Связанные любовью - Розмари Роджерс

— Полагаю, вы имеете в виду Софью?

— Никогда не пойму женщин.

— Этого от вас никто и не ждет. — Анна похлопала ресницами. — Мы должны оставаться загадкой для мужчин.

Стефан налил себе кофе. Сентенция хозяйки ничуть не рассеяла мрачного настроения.

— Тогда как мужчине понять, чего женщина хочет?

— Дело не в том, знает мужчина, чего хочет женщина, или нет, а в том, готов ли он предложить то, что ей нужно.

Он нахмурился, стараясь не слушать раздражающий шепоток беспокойства. Что нужно Софье? Ей нужен он. И больше ничего.

— Вы говорите загадками.

— Или же вы просто не хотите понимать. Стефан отодвинул тарелку. Аппетит внезапно пропал.

Ну почему женщины постоянно все усложняют? Софье нравилось в Мидоуленде. Ей более чем нравился он сам.

И как только она переставала воспринимать его как врага, они прекрасно общались вдвоем. Если она и отказывалась становиться его любовницей, то лишь из-за своей матери.

— Боюсь, Анна, я еще не способен постичь вашу странную логику.

— А с вами не легче, чем с вашим братом. — Она покачала головой. — Подумайте, что за жизнь была бы у Эдмонда, если бы он в свое время упустил по глупости Брианну.

Он опустил глаза и заметил, как побледнели костяшки пальцев, сжавших изящную ручку фарфоровой чашки. Представлять брата без Брианны не хотелось; вполне возможно, что Эдмонд просто не дожил бы до сегодняшнего дня. Но он мог позволить себе влюбиться — отдаться этому чувству безоглядно. Герцог такой роскоши позволить себе не мог.

— Я не Эдмонд. Да и вы не в том положении, чтобы бросать в кого-то камни. — Он сердито посмотрел на Анну. Проведя в России не так уж много времени, Стефан все же знал, что Анна долго поддерживала романтические отношения с мистером Ричардом Монро. — Как долго вы не позволяли Монро стать честным джентльменом?

— Слишком долго. — Мягкая улыбка тронула ее губы. — Вот почему мы собираемся пожениться следующим летом.

— Собираетесь пожениться? — вытаращился изумленно Стефан.

Анна рассмеялась:

— Поначалу я планировала к Рождеству, но отложила до лета, так как хочу видеть на церемонии Брианну.

Неожиданно для себя самого Стефан поднялся из-за стола. Странная, тянущая боль в сердце была не завистью, а… недоверием.

Зачем Анне выходить замуж после стольких лет идеального во всех отношениях романа?

— Этот город сошел с ума.

Его резкий тон ничуть ее не тронул — она лишь пожала плечами:

— Может быть.

Стефан прошел к окну. Начавшийся утром дождь почти перестал. Софья будет довольна, ей дождливая погода не нравилась. А вот его настроению серые тучи соответствовали вполне.

Откуда взялось это неприятное чувство, что он постоянно преследует ее, а она постоянно остается недостижимой?

А если она уже ускользнула?

Нет. Этому не бывать. Он получит ее любой ценой.

Открылась дверь. Стефан обернулся и увидел молоденького лакея, вошедшего в комнату с маленьким серебряным подносом.

Анна поднялась:

— Да, Антон?

— Записка для лорда Хантли.

Стефан ощутил приятное волнение. Должно быть, от Софьи. Больше в Петербурге ему писать никто не мог. Он прошел по паркетному полу.

Неужто образумилась наконец?

— Спасибо. — Он взял сложенный вдвое небольшой листок.

Слуга вышел из комнаты, а Стефан так и остался стоять у двери. Этот мелкий, летящий почерк он узнал с первого взгляда.

— От Софьи? — спросила Анна.

— Нет. — Стефан сломал восковую печать. — Из Англии.

— Тогда не стану вам мешать.

— Нет, нет, не уходите. Обычно терпения Эдмонду хватает только на то, чтобы заточить перо. Я очень удивлюсь, если ему достало выдержки написать больше полудюжины слов. — Развернув послание, Стефан обнаружил, что брат и впрямь приготовил для него сюрприз, исписав полстраницы. Разобрать теснящиеся, наползающие одна на другую буквы было нелегко, и прошло не меньше полминуты, прежде чем он скомкал листок и сердито швырнул на пол. — Проклятье!

Анна побледнела и тревожно посмотрела на него:

— Что случилось? Брианна?..

— Нет, мой управляющий, — торопливо успокоил ее Стефан. — Расчищал северное поле, и на него упало дерево.

Анна облегченно вздохнула — здоровье Брианны волновало ее в первую очередь.

— Сильно пострадал?

— Сломал обе ноги, но врач вроде бы пообещал, что ничего страшного нет.

— Слава богу.

— Да, бедняге повезло. — Риддл служил управляющим со времени смерти старого герцога и делал все возможное для процветания поместья. Стефан знал, что всегда может положиться на него. Заменить такого человека, прекрасного работника и хорошего друга, было бы нелегко. — Но несколько недель, а то и месяцев пролежит в постели.

— Я могу чем-то помочь? — спросила Анна.

— Боюсь, что нет. — Он устало вздохнул. — Нужно возвращаться в Мидоуленд.

— Конечно. Вам потребуется карета?

Стефан покачал головой:

— Нет. Я отправлюсь морем, так намного быстрее.

Пошлю Бориса узнать, когда ближайший корабль.

— Когда вы намерены отбыть?

Долг требовал поспешить. Арендаторы остались без присмотра, и решать проблемы, ежедневно возникающие в большом поместье, стало некому. Ожидать, что Эдмонд станет регулярно заниматься хозяйственными и прочими делами Мидоуленда, не стоило — в конце концов, у брата свой дом и своя семья.

Стефан поиграл желваками. Черт бы побрал этот долг.

Да, он вернется в Мидоуленд. Но только вместе с Софьей.

— Как только закончу одно дело.

Уже у двери его догнал голос Анны:

— Подождите. Он нетерпеливо оглянулся:

— Да?

— Софья — не какая-то крестьянка. Вы не можете заставить ее уйти из семьи.

Он мрачно усмехнулся:

— Вы недооцениваете силу моего убеждения.

— Ей нужно не ваше убеждение.

— Ей нужен я. И она, черт возьми, поймет эту истину и примет ее.

Дождь лил всю ночь, но к середине утра прекратился. Ветерок рассеял серые тучки, и выглянувшее солнце пролило на город свое тепло.

Обрадованная такой переменой, Софья сдвинула шторку на окошечке кареты. Посещения местного приюта всегда проходили трудно. Она делала все возможное, чтобы облегчить страдания оставшихся сиротами детей, но ее усилий всегда оказывалось недостаточно. Единственным утешением служило данное императором обещание открыть для приютских детей школу.

Карета остановилась перед домом матери. Дверцу открыл Петр, сопровождавший госпожу во всех поездках. Софья ступила на мокрый тротуар, но не успела сделать и шагу, как ее внимание привлекло какое-то движение в розовом саду.