Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II - Борис Галенин

25 декабря. Индийский океан. Отряд на пути в Носси-Бе.

Вице-адмиралом Рожественским получена Высочайшая телеграмма с приказанием ожидать на Мадагаскаре прихода отряда капитана 1-го ранга Добротворского и дать указания относительно маршрута для готовящегося к походу на Дальний Восток отряда контр-адмирала Небогатова.

Вице-адмирал Рожественский ответил 1 января (№ 946):

“Полагая, что отряд Небогатова может прибыть лишь в апреле и, вероятно, потребует здесь крупного ремонта, а отряд Добротворского не дойдет до Носси-Бе ранее конца января, я не могу определить, где буду в то время, когда Добротворский и Небогатое пересекут Индийский океан».

«27 декабря. Носси-Бе. Морское Министерство известило вице-адмирала Рожественского о приближении к Мадагаскару отряда капитана 1-го ранга Добротворского и о скорой готовности к походу отряда контр-адмирала Небогатова».

Отряд капитана 1-го ранга Добротворского «приближался» к Мадагаскару еще месяц с лишком[188]!

Поэтому такое сообщение Морского Министерства можно рассматривать как сознательную дезинформацию и Командующего 2-й эскадрой, и Государя Императора, Высочайшими повелениями которого формально задерживалась эскадра.

1905 год

«Январь 1. Носси-Бе. Адмирал Рожественский сообщил в СПб. о том, что он сомневается в своевременном приходе отрядов капитана 1-го ранга Добротворского и контр-адмирала Небогатова, и уведомил, что уйдет с эскадрой дальше не позже 6 января».

Как видим, Адмирал был стопроцентно прав в своих сомнениях и собирался действовать по плану, который и сейчас можно признать единственно разумным и ведущим к успеху.

В Петербурге «кому надо», считали аналогично. Поэтому последовали оргвыводы:

«3 января. Носси-Бе. По Высочайшему повелению 2-я эскадра задержана на Мадагаскаре впредь до особых распоряжений»{185}.

«5 января на Мадагаскаре начался сезон дождей. Суда эскадры поочередно догружаются углем, чтобы иметь все время полный запас угля».

«6 января. Адмирал Рожественский доносит в СПб., что германские угольщики отказываются сопровождать эскадру после Мадагаскара, и просит Высочайшее разрешение не оставаться далее на Мадагаскаре»{186}.

Вы не находите, что существует удивительная согласованность в окриках «Стоять! Не двигаться!» из Петербурга и «внезапном» отказе от выполнения своих обязательств германских угольщиков? Есть еще некоторые неразъясненные официальной историей согласованности. А именно.

Обратим внимание на…

Первое. По показаниям адмирала Авелана, приведенным выше, отказ германских угольщиков был формально мотивирован тем, что в договоре не предусматривался случай падения Порт-Артура. Однако по-прежнему гарантировалось возмещение с лихвой всех убытков угольной компании, включая неприятности с самими угольщиками. И с чисто коммерческой точки зрения было абсолютно все равно, куда сопровождать эскадру: в Порт-Артур или Владивосток. Никто не собирался заставлять угольщики проходить с эскадрой Цусиму.

Поэтому в отказе чувствуется отнюдь не коммерческий, а изворотливый юридический ум, нашедший в контракте нечто, напечатанное мелким шрифтом снизу, для подыскания повода.

Второе. То, что адмирал Рожественский, сам весьма деловой человек, все-таки подписал контракт с такой оговоркой, означает, что он хотел привести эскадру именно в Порт-Артур до его падения. И мы знаем, что это было реально. Порт-Артур мог держаться, по крайней мере, до февраля, а приближение 2-й эскадры удесятерило бы силы защитников.

На подходе же к Порт-Артуру эскадре бы пришлось иметь дело с японским флотом, потрепанным годичной осадой, неотремонтированным, неперевооруженным и вынужденным держать хоть часть своих броненосных сил в Цусимском проливе для подстраховки от рейдов оставшихся Владивостокских крейсеров. И чем бы мог закончиться этот бой коротким февральским зимним днем на подступах к Порт-Артуру, вопрос сложный. Но ясно, что уж во всяком случае не как в мае. В случае же победы, вовсе не невозможной, и во Владивосток можно было бы идти совсем с другим настроением. Или вовсе Дальний у японцев отбить. Все же готовый порт. Зря что ли витте с юговичами старались — пусть и на Россию поработает.

