Лучший экипаж Солнечной. Саботажник. У Билли есть хреновина - Олег Дивов

– Появится, – сказал Эссекс уверенно. – Хорошо, допустим. Ты хочешь всколыхнуть общественное мнение. Картинку мы тебе в Сеть хоть сейчас загрузим. Но приземляться–то зачем?

– Чтобы люди к нам потянулись, – объяснил Рашен.

– Вот это ты верно сказал! Армия к нам рванет на полном ходу. Ты подумай, Алекс! Допустим, мы орбитальные батареи обойдем. Предположим, место посадки не засекут. Но все равно обнаружить нас на поверхности – дело нескольких дней. Максимум неделя. Расстреляют нас сверху, и привет. Или ты хочешь изобразить авиацию? Пугать землян штурмовыми заходами на города? Полная чушь. Сам знаешь, в атмосфере мы не сможем разогнаться. Как только войдем в зону, прикрытую спутниками, они нас посшибают, как на учебных стрельбах…

– Я никого не хочу пугать, – сказал Рашен. – Наоборот. Я уверен, что рядовые акционеры расценят наш поступок как жест доброй воли. Прилетели, сидим, никого не трогаем… Сумасшедшие бунтовщики так себя ведут? А неделя – как раз то, что надо. Этого вполне достаточно, чтобы люди разобрались, кто прав, а кто не очень. Пока Адмиралтейство флот подтянет… К тому же места дикие, топопривязки никакой. Poyehali, Фил!

– Сумасшедшие бунтовщики так себя действительно не ведут. Так себя ведут дети, Алекс.

– Разумеется, Фил! – Рашен даже рассмеялся, до того ему замечание Эссекса показалось верным.

– Ты чего ржешь? – спросил Эссекс подозрительно.

– Сегодня подавляющее большинство тех, кто внизу, – остро инфантильные личности, – объяснил Рашен. – Все настоящие взрослые мужики удрали в космос. Почему мы с тобой воевали–воевали, а потом вдруг раздумали? Мы взрослые, Фил. А почему внизу сначала вокруг нас учинили культ героев, а потом решили нас с грязью смешать? Потому что они дети. Они чувствуют, что мы какие–то не такие, и хронически не понимают, как к нам относиться и что с нами делать.

– И ты хочешь дать им понять?..

– Мы должны хотя бы раз сыграть по их правилам, Фил. Тогда они к нам повернутся лицом. Мы должны отмочить какой–нибудь подвиг. Благородный рыцарский поступок. Ну же, poyehali! Соглашайся, дружище.

– Ты больной, – заключил Эссекс. – Ладно, поехали.

* * *

Запись нападения чужих на земной разведчик Совет Директоров объявил фальшивкой и гнусной провокацией. Крамольный файл мгновенно из Сети выковыряли, но его успело просмотреть достаточно народу для того, чтобы внизу поднялся вопль ужаса. Критические выступления ученых и экспертов по видеозаписи только подлили масла в огонь.

Тем временем группа F цинично показала издали борт спутникам земной обороны и, не получив ни одного попадания, с грохотом обрушилась в атмосферу. Разметав подвернувшийся циклон и подарив головную боль метеорологам, корабли выровнялись на предельно малой высоте и скрылись в глубине Евразийского континента.

Совет Директоров спешно восстанавливал штатную структуру Адмиралтейства. Полиция устроила настоящую облаву на Дядю Гуннара – адмирала Кёнига, – но того и след простыл. Старый мерзавец, единственный достойный противник Рашену, убыл в инспекционную поездку на Американский континент. Решил, видите ли, за неделю до отставки в последний раз попутешествовать за казенный счет. Конечной целью Кёнига был Ванкувер, но до города адмирал флота не доехал и растворился вместе со своей многочисленной свитой где–то в бескрайних канадских степях.

Более того, неожиданно вымерло знаменитое Ванкуверское военно–космическое училище, из которого Директора надеялись добыть триста боеспособных молодых офицеров. В тот момент, когда Рашен заходил на посадку, в училище стряслась внеплановая учебная тревога. Преподаватели и курсанты попрыгали в грузовики и, разбудив сонный город, шумно умчались куда–то, не оставив на месте ни одного человека. Логично было предположить, что и Дядя Гуннар, и инспектируемая им часть окажутся на тренировочной базе Маккензи, но туда они тоже не прибыли.

Полицейская эскадра вице–адмирала Рабиновича, спешно вызванная домой, не могла набрать достаточный ход из–за нехватки бустерного топлива и прибывала к Земле не раньше, чем через месяц.

По Сети бродила расшифровка записи переговоров некоего высокопоставленного астронавта У. с анонимным членом Совета Директоров. Половина текста состояла из нецензурных выражений. Из другой же половины следовало, что У. по заказу Директоров сначала провоцирует беспорядки на флоте, а затем подставляет восставшие корабли под огонь полиции. В итоге самые независимые командиры скорее всего просто гибли, а флот в целом должен был оказаться со всех сторон опозорен и немедленно распущен ввиду нелояльности. Журналисты уверяли, что запись доказывает существование заговора между Директорами и Марсианским Сенатом. Они увязывали творящийся вокруг группы F бедлам с нерешительностью предстоящего Собрания Акционеров. Последний социологический опрос снова не давал четкого ответа, готовы ли Акционеры голосовать за роспуск флота. Согласно выводам прессы, такая ситуация в равной степени не устраивала и Директоров, и красных сенаторов, так как первым стало трудно флот содержать, а вторым надоело его бояться.

Орбитальные станции точно засечь место посадки кораблей группы F не смогли из–за мощных атмосферных возмущений. Предположительно Рашен приземлился где–то на относительно чистой территории в Центральной России. Группа полицейских специалистов на двух антикварных самолетах, оснащенных системой АВАКС, вылетела из Парижа на восток в надежде уточнить эти данные. Один самолет вскоре разбился из–за отказа двигателей, а второй попал в жуткую болтанку и вынужден был вернуться. На Европу шел торнадо. Служба погоды крыла Рашена матом и требовала боевые лазеры для расстрела приближающегося атмосферного фронта.

А Рашен, в который раз оказавшийся самым популярным человеком в Солнечной, молчал.

* * *

Когда в небе над руинами с оглушительным воем пронеслись большие огненные шары, доктор Ллойд как раз сидел под стеной Черного Храма и разговаривал с Батькой.

– Что это было? – ошарашенно спросил доктор, поднимаясь на ноги, слегка ушибленный и весь в саже.

– Гром небесный, – хмуро ответил Батька, отряхивая рясу.

– И часто у вас так? – поинтересовался доктор.

– Давно пора, – сообщил Батька уклончиво.

Вдалеке, на равнине за холмами, поднималось огромное мутное зарево.

– Съездить, что ли, посмотреть? – нерешительно пробормотал доктор.

– Зачем? – тут же спросил Батька, внимательно заглядывая доктору в лицо.

– Ну, мало ли…

– Не надо, – посоветовал Батька с угрозой в голосе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});