Победитель. Лунная трилогия - Ежи Жулавский

Она долго стояла в этом сладком, полусонном оцепенении, пока ее не пробудил от грез неожиданный звук шагов и крики выбегающих отовсюду людей. Звали первосвященника.

Победитель уже вошел в ворота города и как раз подходил к храму.

Она рванулась назад; сердце, громко стучащее у нее в груди, вдруг сжалось от испуга, ей хотелось убежать, скрыться, но она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой… Прижав руками бешено колотившееся сердце, с глазами полными слез, которых она не могла сдержать, девушка тихо опустилась к подножию алебастровой колонны.

Как сквозь сон, она видела деда, который неожиданно спокойно, с высоко поднятой головой, в одеждах первосвященника, поддерживаемый под руки молодыми жрецами, прошел мимо нее к открытым дверям с большой, поспешно собравшейся вокруг него свитой. Она, как сквозь сон, слышала звук шагов по каменному полу и далекий шум волнующейся перед храмом толпы, а потом ее окутал мрак, в ушах послышался звон, ей показалось, что она падает в какую-то бесконечную и бездонную пропасть.

Тем временем Малахуда уже стоял на широких ступенях храма, в том самом месте, где вчера получил первое сообщение о приходе Победителя. Теперь это сообщение стало явью; удивительный и нежданный пришелец шел к нему в окружении обезумевших от радости людей, которые почти несли его на руках, видный издалека, огромный, светлый, лучезарный…

Первосвященник нахмурился… Жестокая зависть исказила его лицо. Он оперся на костяной посох и ждал, стоя в окружении сановников, к безмерному удивлению и огорчению людей, которые надеялись, что первосвященник сойдет со ступеней, чтобы покорно приветствовать Победителя.

— Малахуда! Малахуда! — доносились отовсюду крики.

Первосвященник, однако, даже не вздрогнул. Он спокойно смотрел перед собой из-под седых, кустистых бровей, и только по мере того, как крики становились более настойчивыми, соединяясь с оскорблениями, бросаемыми по его адресу, терпеливая и ироническая усмешка появлялась на его стиснутых губах.

— Малахуда, сойди вниз и поклонись Победителю, которого привели люди!

Элем в пурпурной одежде остановился перед ним — и почти приказывающим жестом указал ему на место, где толпились люди.

— Мне подобает сохранять достоинство, подобающее Его Высочеству, — ответил старик. — Я первосвященник, управляющий всеми лунными жителями!

Черные глаза монаха зажглись гневом.

— Ты — никто! — закричал он. — Сегодня один Победитель владеет всеми и тобой, который ему служит!

— Пока я не сложил своих полномочий, я тот, кем был раньше… — спокойно ответил Малахуда, — и прежде чем твой Победитель взойдет на ступени храма, я могу приказать заковать тебя в кандалы и отправить в подземелье вместе с твоими Братьями, которые нарушили закон, оставив без моего позволения Полярную Страну.

Лицо Элема покраснело, на висках выступили синие вены.

— Я не нуждаюсь ни в чьем позволении, — сказал он, задыхаясь от бешенства, — и не собираюсь слушать никого, не то что тебя, прислужник шернов!

Победитель уже поднимался по ступеням храма. Малахуда, не отвечая на страшное оскорбление монаха, отодвинул его от себя одной рукой и оказался лицом к лицу с удивительным пришельцем.

Марек, стоя несколькими ступенями ниже, смотрел на старика с доброй ясной улыбкой и протягивал ему руку для пожатия. Тот, однако, на улыбку не ответил и руки в ответ не протянул, даже не склонил головы, хотя все вокруг упали ниц, приветствуя Победителя.

Малахуда несколько минут смотрел прямо в глаза прибывшему и наконец произнес:

— Приветствую тебя, господин, кем бы ты ни был, поскольку тебя привела сюда воля людей…

— Я пришел сам, исключительно по собственной воле, — ответил Марек, становясь серьезным.

Малахуда слегка наклонил голову.

— Для меня тебя сюда привела воля людей, которые в течение семи столетий ждали Победителя и сегодня называют этим именем тебя.

— Я еще не являюсь «Победителем», но хотел бы стать им, видя, что с вами здесь происходит…

— Ты уже Победитель, господин! — вмешался Элем. — Ты являешься им с той минуты, когда твоя нога ступила на Луну!

Малахуда слегка поморщился и, не обращая внимания на слова монаха, продолжал:

— Ты должен быть Победителем, господин, если пришел сюда и переворачиваешь все, что было до тебя…

Марек хотел ответить, но старый первосвященник поднял руку, требуя молчания.

— Я не знаю, ни откуда ты прибыл, ни зачем, ни каким образом, — сказал он, — но вижу, что ты больше нас и, видимо, сильнее; попытайся сделать, если хочешь, то, что мы не смогли… А если ты действительно прибыл с Земли, и если правда, что много веков назад похожий на тебя человек поколение людей переселил сюда с той великой звезды, где людям жилось лучше, то ты должен знать, что твоей обязанностью является искупить сегодня вину того человека и избавить нас от бедствий, на которые мы, в течение многих веков, обречены… До сих пор нас поддерживала надежда, что придет Победитель; вот в этом храме, у порога которого я тебя приветствую, я постоянно поддерживал народ в этой надежде, помни, что с той минуты, когда ты сюда пришел, нет уже никакой надежды, значит должна быть реальность!

Не все в толпе могли услышать слова Малахуды, однако те, кто слышал их, начали роптать на эти непонятные и еретические слова, которые произносил первосвященник, но он не обращал на это внимания. Фразы, которые еще вчера ему самому показались бы такими ужасными, что об их произнесении и подумать было трудно, теперь он выговаривал просто и ясно, вопреки тому, что всегда говорил своему народу, что они должны благословлять Старого Человека, который привел людей на Луну, и ждать прихода Победителя.

— Я не знаю, в самом ли деле был обещан приход Победителя, — говорил он, и его голос рос, усиливался и гремел в его маленькой груди, — не знаю, было ли обещано, что придешь именно ты, хотя все Книги полны Обещаний, но вижу, что ты пришел, поэтому повторяю тебе еще раз: ты должен Выполнить то, о чем мы мечтали в тоске и лишениях в течение многих веков — наверное, было бы лучше для тебя и для нас, если бы твоя нога никогда не ступала на Луну, — иначе ты будешь проклят нами.

В толпе сразу зазвучали возгласы угрозы и возмущения, даже боязни, что могучий Победитель может отомстить людям за кощунственные слова первосвященника. Раздавались крики, что если Малахуду внезапно не поразило безумие, то Он заслуживает смерти за такие слова. Взывали к Элему, чтобы он взял у него колпак первосвященника и ввел Победителя в храм. Старик невозмутимо переждал этот всплеск возмущения и, когда он на минуту утих, продолжил, обращаясь к Победителю:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});