Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов - Коллектив авторов

Распространение религиозно-философского свободомыслия в Италии в XVI–XVII вв. во многом подготовило духовный подъем эпохи Просвещения. Но на этой основе не могло сложиться мощное реформационное движение. Свойственные итальянским мыслителям вольные толкования предмета веры, скептическое отношение к догматике, религиозный синкретизм вызывали неприятие не только со стороны католического духовенства, но и протестантов в других странах Европы. Не отвечала подобная рационализированная форма обновленческого движения и массовым настроениям. Народные анти–католические выступления в Италии начались задолго до событий в Германии и Швейцарии. Но идеологически они были больше связаны с возрождением средневековых ересей и даже языческих верований, нежели переосмыслением католических догматов. После поражения крестьянской войны в Германии в различных районах Северной Италии появились анабаптисты – представители эгалитарного реформационного учения, отрицающего церковное устройство. Их учение было популярным в первые десятилетия XVI в. среди итальянского плебса, но так и не смогло вытеснить католическую конфессиональную культуру.

Более влиятельное обновленческое движение сложилось в лоне самой католической церкви. Причиной его возникновения, помимо вызова протестантизма, являлось крайнее падение престижа папской курии. Высшие иерархи католической церкви вели светский образ жизни. Многие из них не отличались личной добродетелью. Папа Лев X (1513–1521) и его преемник Климент VII (1523–1534) втянули Святой престол в длительную череду войн, выступая скорее в роли государей, а не понтификов. В эти годы моральной оппозицией папству стали неформальные духовные движения в среде католического клира. Начало им положили «братства», пропагандировавшие идеи возрождения христианские благочестия. В их состав, как правило, входили и священнослужители, и миряне. Наиболее известными были братства «Ораториум божественной любви», возникшие в Риме, Венеции, Генуе, Падуе. Участники братств весьма негативно относились к действиям папской курии, но принципиально не противопоставляли себя церкви. Интерес к евангельским принципам сочетался в их проповедях с представлением о нерушимом единстве вселенской церкви и святости всех католических догматов. На основе братств в 20-30-х годах XVI в. в Италии начали возникать новые ордены, отстаивавшиеся идеалы нравственного очищения и христианского благочестия. В Венеции был основан орден сомасков, в Милане – орден барбанитов. Особую известность приобрел орден театинцев, основанный в 1524 г. Его глава Гаэтано да Тьене был ярким проповедником францисканских идей – обета бедности, идеалов нестяжательства и духовности церкви, приоритета убеждения в вопросах распространения веры. Проповедь театинцев во главе с да Тьене нашла широкий отклик среди приходского клира и монашества. Ее поддержал и орден капуцинов, возникший в 1528 г. на основе ордена францисканцев.

Деятельность сторонников католического обновления достигла пика во время понтификата папы Павла III (1534–1549). В 1537 г. по решению Папы была создана комиссия по обновлению церкви, начавшая подготовку Вселенского собора и борьбу против стяжательства представителей курии. Но инициатива среди сторонников обновления вскоре перешла к более радикальному крылу. Его лидером был Джан Пьеро Карафа, еще один влиятельный представитель ордена театинцев. Карафа призывал к непримиримой борьбе против протестантов и отказу от компромисса с гуманизмом. Эта линия получила название теоцентризма – стремления к сохранению высшего таинства и безусловного авторитета веры. По настоянию Карафы Папа учредил в 1542 г. Римскую инквизицию, призванную добиваться сохранения чистоты веры. Это решение стало символом смены церковного Возрождения на Контрреформацию.

В 1545 г. состоялось открытие Триденского Вселенского собора, посвященного церковной реформе. Деятельность собора протекала в три этапа: при Павле III – в 1545–1547 гг., при Юлии III – в 1551–1552 гг. и при Пие IV – в 1562–1563 гг. Перерывы были связаны с растущим разочарованием в обновленческих идеях. Характерно, что Карафа, ставший папой в 1555 г. под именем Павла IV, во время своего понтификата вообще не стал возобновлять работу собора. Но зато в Италии резко усилился террор инквизиции. В 1543 г. Карафа запретил печатать любые сочинения без дозволения инквизиторов, которые надзирали также за торговлей книгами и их пересылкой. Первые каталоги запрещенных книг были составлены по инициативе местных церковных властей в Венеции, Флоренции и Милане. В 1559 г. в Риме появился Индекс запрещенных книг, обязательный для всей церкви.

