Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс! - Николай Яковлев

11 марта 1941 г. Рузвельт подписал «Закон в интересах укрепления обороны Соединенных Штатов», или ленд-лиз, принятый после двухмесячных дебатов в конгрессе 60 голосами против 31 в сенате и 260 голосами против 165 в палате представителей. «Это решение, – сказал ФДР, – кладет конец всем попыткам умиротворения в нашей стране, всем призывам поладить с диктаторами, конец компромиссу с тиранией и силами угнетения». На первый раз конгресс нанес удар державам «оси» – ассигновал 7 млрд. долл., львиная доля которых пошла Англии. За счет ленд-лиза страны Британской империи в 1941 году покрыли 2,4 процента своих потребностей в вооружении, еще 9,1 процента было удовлетворено закупками в Соединенных Штатах.

29 марта на банкете по случаю дня Джексона ФДР еще раз подтвердил решимость противостоять фашистским агрессорам. С ними никто не может иметь дела, настаивал президент. «Мы видели, – воскликнул Рузвельт, – что случилось с крупными промышленниками Германии, поддержавшими нацистское движение и получившими вознаграждение в нацистских концентрационных лагерях».

Программой ленд-лиза руководил Гопкинс. Теперь он стал администратором большого размаха, напоминания о «новом курсе» вызывали у него раздражение. Его было не узнать, он грубо обрывал тех, кто пытался говорить о социальных проблемах, – шла война! Как-то Гопкинс вспылил: «Мне надоело выслушивать жалобы этих деятелей нового курса, черт бы их побрал!»

Гопкинс работал бок о бок с теми, кто раньше считал его своим врагом, – монополистами. Они легко нашли общий язык. Председатель правления «Стюарт Уормер корпорейшн» впоследствии писал: «Я разговаривал с Гопкинсом и не могу не прийти к убеждению, что из всех, кого я здесь (в Вашингтоне. – Н. Я.) встречал, у него самый ясный и здравый ум. Он излагает сложные проблемы в простых выражениях, и он дал направление моим мыслям. Я ничего не знаю о социальных планах или других идеях Гопкинса, но я только сожалею, что не встречался с ним чаще в Вашингтоне».

Времена «нового курса» канули в прошлое; в Вашингтоне набирала ход чудовищная машина крепко сколоченного государства…

Американская помощь Англии укрепляла ее в борьбе против европейских держав «оси». Формально США оставались невоюющей страной. Закон о ленд-лизе категорически запрещал плавание американских судов в зонах военных действий. Возможность инцидентов с фашистскими державами, а следовательно, вовлечения в войну была сведена к минимуму.

IX

Дебаты о ленд-лизе в Соединенных Штатах стали достоянием всего мира. Заявления Рузвельта о поддержке противников агрессоров вызвали злобную реакцию в Берлине и Риме. Фашистская пропаганда клеймила ФДР «поджигателем войны». Крайние «изоляционисты», по существу, разделяли этот тезис. Президент Чикагского университета Р. Хатчинс заявил о ленд-лизе: «Американский народ собирается покончить самоубийством».

Ч. Линдберг лез из кожи вон, воюя с президентом. 23 апреля на тридцатитысячном митинге в Нью-Йорке он заявил: «Английское правительство имеет последний отчаянный план… – убедить нас послать в Европу новую экспедиционную армию, дабы разделить с Англией военное и финансовое фиаско в войне». 25 апреля Рузвельт заклеймил речь Ливдберга как «пораженческую». Тогда Линдберг отказался от своего звания полковника резерва американских военно-воздушных сил, чтобы не быть ничем связанным в своей деятельности.

«Изоляционисты» обстреливали лишь видимую часть айсберга. Они о многом не догадывались. 29 января 1941 г. в Вашингтоне в глубокой тайне начались американо-английские штабные переговоры. Английские представители, приехавшие для участия в них, были засекречены, никто, за исключением посвященных, не знал, что высокопоставленные представители британского имперского генерального штаба ведут переговоры с американцами. Английские делегаты наседали на Стимсона, прося разъяснить, почему США медлят с вступлением в войну. Военный министр огрызнулся: «Спросите там, – кивнул он в сторону Белого дома, – там засел главный изоляционист». Термин допускал самые различные семантические толкования.

В то самое время, когда печать США затопляли обвинения «изоляционистов» в том, что Рузвельт тащился на поводу у Черчилля, американская делегация руководствовалась на переговорах следующими инструкциями, утвержденными президентом: «Мы не можем позволить себе вручить судьбу нашего государства английскому руководству, да и не нуждаемся в этом… Англичане никогда не упускают из виду свои послевоенные интересы – коммерческие и военные. И мы также должны в конечном счете заботиться о своих собственных интересах»39.

