Путь, выбирающий нас - Оксана Панкеева

А какого демона, в самом деле, подумал Кантор и все-таки снял, после чего придвинул кресло поближе, как ему было рекомендовано, и сел, протянув занемевшие от холода конечности почти вплотную к огню.

— Повезло же тебе с погодой, — посочувствовал король и, не поднимаясь с кресла, набросил на него плед с собственного королевского плеча.

Затем, точно так же, не поднимаясь, потянулся к столу и налил в свободный стакан темно-коричневой жидкости из стоящей здесь же бутылки. Иногда удобно быть таким длинным, мимоходом подумал Кантор, пытаясь понять, что не так с его величеством. Что-то действительно было не так — и с речью и с движениями…

— На, выпей, скорее согреешься. Трясешься весь… Жаков самогон тебе будет в самый раз.

Можно было и отказаться, честно объяснив причину. Шеллар бы понял, не стал бы прикидываться обиженным или как-то иначе принуждать собутыльника к питию. Но отказываться отчего-то не хотелось.

Не умру я от одного стакана, решил Кантор. А голова будет болеть — так что мне, привыкать?.. Все равно завтра приступ. А если и умру, то по крайней мере не придется позориться перед Ольгой…

— Спасибо, — кивнул он и полюбопытствовал, заметив, что на столе присутствует еще и рюмка: — А зачем здесь третий стакан? Вы кого-то ждали?

— Да нет, — все так же невесело засмеялся король. — Просто Жак сначала достал этот стакан, а я решил, что он мне будет маловат, и попросил кубок. А стакан Жаку лень было убирать, так он на столе и остался. Жак еще сказал — раз лишний стакан, значит, придет кто-то, примета такая. Я отнесся к этому предположению без должного внимания, так как приметы у переселенцев одна другой глупее, а ты все-таки пришел… Ты пей, пей, не держи, это я пью для собственного удовольствия, а тебе надо в лечебных целях, иначе к утру сляжешь. Но если тебе скучно пить одному, могу составить компанию. Твое здоровье.

Кантор последовал толковому совету его величества, после чего с трудом отдышался и поплотнее завернулся в колючий шерстяной плед, прислушиваясь, как тепло постепенно расползается от желудка по всему телу. Голова пока никак не отзывалась.

Король между тем снова потянулся к столу, чтобы наполнить свой опустевший кубок, однако на этот раз промахнулся и опрокинул бутылку. Правда, она была почти пуста, так что ничего страшного не случилось. Зато Кантор наконец понял, что его так смущало в речи и движениях его величества. Король был пьян. В стельку. Вусмерть. До зеленых чертиков. Бывший телохранитель никогда не видел благопристойного Шеллара III всерьез пьяным, потому и не догадался сразу. Да и не особенно заплетается язык у нетрезвого короля, и соображает он вполне разумно, несмотря на количество пустых бутылок на столе. Пока он не продемонстрировал полное отсутствие координации, трудно было определить, что его величество изволили самым неподобающим образом нажраться…

С чего бы вдруг? С какого такого горя? Судя по его печальной физиономии, все-таки с горя, на радостях пьют иначе… Неужели с королевой что-то не так? Или с ребенком? Да нет, если бы что-то такое, не помчался бы он к Жаку пьянствовать, всю ночь стоял бы на коленях у постели любимой супруги, держал бы за руку и шептал слова утешения… Так что же такого приключилось, ваше величество? Только не говорите, что Кира спуталась с Артуро Сан-Барреда, а то я умру на месте…

— Ну вот, — пожаловался король, — самогон кончился. Жак! Где ты, бездельник?! У тебя тут гости умирают от недостатка выпивки, причем один из них твой король, а второй крайне нуждается в горячей спиртовой ванне изнутри, а тебя где-то демоны носят! Кстати, Кантор, может, тебе действительно не помешает горячая ванна?

Предложение было соблазнительным, но Кантор все же отказался, высказав опасения, что в этой самой ванне и уснет. На самом же деле ему просто не хотелось вылезать из кресла, а хотелось еще выпить и понаблюдать за пьяным королем. Это было безумно интересно, увидеть, что веселенького отколет его величество, когда выпьет еще столько же. Эх, его бы в «Лунный дракон» на тот памятный вечерок, сколько нового узнали бы бедные подданные!

— Я вижу, ты в полном унынии, — констатировал король, внимательно изучая Кантора своим цепким пронзительным взглядом, от которого у того всегда появлялось ощущение, будто его сканируют. — Видел Ольгу? И она тебе что-то неприятное сказала?

— Я с ней не общался, — возразил Кантор. — И ничего она мне не сказала.

— Настолько ничего, что ты в расстроенных чувствах слонялся по городу под дождем, не желая никого видеть? — с абсолютной точностью определил король. — В смысле, не стала даже разговаривать?

— Нет, — упрямо возразил Кантор. — Она меня просто не видела. Вот вы настырный! Я ее видел случайно, издали, но она была не одна, поэтому подходить я не стал. С ней был Карлос, а я все еще боюсь, что он меня узнает. А расстроился из-за того, что пришлось вернуться, хотя я этого совсем не хотел, и теперь со всех сторон дурак получаюсь… Демоны б драли этого добрейшего падре с его «Господними чудесами»! Только не спрашивайте меня, ради всех высших сил, я еще слишком трезв, чтобы об этом говорить!

— Да? — удивился король. — Я полагал, ты огорчился оттого, что Ольга недолго по тебе страдала и быстро утешилась с другим мужчиной… Впрочем, все они хороши, так что не стоит из-за этого так расстраиваться. Давай выпьем… Ах, у нас нечего… Жак, ты вообще слышал, как я тебя звал?

— Сейчас иду! — отозвался откуда-то из глубины дома нерадивый придворный. — Несу, подождите минутку! Что за спешка, можно подумать, у вас остались последние пять минут, чтобы напиться до розовых слонов, и если не успеете, то мир перевернется! Я одежду ищу подлиннее…

— А что у вас случилось, что вы сами в таком же унынии? — спросил Кантор, отчасти чтобы отвлечь его величество от вопросов и занять размышлением над ответами, отчасти из маленькой мести и отчасти из любопытства.

— Да так, бывает, — неопределенно пробормотал король, и Кантор предположил, исходя из его замечания насчет того, что «все они хороши»:

— Вы что, с королевой поссорились?

— Это она со мной поссорилась, — хмуро бросил Шеллар. — Кантор, давай оставим эту тему. Я понял твой намек и спрашивать больше не буду. Лучше расскажи, как ты сюда попал? Тебя не было так долго, что мы уже начали гадать, не случилось ли с тобой чего.

— Да что со мной могло случиться? — недовольно передернул плечами Кантор.

— Что угодно. Версий было много. Самая дурацкая гласила, что ты умер, несмотря на лечение. Еще предполагалось, что ты оглох и с горя наложил на себя руки. Элмар считал, что ты так и остался перекошенным на одну сторону и стесняешься показываться в обществе. А я, как всегда, был прав. Ты пытался совладать с собой и не возвращаться просто из гордости, потому, что обещал не возвращаться. А любовь оказалась сильнее гордости. И я знал, что ты вернешься.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});