Возрождение Феникса. Том 1 - Григорий Володин

ко мне домой.

Лицо девушки вспыхивает багрянцем.

— Поняла, Сеня, — выдыхает она, покорно качнувшись вперед корпусом.

Поджимаю губы. Неужели решила, что я потребую с нее оплату телом? Не знаю даже кого винить в настолько скверном мнении о себе — саму Оксану или мужчин, с которыми ей доводилось встречаться. Всё же среда формирует сознание.

На этом прощаюсь с учительницей и спускаюсь на свой этаж. На улице уже стемнело, слабый лунный свет устилает бледной дорожкой путь до двери моей комнаты. Достав ключ, замираю — замок отперт. Меня сразу обуревает подозрение. Бесшумно приоткрываю дверь и заглядываю в щелку. На моей кровати в темноте сидит Алеся. С луны сползают тучи, очертания силуэта девушки становятся более чёткими: короткое лёгкое платье в цветочек, копна русых волос, собранных на затылке. Будто на свидание оделась. В руках девушка держит конверт, перетянутый красной лентой.

Ну, Богдан! Не товарищ, а последний предатель. Мало того, что убежал целоваться с Агафьей, так еще и Алесю впустил. Так ты оберегаешь командный дух, атаман?

Делать нечего, вхожу. Включаю свет. Без удивления смотрю на гостью.

— Привет, Лесь.

— Привет, Сень, — она сводит вместе голые круглые коленки. Старательно скрывает волнение. — Мне Богдан разрешил войти…вот. Но я не к Богдану, а к тебе, — поспешно заявляет.

Она нервно тискает конверт. Я усаживаюсь на стул напротив девушки. Вежливо улыбаюсь.

— По поводу?

— Мне очень сложно сказать, — смущенно говорит девушка. — Поэтому написала здесь. Прочитай пожалуйста.

Принимаю конверт. Бумага пахнет приятными духами. Сладкий шлейф из кашмерана, ванили и сандала.

— Сейчас прочитать?

— Лучше сейчас, — она совсем смутилась.

Открывать не спешу. Бросаю взгляд на девушку, она несмело поправляет лямку лифчика под платьем, затем слегка приподнимает платье, чуть оголяя бедра. Хм, даже так? Готова ко всему? А как же дворянское «ни-ни» до свадьбы?

— Лесь, мы можем быть честны друг с другом?

— М-можем, — она пытливо смотрит в мои глаза и со страхом спрашивает. — Ты даже не откроешь?

— Допускаю, что, когда я открою и прочитаю письмо, у меня будет всего два варианта ответа. Сейчас же их гораздо больше.

— Больше? О чем ты? Я не понимаю, — голос ее дрожит.

— Хочу признаться тебе, Лесь, — наклоняюсь к ней так, что дыхание у обоих ускоряется. Чувствую, как в груди поднимается настоящий шторм. Фалгор ведь тоже не железный. — Я собираюсь стать чемпионом Империи. Это моя мечта.

Она округляет глаза.

— По Грону? Но зачем?

— Потому что могу, — улыбаюсь. — Потому что я лучший и хочу, чтобы все это знали, — машу конвертом. — А что насчет тебя, Лесь? Ты ведь тоже играешь в Грон. Хочешь поступить в Москву вместе со мной? Вместе со мной играть в одной ватаге, и вместе со мной же стать чемпионами Империи?

Барышня зависает в раздумьях. Но недолго.

— Да, хочу! — решительно кивает. — Хочу всем показать, какие мы классные, Сень!

Я протягиваю ей конверт.

— Тогда подумай еще раз. Выиграть имперские матчи ты сможешь только со мной. Узы товарищей крепки, но и их можно легко разрушить. Любая обида, любое необдуманное слово разрушает дружбу.

Она неуверенно берет клочок бумаги. Мнет его пальцами.

— То есть, ты бы отказал? — Алеся смотрит на меня в упор, смаргивая слезы.

Вот как раз об этом и говорю. Об обиде.

— Я не буду отвечать, — качаю головой. — Если ты все-таки решишь, что тебе нужен ответ, отдай снова конверт. И я отвечу. Но в тогда какая речь может идти о чемпионстве? А, Лесь? — она молчит, я протягиваю раскрытую ладонь. — Вместе в чемпионы?

Алеся сжимает мою руку.

— Вместе, — отзывается и пытается улыбнуться. Но не получилось, она просто-напросто расплакалась.

— Молодец, Лесь, — одной рукой обнимаю девушку за плечо. — Не стесняешься реветь при своем товарище. Горжусь тобой, флангист.

Улыбка всё же проступает сквозь слезы на ее мордашке.

— Сень, ты даже в любви отказываешь как-то, правильно что ли, — говорит она. — И сердечку почти не больно.

Опыт, едва не брякаю. Но вовремя прикусываю язык. От такого она может и в челюсть заехать.

— Просто рано об этом думать, — оглаживаю девушку по шелковистым волосам. Она подается навстречу моим касаниям. — Вот станем чемпионами, в тот же день я тебе сам такой же конверт принесу.

Она удивленно оглядывается.

— Обещаешь?

— Обещаю, — серьезно говорю. Почему бы нет? Если девушка пройдет со мной бок о бок все бои за чемпионский кубок, она достойна не то, что признания в любви — обручального кольца.

— Тогда ладно, — успокаивается она и опускает голову на мое плечо. — Тогда подожду.

Вызываюсь проводить барышню до ее комнаты. На прощание у двери еще раз обнимаемся. На этом, считай, отбился. С минимальными потерями.

По дороге сталкиваюсь с Агафьей, розовощекой, счастливой. Исцелованные пунцовые губы горят в полумраке.

— Как у вас с Алесей? — заговорщически подмигивает.

Меня озаряет догадка.

— Не ты ли уговорила рыжего пустить ее в мою комнату?

— Ну а кто ж еще, — гордо подбоченивается.

— Надеюсь, награду за предательство он получил достойную, — хмыкаю.

— Ему понравилось, — барышня облизывает нижнюю губу.

В комнате застаю Богдана, такого же розовощекого.

— Командный дух, значит? — несерьезно предъявляю претензию. Что взять с этого влюбленного подростка?

— Злишься? — спрашивает он, мигом посуровев.

— Если еще раз так подставишь, буду злиться, — предупреждаю, доставая альбом с рунами.

— Больше не повторится! — хлопает он себя по груди. — Сварогом клянусь!

Ну-ну, конечно, не повторится — до