Итоговые решения Тридентского собора носили сугубо схоластический характер. Было подтверждено равенство Священного Писания (Библии) и Священного Предания как источников веры, утверждены догматы о главенстве папской духовной власти над авторитетом Вселенского собора, о семи таинствах, чистилище, первородном грехе и спасении верой. Был также подтвержден порядок осуществления мессы, исповеди, поклонения святым, отменена продажа индульгенций. Особые предписания касались мер по восстановлению религиозной дисциплины духовенства. После завершения собора католическая церковь превращается в одну из наиболее консервативных общественных сил в Европе. Контр-реформация приобрела воинствующий характер. Папа Пий V (1566–1572) дал свое благословение террору инквизиции в Испании и Португалии и вооруженной борьбе с гугенотами во Франции. Папа Григорий XIII (1572–1585), известный своими инициативами по реформированию календаря, приложил немало усилий для укрепления влияния в церкви иезуитов. Под их руководством оказалась вся система обучения и подготовки священнослужителей. Своего пика Контр-реформация достигла при папе Сиксте V (1585–1590), когда была обновлена структура и организация кардинальского корпуса, усилена власть самого Папы и модернизирована управленческая система Папского государства.

Контр-реформация привела к усилению роли Святого престола в европейской политике, но способствовала дальнейшей политической стагнации итальянских государств. Эта тенденция наглядно проявилась во время войны с Османской империей в 1570–1573 гг. По инициативе папы Пия V была создана «Святая лига» в составе Венеции, Испании, большинства итальянских государств и Мальтийского ордена. Но результаты войны оказались крайне неудачными – турки сумели захватить Кипр, а испанцы окончательно потеряли Тунис, который признал вассальную зависимость от султана. Триумфальная победа испано-венецианского флота над османским в Коринфском заливе близ местечка Лепанто (7 октября 1571 г.) не остановила захват Османской империей островных владений слабеющей Венеции.

К началу XVII в. единственным итальянским государством, сохраняющим значимость в системе европейских отношений, осталась Савойя. В условиях нового обострения испанско-французских отношений Савойскому герцогству даже удалось отнять у Франции ее последнее итальянское владение – маркизат Салуццо. В 1590 г. Савойя, выступая в качестве союзника Испании, направила свою армию в Прованс. В 1598 г. Генрих IV заключил Вервенский мир с Испанией и Савойей на основе статус кво. Отношения Франции с Савойей были окончательно урегулированы в 1601 г., когда савойский герцог подтвердил свои права на Салуццо в обмен за франкоязычные территории в Южной Бургундии. В годы Тридцатилетней войны (1618–1648) итальянские государства оказались заложниками политики ведущих европейских держав. После заключения Вестфальского мира, закрепившего принцип религиозного равноправия в международных отношений, резко уменьшилось и политическое влияние Папского государства.

Италия в эпоху Просвещения и наполеоновских войн

В XVIII в. Италия начала постепенно оправляться от того экономического спада, который переживала во второй половине предыдущего столетия. Избавленные от военных разрушений и тягот, оживали итальянские города. Улучшилась демографическая ситуация. Миграции населения приобрели более упорядоченный характер, в том числе меньшими стали масштабы бродяжничества, бандитизма. По мере ослабления цеховых традиций в промышленности закреплялись капиталистические отношения. Уже в начале XVIII в. в Турине, Милане, Флоренции, Неаполе возникли крупные централизованные мануфактуры, на которых работало по несколько сотен человек. Для организации производства приглашались мастера из Франции, Швейцарии, Голландии, Англии. Особенно успешно развивалось суконное и хлопчатобумажное производство. Во второй половине XVIII в. подъем начали переживать и традиционные для Италии виды ремесел, связанные с рынком предметов роскоши, тканей и одежды для представителей благородных сословий, холодного оружия.

Однако масштабы экономического оживления в Италии в целом оказались невелики. По промышленному производству Италия так и не смогла составить конкуренцию более динамично развивавшимся Англии, Голландии, Франции, Швеции. В условиях политической раздробленности было затруднительно проводить эффективную протекционистскую политику и, тем более, осуществлять внешнюю экспансию, добиваясь контроля над торговыми коммуникациями и рынками сырья. Итальянские финансово-банковские круги изначально были связаны с кредитной и внешнеторговой деятельностью. В XVIII в. торговый капитал в Европе по-прежнему опережал по концентрации и эффективности промышленный капитал. Но все большую роль играла колониальная торговля, а также торговые войны ведущих держав континента за монопольное преобладание на отраслевых рынках. Итальянский торговый капитал в этих условиях оказался неконкурентоспособен. Былое величие торговых домов и банкиров Венеции и Генуи осталось в прошлом. Очень заметным становилось отставание Италии и в развитии новой предпринимательской культуры, которая по своим мировоззренческих и социально-психологическим основам была тесно связана с «протестантским духом». Не преувеличивая значимость конфессионального фактора в консолидации предпринимательского класса, следует отметить, что католическая духовная культура если не сдерживала, то, по крайней мере, не стимулировала этот процесс. Еще более серьезным препятствием являлась тенденция возрождения сословных форм стратификации общества, дистанцирование привилегированных слоев общества от предпринимательской деятельности. Вследствие всех этих причин в Италии очень затянулся процесс перехода от первоначального накопления капитала к устойчивому функционированию капиталистического производства.