Рождение мага - Ник Перумов

– Серьёзно? Ну, спасибо, – отозвался Фесс. – Ну, Прадд, Сугутор, в путь! Только… вот что, любезный голова, оттисни свою печать на свитке, удостоверяющем, что свою работу я сделал.

– Да запросто! – Староста не колебался.

– Вот и хорошо. – Неясыть спрятал грамотку. – Прощай, староста, извини, что ваш погост порушили, но да уж тут ничего…

– Не винись, чародей, верим мы тебе, – оборвал его голова. – Верим ведь, правда, мужики?

Мужики ответили дружным согласным ворчанием. Из Зеленухи выехали в молчании. Сугутор, похоже, до сих пор пребывал в шоке – милорд мэтр своими руками отдал этим проклятым вымогателям целую груду золота! Прадд что-то ворчал себе под нос, сжимая и разжимая огромные кулачищи. Первым не выдержал именно он.

– Мэтр, а может, вернёмся? Красного петуха им хоть пустим! А то что ж такое получается – голытьба деревенская настоящего чародея одолела?

Неясыть рассмеялся.

– Ты тоже поверил, Прадд? Успокойся, это была всего-навсего иллюзия. Я дал им пригоршню медных грошей, но заставил поверить в то, что перед ними полновесные цехины. Надо сказать, голова до сих пор зверски болит – та волшба мне дорого обошлась.

– Как, мэтр, так то были гроши? – возопил Сугутор. – Ах, мэтр, ну зачем же вы отдали даже их?!

– На тебя не угодишь, гноме, – засмеялся орк.

– Конечно! – возмутился с неподдельной страстью Сугутор, – Этим хамам даже гроша и то много!

– Ничего не нашлось более подходящего, а иллюзия требовалась сложная, – ответил Фесс. – Вспомни, они ведь монеты даже на зуб пробовали! Думаешь, легко сразу шестерым внушить, что монеты надкусываются в точности как золотые? Еле-еле справился, хорошо еще, что не почувствовали моего волшебства. Погони можно не бояться, иллюзия долго ещё продержится…

Обратно в леса лезть никому не хотелось. Двинулись по неширокой дороге, что вела к уводящему в глубь Лесных Кантонов тракту. Оттуда уже решили выбираться к следующей деревне. Пусть даже будет крюк, зато подальше от отцов-экзекуторов. Как известно, Лесные Кантоны пользовались известной самостоятельностью. Конечно, для Святой Матери нашей, Церкви Спасителя Вечносущего, всё едино – что Кантоны, что Империя Эбин. Однако алебардисты Кантонов научили некоторой почтительности даже инквизиторов.

Кони мягко ступали по жёлтой листве – неувядаемость, в отличие от Зеленухи, тут не ощущалась. Прадд на всякий случай взял лук на изготовку и выдвинулся чуть вперед; гном держался сбоку, тоже положив руку на шестопер. Фесс же, отпустив поводья, предался размышлениям – больше ничего не оставалось делать, свою Силу он израсходовал до капли, а при одной мысли, что надо бы сплести заклятия для пополнения оскудевшего запаса, сразу становилось дурно.

Почему им не нужна моя помощь? Боятся чёрного посоха? Едва ли, тот же староста в Зеленухах очень даже быстро оклемался. Первый испуг проходит быстро, а вот потом на его месте появляется… что? Извечная «испорченность» человеческой природы, одинаковой в любом мире? Страх перед Тьмой и вообще всем, что хоть как-то с ней связано? Или страх перед инквизиторами? Но если они так лютуют… то в те же Комары должен был явиться большой карательный отряд, а не жалкая дюжина, которую крепкие и вольные хлебопашцы враз подняли бы на вилы, имей они хоть какую-то волю к сопротивлению; вера в Спасителя иррациональна, приписываемые ему чудеса и в самом деле мог проделать любой грамотный маг – кроме, конечно, воскрешения из мёртвых. Так в чём же здесь дело?..

А эта чёрная волна, придавшая зомби такие силы, она-то откуда взялась? Шевеления Западной Тьмы, наверное, сказал бы Даэнур. Но что за «шевеления»? Почему «шевеления»? Отчего «шевеления»? И чей это странный хриплый голос послышался ему, Фессу, когда его душа не хотела возвращаться обратно в тело? Теперь оставалось только горько пожалеть, что в своё время он так и не добрался до Козьих гор – а ведь один из узлов Силы был совсем рядом, можно сказать, рукой подать,

Вопросы, вопросы… а ответов нет. И собственная, несколько ожившая память здесь не поможет. Не вернулось боевое умение, не вернулась память о дальнем прошлом… пришло лишь кое-что из его, Фесса, службы у владыки Мельинской Империи. Похоже, что он неосознанно использовал при построении высшего заклятия кое-что из своего тогдашнего арсенала – который полностью, увы, ему восстановить так и не удалось. Да, теперь он знал, что такое Алмазный и Деревянный Мечи. Но с чего маски решили, что ему должно быть известно, где эти Мечи находятся? Они попали ему в руки и он их спрятал? Ерунда, в подобном случае таким могущественным чародеям, кем бы они ни были в действительности, достаточно просто порыться в его памяти. Ни к чему идти столь сложными путями, предлагая какие-то эфемерные награды вроде великой власти или вполне реальное золото.

Слишком многое осталось позади, Неясыть. Атлика, о которой он даже не знает, жива она или нет; её загадочные спутники, быть может, и в самом деле из «гнезда Салладорца»; в общем-то следовало бы вернуться в Ордос и довести это дело до конца, но… слаб человек! Ему так хочется перечеркнуть всё не слишком удавшееся, начать сначала, с чистого листа; он тоже так поступил, позволив отправить себя в Арвест чтобы потом иметь оправдание для самого себя – меня, мол, отослали насильно. Никто ничего не может сделать с человеком насильно, если только он не закован в цепи и не окружён стражей. Нет, решено, решено – он исполнит заказ арвестского магистрата, хитростью ли, обманом или силой получит свои деньги и немедля отплывёт в Ордос. Лицо Атлики упрямо не хотело уходить из памяти.

Очень длинный день все тянулся и тянулся. Трос путников ехали в молчании сквозь тихие, подёрнутые золотым налётом осени леса; гном начал было мурлыкать под нос какую-то песенку, но быстро осёкся. Торжественность лесных сводов отнюдь не располагала к подобным песнопениям.

Здесь, наверное, понравилось бы эльфам, неважно, Светлым или Тёмным, – подумалось Фессу. Высокий чистый лес, обилие рек и ручьёв… правда, слишком уж близко к суетливым и докучным людским поселениям, так что если б Зеленоглазые и появились тут, то лишь в малом числе, отрядом разведчиков или ловцов.

Ближе к вечеру маленький отряд разбил лагерь. Орк и Сугутор, как и полагается почтительным спутникам уважаемого мэтра, не дали Неясыти ни к чему притронуться. Огонь осторожный гном развёл в яме и затянул с ужином чуть ли не до темноты, пока выбирал лишь самые сухие, дающие меньше всего дыма лесины.

Покончив с сдой, Фесс поднялся. Не следовало чародею, тем более некроманту, ночевать под открытым небом, не охранив себя Кругом Отражения, пусть даже несильным, скорее сторожевым, а не истинно отражающим. Но творить любую, даже самую слабую волшбу всё еще было пыткой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});