Двуликий Берия - Борис Соколов

Описаны интересные явления неравномерного действия взрывной волны. Очень ценны указания на то, что эта неравномерность действия может быть устранена соответствующим расположением детонаторов и применением прослоек взрывчатого вещества различного действия…

Ввиду того, что исследования по этому методу у нас совсем еще не продвинулись вперед, сейчас невозможно сформулировать в этой области вопросов, требующих дополнительного освещения…

Я бы считал необходимым показать соответствующий текст проф. Ю.Б. Харитону…»

Фукс также передал многие собственные разработки водородной бомбы, которые советским ученым удалось воплотить в жизнь даже быстрее своих американских коллег. Были у Берии и другие агенты в американском атомном центре в Лос-Аламосе, например механик Дэвид Грингласс, работавший со знаменитым советским резидентом и своим зятем Юлиусом Розенбергом. Позднее Юлиуса сделали главным «козлом отпущения» за утечку американских ядерных секретов и вместе с женой Этель казнили на электрическом стуле, тогда как Фукс был осужден более гуманной британской Фемидой всего лишь на 14 лет тюрьмы, из которых отсидел только 9.

Были и еще неизвестные солдаты той великой битвы за советское ядерное оружие, правда о которых выходит на свет только в последние годы. Вот в 1992 году эмигрировал в Англию бывший архивариус КГБ Василий Митрохин, тайно ненавидевший советский строй и копивший загодя секретный материал (который тайно выносил с работы то ли в ботинках, то ли в носках). Пока британские агенты нашли тайники на митрохинской даче и переправили их диппочтой из Москвы в Лондон, пока контрразведка разбиралась с коллекцией Митрохина, прошло семь лет. И только в 1999 году узнала британская и мировая общественность, что некая Мелита Норвуд, которой в 1999 году, когда последовало разоблачение, было 87 лет, в 40-е годы, будучи секретаршей руководителя английского ядерного проекта, передала советской разведке бесценные сведения об атомной бомбе.

Кое-какие данные по урановой проблеме, а также занимавшихся ею ученых удалось добыть в побежденной Германии. Сразу после немецкой капитуляции заместитель Берии в НКВД генерал-лейтенант А.П. Завенягин отправился в Берлин разыскивать физиков, участвовавших в германском урановом проекте. В СССР в добровольно-принудительном порядке были доставлены специалист по диффузионному разделению изотопов нобелевский лауреат Густав Герц, конструктор электронно-оптических приборов Манфред фон Арденне, специалист по металлургии урана Николай Риль (ему потом присвоили звание Героя Социалистического Труда) и др. Они внесли лепту в создание советской атомной бомбы, в частности, сконструировав сверхскоростную центрифугу для разделения изотопов урана.

Потом была атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки, которая заставила наконец Сталина признать создание ядерного оружия главным приоритетом Советского государства. Участник ядерного проекта профессор Я.П. Терлецкий вспоминал, что Сталин прореагировал на это событие очень нервно: «Оказывается, после взрыва атомной бомбы в Хиросиме Сталин устроил грандиозный разнос, он впервые за время войны вышел из себя, стучал кулаками, топал ногами… Ведь рушилась мечта о распространении социалистической революции на всю Европу, мечта, казавшаяся столь близко осуществимой после капитуляции Германии и как бы перечеркнутая нерадивостью наших атомщиков во главе с Курчатовым». Как свидетельствует Яков Петрович, опыты и выводы Курчатова и его команды были повторением американских и английских разработок, полученных с помощью отдела «С»: «При этом теоретики поражались невероятной интуиции Курчатова, который, не будучи теоретиком, точно «предсказывал» им окончательный результат.

Это вряд ли вызывает восторг у тех, кто вслед за Игорем Николаевичем Головиным создали наивный миф о сверхгениальном физике, якобы определившем все основные направления атомной проблемы, который якобы один соединил в своем лице гений Ферми, таланты Бете, Сцилларда, Вигнера, Оппенгеймера и многих других.

Такое изображение Курчатова умаляет его истинные заслуги, как действительно крупного ученого, проявившего феноменальные организаторские способности и сумевшего в нашей стране решить задачу создания атомного оружия в необычайно короткие сроки. Надо ли еще приписывать ему неправдоподобную гениальность в чисто научном плане, чтобы оправдать возвеличивание его имени?.. Миф о сверхгениальности Курчатова несомненно выгоден тем, кто зачисляя себя в его ученики или последователи, переносит на себя сияние его славы…».

В данном случае стоит еще добавить, что, говоря о «феноменальных организаторских способностях» Курчатова, Терлецкий отдает ему и значительную часть заслуг Берии, поскольку хвалить Лаврентия Павловича было не принято, тем более — говорить о нем как о гениальном организаторе. Курчатов же фактически выполнял роль связующего звена между другими академиками-физиками, решавшими конкретные проблемы создания ядерного оружия, и Берией, через которого поступала необходимая разведывательная информация и шли заказы промышленности.

Первое боевое применение атомного оружия заставило Сталина наконец решительно повернуться лицом к советскому ядерному (урановому) проекту и отпустить на его реализацию действительно серьезные средства. Теперь для создания атомной бомбы была мобилизована вся экономика страны. Благо Вторая мировая война уже закончилась и освободившихся людей и мощности можно было направить на разработку и производство нового сверхоружия. Ни денег, ни человеческих жизней для этого не жалели.

Отныне нельзя было надеяться завалить противника трупами, как это произошло в Великой Отечественной войне. О соотношении безвозвратных потерь на Восточном фронте лучше всего судить по соотношению безвозвратных потерь офицеров, которых, в отличие от солдат, не только в Германии, но и в СССР подсчитали достаточно точно. Вермахт в 1941–1944 годах потерял на Востоке 65,2 тыс. офицеров сухопутных сил погибшими и пропавшими без вести. Красная Армия за тот же период (без ВМФ и ВВС и с исключением политического, административного, медицинского, ветеринарного и юридического состава сухопутных сил, представленного в Германии не офицерами, а чиновниками) потеряла около 754 тыс. офицеров только погибшими и не вернувшимися из плена. Это дает соотношение около 11,6:1. Учитывая, что на одного офицера в боевых частях сухопутных сил Красной Армии и вермахта приходилось примерно одинаковое число рядовых, соотношение безвозвратных потерь армий двух стран должно быть близко к соотношению потерь офицеров.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});