Рузвельт просмотрел документ, в котором излагались основы американской стратегии в случае вступления США в войну. Он везде вычеркнул слово «союзные» державы, когда шла речь о совместных действиях с Англией, заменив его термином «соединившиеся» государства. Никаких союзнических обязательств!

Конечные выводы совещания, зафиксированные 27 марта в плане АВС-1: враг номер один – Германия, ей следует нанести поражение в первую очередь. На Дальнем Востоке до завершения кампаний в Европе придется придерживаться стратегической обороны. Доводы англичан, настаивавших на том, чтобы Соединенные Штаты сосредоточили значительные силы на Тихом океане и помогли в случае необходимости удержать Сингапур, были отвергнуты. План АВС-1 определил глобальную стратегию США и Англии на всем протяжении войны.

Президент внимательно изучил как план АВС-1, так и составленный на его основе план «Рейнбоу-5» для американских вооруженных сил, но не утвердил их. Но планы не были отвергнуты, и подготовка пошла в соответствии с ними, с англичанами был налажен тесный контакт по военной линии. В Англии началась подготовка к строительству американских баз. Рузвельт оставил развязанными руки для выпесения решений о стратегии США, если и когда это потребуется.

Американские военные не вдавались в тонкости политики, а судили по фактам, которые весной 1941 года представлялись зловещими. Германия господствовала в Западной Европе, вероятно, готовя вторжение на Британские острова. Фашистские подводные лодки бесчинствовали в Атлантике, а Англия зависела от снабжения морем. Английский флот мог обеспечить защиту конвоев только на четверти маршрута – не хватало кораблей и баз. Немецкие подводные лодки, найдя непосредственные подступы к Британским островам опасными, перенесли свои операции к западу, собирая обильную жатву.

Командование американского флота, буквально поняв план АВС-1, один из разделов которого предусматривал эскортирование судов, начало усиленно готовиться для выполнения этой задачи. 20 марта Ф. Нокс информировал Рузвельта, что нужно наладить проводку английских судов на всем протяжении пути от Америки до Англии. Для этого флот наметил перебазирование на Британские острова кораблей и самолетов40. Президент не счел это своевременным.

Адмиралы не могли знать, что президент в это время думал о том, как бы связать Германию на Востоке, отвлечь ее внимание и силы от Атлантики. По весне 1941 года Рузвельт и Черчилль проводят серьезную тайную акцию. Донован объезжает Балканы – сначала он инспектирует английский фронт в Греции, затем появляется в Софии, где ведет переговоры с царем Борисом, и, наконец, прибывает в Белград. Посланец Рузвельта изрекает сентенции о необходимости отпора державам «оси», дает возможность фашистским агентам обыскать его и обозреть некие документы, сочиненные американо-английскими спецслужбами. Из них следовало, что США-де поддерживают идею Лондона открыть на Балканах фронт против Германии. Донован сносится с Рузвельтом шифром, заведомо известным гитлеровской разведке.

В Югославии Донован заявляет о поддержке США патриотических сил, которые отвергали диктат Берлина. По возвращении в США Донован совещается с Рузвельтом и 25 марта произносит речь, которой была придана самая широкая гласность. Речь была написана американскими экспертами «психологической войны». Цель миссии Донована заключалась в том, чтобы подтолкнуть Германию на агрессию против Югославии, погрузить ее в трясину неизбежной партизанской войны на Балканах и тем ослабить фашистский рейх. Действия Донована, замечает У. Стивенсон, «как и было рассчитано, вызвали у Гитлера припадок опасного и безрассудного гнева. Неделю спустя, 6 апреля, германские бомбардировщики обрушились на Белград, объявленный открытым городом. Война началась без объявления. Бомбежкой были уничтожены королевский дворец, университет, больницы, церкви, школы и большая часть жилых домов. После четырех дней, по германской терминологии, операции «наказание» из-под руин извлекли 24 тыс. трупов, а несчетное количество убитых так и не было найдено.

Эти разрушения явились результатом операции спецслужб, в которой непосредственные потери соизмерялись с долгосрочными выгодами. После войны Белград, хотя и отделенный железным занавесом между коммунистическим и капиталистическим миром, стал «побратимом» Ковентри. Официально заявлялось, что граждане этих пострадавших городов должны работать в мире, несмотря на политические различия, дабы избежать повторения таких бедствий в будущем. Истинное объяснение никогда не предавалось огласке – оба города претерпели бедствия, ибо нельзя было найти альтернатив тайной войне без человеческих жертв». Когда нападение Германии на Югославию и последующая кампания вермахта на Балканах стали явью, Черчилль с удовлетворением пишет Рузвельту: «Стефенсон и Донован выполнили величайшую тайную операцию Второй мировой войны»41. На то время, разумеется.