Ирка Хортица и компания - Кирилл Кащеев

ухмыльнулся и подал парню руку. Повернулся к почтительно ожидающим его соратникам — осклабился, открывая зачерненные передние зубы. — Честно все. — утробно проворчал орк. — Если разным оружием можно, то и драться по-разному можно.

Толпа снова ответила жуткой какофонией из одобрительных и негодующих воплей. Впечатанный в турнирную площадку шевалье поднялся, отплевываясь, посмотрел Богдану в спину оч-чень недобро и метнулся к трибуне.

— Это что ж получается, господин королевский инженер? Из-за вашего сыночка я даже в полуфинал не пройду?

Танька оглянулась на растерянного Богданова отца, вывернулась из толпы и рванула к перебравшемуся в шатер Богдану.

— Я одного не пойму. — держа Богданов меч на ладонях, проникновенно вещал один из двух оставшихся «подозреваемых» кузнецов. Второй на пару с гномкой-кузнечихой возился с чьим-то доспехом, тоже то и дело с любопытством поглядывая на Богдана. — Это ж меч! Ты рубить им не пробовал?

— Он тупой. — ответил Богдан с таким непередаваемым выражением, что кузнец на мгновение подвис, обдумывая, о ком это было сказано: о мече, или о том, кто такие вопросы задает.

— Богдан! — проникновенно сказал кузнец. — Все мечи, которые мы куем для турниров — тупые. И как бы ничего, раньше ты им распрекрасно дрался: с сияющими глазищами и неземным восторгом на лице!

Богдан поглядел сперва на кузнеца, потом перевел взгляд на Таньку и вдруг усмехнулся устало и грустно:

— Нет.

— Что — нет? — удивился кузнец.

— Оказывается, раньше я и не дрался, а так… играл.

— А теперь ты знаешь как… драться? — настороженно спросил Ыргых и нахмурился.

— Теперь он вообще непонятно что творит! — чуть не упираясь пером шляпы в брезент шатра, рядом с Богданом встал отец. Мама выглядывала у него из-за спины. — Богдан, ты хоть понимаешь, в какое положение меня ставишь? Ко мне приходят люди со всего турнира, возмущаются…

— Дорогие друзья, пока наш многоуважаемый королевский инженер поздравляет сына с победой, турнир веду я, воительница Бриенна, и объявляю бой на топорах между Кипящим Чайником из племени синих гоблинов и Могучим Барсиком… простите, Барсом, из гепардов-оборотней.

Так и застывший с открытым ртом отец шумно выдохнул… и рот закрыл. Плюхнулся на куль со снаряжением — куль под его тяжестью жалобно кракнул.

— Так чем там возмущаются? — не глядя на отца, протянул Богдан.

— Ну… Одни — что теперь в полуфинал не выйдут, другие — что ты тому гному в первой схватке нос расквасил, а шевалье по земле повозил…

Танька немедленно пожалела, что не успела на первую схватку.

— …третьи — что смотреть не интересно, шевалье дерется красиво, а ты… ну как я сказал: непонятно что творишь. — папа невольно отвел взгляд. — Все-таки ж это турнир, тут не как в спорте: лишь бы правила не нарушали, тут…

Богданова мама, еще недавно утверждавшая, что «историческое фехтование — это такой же спорт», ткнула мужа локтем и стрельнула глазами на Таньку. Та старательно хранила невозмутимость.

— А чего конкретно хотят? — с любопытством осведомился Богдан.

— А черт их знает, чего они хотят! — мгновение подумал Богданов папа и кажется, сам искренне удивился. — Наверное, чтоб все было не так?

Вождь Ыргых и один из кузнецов дружно хмыкнули, зато возившийся у стойки со снаряжением второй кузнец вдруг глухо пробормотал:

— Не чертыхайся.

Танька немедленно впилась в него взглядом: под описание подходит вполне — и начала аккуратно перемещаться в его сторону.

— Могу вообще больше не участвовать. — равнодушно обронил Богдан.

— То есть как — не участвовать? — вскинулась мама.

— Да так… — пожал плечами Богдан. — Скучно и… неправильно все как-то.

Ыргых снова поглядел на него испытывающе.

— Знаешь, дорогой, если тебе скучно, о победе можешь забыть! — возмутилась мама.

— Хорошо. — покладисто согласился Богдан. — Забудем. Зачем мне ссориться с родителями из-за какой-то там победы?

Танька перестала подбираться к кузнецу и с тревогой обернулась на Богдана: ох нехороший это признак, когда у него голос такой становится!

Родители уставились на Богдана растерянно:

— Мы… ссоримся вовсе не из-за твоей победы.

— А из-за чего? — с детски-невинным любопытством поинтересовался Богдан.

Родители переглянулись, Богданов папа стянул широкополую шляпу и обеими ладонями потер лицо.

— Мы как-то не привыкли, что ты… раньше ты не выигрывал… у взрослых мужиков! — пробормотала мама. — Да еще так… жестко…

— Хорошо, больше не буду. — равнодушие в Богдановом голосе стало ледяным и всеобъемлющим. — Все как вы захотите: ехать на конвент — еду! Не торчать в сети, не шариться по улицам и не играться с девчонками как маленький мальчик — будет исполнено! Не бить взрослых дяденек и не портить вам отношения с вашими приятелями — да конечно, как мама с папой скажут!

— Мы… не из-за приятелей! — запротестовал отец, и виноватые нотки в его голосе говорили, что правда в словах Богдана была и теперь отцу стыдно.

— Мы просто хотели… — наконец начала мама. — Чтобы ты нашел что-то свое в жизни… и занимался этим с успехом… и удовольствием.

Физиономия Богдана слегка «отморозилась» и стала ехидной:

— Верите, родители, вот именно этим и именно так я и занимался!

Мама посмотрела почему-то на Таньку, на Богдана, снова на Таньку и пояснила мужу:

— Он имеет в виду — пока мы не влезли, и не начали наводить свои порядки.

— Но ты можешь хотя бы, чтоб следующий бой, ну хоть походил на историческое фехтование, а не… на черт знает что! — жалобно попросил отец.

— Просил же — не чертыхайся! — напомнил второй кузнец, снова заставив Таньку уставиться на него подозрительно.

— Ты хочешь взять с меня обещание не бить больно… кого там? — Богдан выглянул из-за края шатра на ристалище, где уже готовился следующий противник. — Не, ну Пухлика еще ладно… если не считать, что он меня на десять лет старше и килограмм на тридцать тяжелее. А вот что я буду делать, если до финала дойду и встречусь там с князем-воителем?

— Когда дойдешь. — наставительно поправила мама. — Всегда надо…

— …нацеливаться на победу, именно так ты стала мастером спорта в стрельбе из лука. — меланхолично подхватил Богдан, явно сто раз слышанное наставление.

Отец опять открыл рот, обнаружил острую нехватку слов, махнул рукой и вышел. Зато мама вдруг искренне улыбнулась — почему-то Таньке, потрепала Богдана по волосам, похоже, удивилась, что тот не уклоняется от ласки, и отправилась следом. Танька села рядом с Богданом.

— Отличные у тебя родители. — наконец прервала молчание она.

Богдан в ответ только дернул плечом.

— Отличные, отличные! — не приняла его молчаливых возражений Танька. — Они просто еще не привыкли к тому, что их маленький мальчик стремительно… покрутел и только что отчитал их… как маленьких. Не были бы отличные — они б