросайте общую картину того, что видели.

Михаил составил письменный доклад. Монах прочел и сказал:

– Хорошо. Возвращайтесь к своим прежним занятиям, а там посмотрим.

Как Михаил и предполагал, его опять загрузили самой скучной для разведчика работой, которая носила даже не аналитический, а скорее статистический характер. Приходилось по восемь часов в день корпеть над малоинтересными, раздутыми и беллетризованными донесениями обширной агентуры центра, выуживая из вороха словесной соломы редкие зерна полезной информации. Утешало лишь соображение, что эти зерна истины сослужат службу не только здешним его начальникам.

Положение в центре оставалось неспокойным, и Монах, видя в Себастьяне приставленного к нему контролера, становился раздражительным. Их плохо скрываемое взаимное недоброжелательство превратилось в почти открытую вражду. Они терпели друг друга лишь в силу служебной необходимости.

Совсем недавно произошло несчастье с агентом, на которого центр возложил миссию особой важности в одной из стран социалистического содружества. Это произошло по вине Себастьяна, который снабдил агента явками, засвеченными еще за год перед тем. Монах предвидел это и предостерегал, но Себастьян настоял на засылке, и в результате центр имел огромные неприятности. После того случая Себастьян решил во что бы то ни стало себя реабилитировать, а так как по натуре он был злобным субъектом, он избрал для этого способ, который наиболее полно отвечал его натуре. Себастьян начал рассчитанную на длительный срок кампанию проверки сотрудников центра – всех поголовно, невзирая на лица. Однажды в порыве служебного рвения он сказал Монаху, что кое-кто из сотрудников ведет двойную игру и что он, Монах, явно недооценивает опасности такого положения. Монах тогда язвительно ему заметил: «Может, вы и меня подозреваете тоже?» Себастьян затаил обиду и спустя некоторое время написал рапорт высшему начальству, где резко осуждал шефа за потерю бдительности. Но начальство усмотрело в рапорте совсем иное. Их обоих, его и Монаха, вызвали на ковер и задали Себастьяну вопрос в лоб: уж не хочет ли он занять место шефа? А кончилось тем, что им предложили поддерживать между собой рабочие отношения. Однако идею Себастьяна о дополнительной проверке лояльности сотрудников одобрили. (Об этом Монах однажды за коньяком рассказывал Михаилу.)

Себастьян разработал целый комплекс соответствующих мероприятий и приступил к его осуществлению. Относительно Михаила Тульева у него имелся особый метод. Например, однажды он вызвал Михаила к себе в кабинет и положил перед ним фотографию: перед подъездом здания КГБ на площади Дзержинского стоит Бекас – Павел Синицын.

– Узнаете своего друга? – спросил Себастьян бодрым тоном.

Михаил взял карточку, посмотрел и спокойно сказал:

– Это Бекас.

– А дом вам тоже знаком?

– Наверное, Комитет госбезопасности в Москве.

– Как же насчет Бекаса?

Если бы Михаил и не знал о блестящих монтажных способностях главного фотомастера центра Теодора Шмидта, то он все равно не поддался бы на провокацию. Фотомонтаж был хороший, но Себастьян не учел одной детали: Павел – Бекас на карточке одет в ту куртку и те брюки, которые носил во время своего пребывания здесь, в центре. И потом, это же крайне грубая работа: с какой стати советский контрразведчик Павел Синицын, он же Бекас, будет фотографироваться или позволит кому-нибудь сфотографировать себя на фоне здания КГБ?

1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 140
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Ошибка резидента - Владимир Востоков бесплатно.
Похожие на Ошибка резидента - Владимир Востоков книги

Оставить комментарий