Королева отступает последней - Валерия Михайловна Чернованова

ответил, просто продолжал стоять и смотреть на льва, и я представить себе не могла, какие чувства сейчас его одолевают. Сидела, вцепившись в руку Вейнанда, и просто благодарила духов, что ощущаю под пальцами его пульс.

— Будет лучше? Лучше?! — Верховный жрец отделился от группы храмовников, сгрудившихся возле алтаря. — Вы думаете, вам всё сойдёт с рук?! Уже сегодня народ Эргандара узнает, что его величество, избранника высших духов, жестоко убили! Ваша жизнь кончена! Вы все...

— А может, я сейчас жестоко убью тебя? — ринулась к нему креорка, плавным, незаметным движением извлекая нож из-за пояса.

Служитель было отшатнулся, но тут же расправил плечи, вытянулся, явно решив оставаться верным своему императору до последнего вздоха.

— Убийцы! Душегубы! — продолжал разоряться.

Эйо упёрлась ему в грудь кинжалом, её люди, которых оказалась целая банда, обступили храмовников, готовые разделаться с ними так же безжалостно, как разделались с чаровиками императора. В отличие от верховного, другие явно не рвались повторить судьбу правителя Эргандара, но послушно молчали. Испуганно друг к другу жались и ждали, что будет дальше.

— Бриан... — прошептала я, заметив, как друг опустился на колени перед отцом. Нерешительно, словно сомневаясь, надо ли, протянул к нему руку, коснулся.

— Делайте, что должны! — послышался голос жреца, уже окончательно решившего попрощаться с жизнью. — Правду всё равно так или иначе узнают!

Жрец меня в тот момент не особо заботил, а вот Бриан... Потянулась к нему, не зная, то ли начать утешать, то ли ничего не говорить, просто молчать. Что вообще можно сейчас сказать? Потянулась и тут же в страхе подалась назад, когда яркий, пронзительный свет, в один миг охвативший мёртвого льва, перекинулся на моего друга. Облёк его, словно в золотые доспехи, подхватил, поднял на ноги, становясь всё ярче.

На какое-то мгновение в храме воцарилось молчание, а потом жрецы взволнованно зашептались:

— Благословенный...

— Избранный...

— Наш император...

Один за другим стали опускаться на колени.

Верховный жрец рухнул на пол первым.

 Глава 27

Только когда свечение вокруг Бриана померкло, служители храма перестали вдохновенно бормотать, а все остальные наконец отмерли.

— Что это было? — растерянно пробормотал Рифер.

— Бриан... он... — промямлил, почёсывая голову Ронан. Висок парня пересекал глубокий порез, на щеке алели пятна подсохшей крови, но он старался держаться бодро, словно каких-то несколько минут назад не побывал в схватке с сильнейшими чаровиками Эргандара.

— Избранный высшими духами, — взволнованно выдохнул верховный жрец и чуть не стукнулся лбом о пол: так старательно кланялся явно опешившему от всего происходящего Торнвилу.

— С чего вы взяли? — наконец проговорил он.

— В последний раз... ваше величество, — обратился к нему старший храмовник, не торопясь отрываться от пола, — благословения высших духов удостаивались более века назад. Лимбурги... Но никто из вашего рода... — Он осёкся и, кашлянув, продолжил: — Духи показали нам, что сила и власть, которыми был наделён прежний правитель, теперь переходят к вам.

— Но... Но я же бастард!

Удивительно было видеть, как лицо верховного жреца вдруг озарилось улыбкой, ясной и искренней:

— Для наших покровителей происхождение не имеет значения. Они избрали вас. Нам, их служителям, остаётся только возблагодарить духов за священное благословение. Давайте помолимся.

Жрецы одновременно склонили головы и забормотали неразборчивую молитву. Я обернулась, услышав, как Вейнанд судорожно выдохнул, а спустя мгновение его окружили бывшие ученики. Бриан тоже приблизился.

— Я что-то пропустил? — Генерал сел, хоть и было видно, что даже это простое движение даётся ему с трудом. Грудь, плечи оборотника покрывали глубокие раны, оставленные когтями.

Не выдержав, отвела взгляд, и Вейнанд поспешил закутаться в плащ.

— Всё самое интересное, — подал голос Нейл и кивнул на тушу мёртвого зверя. — А главное, у нас теперь новый император!

— Я не император! — нервно парировал Бриан и уже тише добавил, глядя на поверженного Великого: — Я и сам хотел его убить... Но рад, что это был не я. И не вы, генерал.

— А вот мне что-то совсем не радостно, — мрачно усмехнулся Вейнанд.

— Сомнительная честь — быть убийцей своего правителя, — громко хмыкнула Эйо, явно следившая за всем происходящим в этом храме, после чего бесцеремонно пнула ногой жреца. — Если вы закончили со своими благодарственными напевами, предлагаю вернуться в реальность и обсудить весьма интересную ситуацию, в которой мы все оказались.

Верховный жрец умолк, а с ним притихли и остальные. Зло покосившись на креорку, он поднялся на ноги, презрительно выплюнул:

— Говори, убийца!

Девушка усмехнулась:

— Как ты сам заявляешь, убийца здесь я. Пули в эту тушу, я хотела сказать вашего императора, всадили не эргандарцы. Ты прекрасно понимаешь, жрец, что то, что должно было здесь случиться, происходило против воли девушки, а её друзья (в том числе и ваш новый благословенный правитель) просто её спасали. Поэтому подумай хорошенько, прежде чем ответить: стоит ли трезвонить по всему Эргандару, что против его величества восстали его же люди? Мы, безымянные чужеземцы, смиренно готовы взять вину на себя, а о тайном венчании и нежелании невесты выходить замуж никто не узнает. А если узнает, это может навлечь тень и на благословенного. Что скажешь, жрец?

Взгляды всех собравшихся устремились на служителя высших духов. Судя по выражению его лица, он лихорадочно соображал, что делать, и, наконец, глядя на нас, а не на креорку, произнёс:

— Я скажу правду...

Сердце у меня в груди упало.

— Скажу, что в храм ворвалась банда убийц, душегубов, схватилась с чаровиками императора, но они не выстояли. Погиб и его величество. Этой девушке и её брату, — он подарил мне пристальный, долгий взгляд, — единственным из его свиты, повезло выжить. И то только лишь потому, что вовремя смогли укрыться. Никого другого мы здесь не видели.

Словами не передать, какое облегчение я испытала, когда он замолчал. О том, что нас ждёт, я, если честно, задумалась слишком поздно и отчаянно не желала ни себе, ни своим друзьям участи беглецов и преступников, разыскиваемых по всему миру.

На радостях прижалась к Эскорну, но тут же отстранилась, услышав, как он сдавленно прошипел.

— Извини... — взглянула на предплечье, исполосованное когтями, задержала дыхание.

— Всё в порядке. — Генерал мягко улыбнулся и убрал с моего лица упавшую на глаза прядь. — Это мне стоит просить прощения за то, что появился