Проклятье на последнем вздохе или Underground - Елена Гладышева

Может это вовсе и не Альберт был? Лицо у этого мужчины было застывшее и бледное, словно скрытое лёгкой дымкой. И очень пронзительный взгляд. Таким она Альберта раньше никогда не видела.

— Но куртка — то точно была его, — вспоминала Рита. — Замшевая, импортная и лёгкая не по сезону. Именно та, в которой Рита видела его в последний раз, когда он уехал на своей белой «Волге» в ресторан.

— А ведь Альберт знает мой адрес и сам может прийти к нам домой! — осенило Риту и она сорвалась на быстрый шаг, забыв о боле в ноге. Но она резким прострелом тут же напомнила о себе. Так, в припрыжку, подгоняемая лёгким ветерком и призрачной надеждой на чудо, она похромала к своему дому.

Но Альберта там не было, да и не могло быть! Но всё же, некоторое время она вздрагивала от каждого шороха.

Ближе к ночи нога у Риты разболелась ещё сильнее и начала пухнуть. Возникла угроза того, что утром на неё не налезет даже тапок. И Анна пошла за Ираидой Петровной, которая умела вправлять вывихи.

Ираида Петровна попросила таз с горячей водой и мыло. Медицински — профессионально растирая Рите ногу, она, тем не менее, шёпотом прочитала народный заговор. Боль заглохла, опухоль начала понемногу спадать. И Рита в благодарность за облегчение своего состояния, сама не заметив как, разговорилась с Ираидой Петровной, которая и впрямь умела располагать к себе едва знакомых людей.

Ираида рассказала, как ей, ставшей жертвой интриги, пришлось уйти с должности врача — реаниматолога в Московской клинике и переехать в их посёлок к своей маме. Здесь она прижилась и теперь работает в «травме».

Что — то случилось? — спросила Ираида Петровна приумолкшую Риту. — У тебя не то лицо, чтобы хранить тайны!

И Рита обмолвилась об Альберте и сегодняшней странной встрече с ним. Ираиду Петровну этот эпизод заинтересовал и Рите за благодарственным чаепитием пришлось рассказать ей подробнее о своей прошлой жизни.

— Может сегодня приговор привели в исполнение? — предположила Ираида Петровна. — И Альберт приходил проститься с тобой. Поэтому и лицо его было бледным и растерянным, как в его последний миг.

Рита почувствовала, что от этих слов она сейчас грохнется в обморок.

— Нет, он не прощался, — с трудом шевелила она губами. — Он как бы хотел привлечь моё внимание.

— Значит, он приходил, что бы попросить у тебя прощения или предупредить тебя о чём — то таком и что — бы ты, не дай бог, не наделала каких — нибудь глупостей.

— Но такого не может быть! — сделав несколько глубоких вдохов, Рита немного пришла в себя. — Покойники по улицам не ходят и в общественном транспорте не ездят!

Ей почему — то вдруг вспомнилась та надпись, на часах Альберта.

— Нет, там было выгравировано не совсем то. Гораздо точнее было бы так: — А для звезды, что сорвалась и падает есть только миг — ослепительный миг!

— Вот это как раз про тебя, подумала Рита про Альберта. — Когда ты сорвался и понял, что падаешь, то решил сделать свой последний миг ослепительным. И у тебя опять всё получилось и даже с лишком.

— Понимаешь Рита, здесь такой случай: человек умер не своей смертью — его убили. А когда убивают сильную личность, возникает мощная энергетическая воронка, которая закроется очень не скоро. И она может быть опасной, потому, что теперь он мытарь — не упокоенная душа, которая что — то не успела доделать в этой жизни. А может так он просто старается оберегать близкого человека, — как могла, объясняла не простую ситуацию Ираида Петровна, пристально глядя в не верящие ей глаза притихшей Риты.

— Поверь мне, по своей работе я с этим сталкивалась не раз.

Ты думаешь, что окружающий мир это лишь то, что ты сейчас видишь? Это не совсем так.

Вот, например, свет от солнца до земли доходит за восемь минут. Значит, глядя на солнце, мы видим его таким, каким оно было восемь минут назад. А мы этого не замечаем, потому, что нам это не надо. Значит, мы видим только то, что хотим.

А ты возможно ещё и медиум — некромант. Хочешь ты этого или нет, но тебе теперь придётся привыкать с этим жить. Другое дело — будешь ли ты дальше развивать в себе эти способности, или постараешься их задавить?

Обычно этот дар передаётся по генам, или человек к этому имеет предрасположенность. Не знаю, как это вышло в твоём случае.

Только учти, что грани между миром мёртвых и живых очень тонки и неопытный некромант при контактах с загробным миром теряет так много энергии, что это очень разрушительно сказывается на его жизни и здоровье, рушатся семьи, не сбываются надежды и, как правило, сам медиум не доживает и до сорока лет.

— Но раньше со мной ничего подобного не случалось, — Рита не верила своим ушам.

— Значит, ты просто не замечала этого, а возможно только сейчас пришло твоё время. А ты не готова принять всё так, как есть. И это не очень просто — общаться с мёртвыми, но всё — равно они будут к тебе приходить, не спрашивая твоего согласия, потому, что это твой крест!

— Да не слушай ты её, — успокаивала Риту мать, когда Ираида Петровна ушла. — У нас в роду все нормальные были.

Хотя про родню Бориса я ничего не знаю.

4

Симптомы головокружения сменились устойчивой тошнотой. Очень скоро Рита поняла, что она беременна. Ещё не прошедший страх теперь сменился ужасом. Мать и дочь боялись смотреть в глаза друг другу. Запах зелёнки в доме сменился стойким запахом валерьянки. А время подпирало. И надо было что — то решать.

Анна однозначно решила, что этот ребёнок её дочери не нужен, но Рита молчала. Понимая, что благими намерениями вымощена дорога только в ад, и, осознавая, что режет по живому, она всё же пошла в наступление.

— А, что, если он не от Альберта? Вдруг он родится чёрный и волосатый? Ты будешь его такого любить?

— Не знаю.

— Вот и я не знаю, — докапывалась до Риты мать. — Тебе всего девятнадцать лет. Надо жизнь начать с чистого листа: получить профессию, устроиться на хорошую работу, крепко встать на ноги, замуж выйти, наконец, а уж потом детей заводить.

Ну, подумаешь — не повезло. Ещё не такое в жизни бывает, а ты сразу крылья опустила! Так нельзя!

Рита, почувствовав острый приступ гнева, быстро оделась и ушла на улицу. Она и раньше не очень считалась с мнением матери, видя, что та сама не смогла устроить свою жизнь. Каким же жизненным опытом она могла поделиться с ней? И Рита надолго замкнулась в себе, не желая верить в то, что мать её любит и старается оградить от последующих бед.

— Оставлю, — позже сказала Рита. — Меня и так словно через мясорубку живьём пропустили и душу вытряхнули, а тут во мне жизнь зародилась. Что же я и её своими руками задавлю?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});