Короче — возможны были варианты. Их и постарались устранить сдачей Порт-Артура и задержкой эскадры. На редкость совмещенные во времени действия. Это только кажется, что второе вызвано первым. Смотрите, впрочем, сами.

Третье. Примечательно, что категорический запрет 2-й эскадре двигаться на Восток поступил ровно через тринадцать дней после того, как американский военный наблюдатель в японской армии капитан 1-го ранга Пейтон С. Марч (позднее Начальник штаба армии США) представил своему высшему руководству доклад № 6 от 3 января 1905 года, где он дал описание «так называемого сражения на реке Шахэ, в котором японцы впервые не имели успеха:

“Результат этого сражения, — писал он, — ясно сказался на всех японских генералах, с которыми я общался. Они, кажется, впервые поняли, или, по меньшей мере, впервые открыто показали, что осознали размах того конфликта, который затеяли”. Именно под влиянием такого неожиданного хода событий японцы попросили президента Теодора Рузвельта стать их посредником в поисках мира»{187}.[189]

Президенту Рузвельту и его «братьям» стало ясно, что если «Суворовы» пройдут во Владивосток, на возможности победы Японии в войне, а значит и на тщательно подготавливаемой «русской» революции в 1905 году можно ставить крест.

Доклад каперанга Марча датирован по новому стилю. Приказ же адмиралу Рожественскому датирован также 3 января, но по стилю русскому, что соответствует 16 января стиля нового. Учитывая, что в 1905 году не было современных средств связи, оперативность была проявлена отменная: адмиралу Того дали те самые полгода на перевооружение и ремонт!

Четвертое. «Международное бюро сотрудничества масонов», допуская возможность радикальной и необратимой утраты Японией своего неустойчивого военного «превосходства», 22 января/4 февраля 1905 года рассылает по всем масонским объединениям, ложам и группам обращение, призывающее организовать пропаганду за прекращение русско-японской войны{188}.[190]

Именно за выполнение этого «партийного» поручения — не скажешь ведь «ложного» у «объединенного» или «группового» — и получил год спустя свою Нобелевскую премию мира «брат» Теодор Рузвельт. 

«Не могу командовать эскадрой без свободы распоряжений»

«7 января… Адмирал Рожественский сообщает Морскому Министерству, что провиант и машинные материалы на исходе, и просит о немедленном их заказе и посылке в Сайгон на пути следования 2-й эскадры».

«9 января. Дождь. Адмирал Рожественский испрашивает Высочайшее разрешение на уход с Мадагаскара, не ожидая прихода отряда капитана 1-го ранга Добротворского, вследствие начала сезона ураганов и опасения, что вследствие больших жаров в Носси-Бе на эскадре может развиться большая смертность».

«13 января. В 8 час. утра отряд броненосцев (кроме бр. “Сисой Великий”, у которого повреждение в машине) и крейсеров “Алмаз”, “Дм. Донской”, “Аврора” и “Адм. Нахимов” вышел в море на учебную стрельбу по пирамидальным щитам с расстояния 25 кабельтов».

Как прокомментировал в своем дневнике командир «Авроры»: «…стреляли плохо из-за слишком малых щитов и слишком малой практики комендоров».

«14 января…Адмирал Рожественский сообщает, что он не может принять на себя ответственность за дальнейшее пребывание эскадры на Мадагаскаре и просит разрешения идти дальше. “Не могу командовать эскадрой без свободы распоряжений”». 

Больше, чем солдатское мужество

Здесь мы на минуту прервем Хронологический перечень и заметим, что надо обладать определенной бессовестностью, чтобы после таких сообщений говорить, по примеру капитана 1-го ранга графа Капниста в Книге седьмой официальной истории русско-японской войны на море, что адмирал Рожественский виноват сам в том положении, в котором очутилась эскадра в мае перед боем в Корейском проливе. Его-де еще на Совещании предупреждали. А он вот не внял. 99% вполне приличных начальников, даже по тем временам, просто бы забили болт на все дальнейшее и уже действительно дождались бы в том же Носси-Бейске, как стали вскоре именовать Helleville на эскадре, не только Добротворского с Небогатовым, но момента поистине судьбоносного: когда Куропаткин, или кто там вместо него, стронется вперед с Сыпингайских позиций и понадобится помощь флота победоносную русскую армию из Кореи в Японию перевозить. Чтобы Микадо пленять — согласно плану. А до корейских портов, освобожденных от японцев, эскадра по любому бы добралась. Желтое море — это вам не Цусима. Никакого Соединенного флота на разведку и перекрытие пути не хватит.