Трон тени - Векслер Джанго

Что–то жестко царапнуло пониже поясницы. Взвился страшный, пронзительный крик… «Кора, это Кора»… а затем на нее с головокружительной быстротой понеслось темнеющее небо. Словно тугой комок рванулся наружу из живота, и она поняла, что падает в пустоту.

Ощеренный камнями берег лежал далеко внизу. Расиния успела выпустить Фаро и оттолкнуть его от себя. Она смутно надеялась — насколько способен надеяться мозг, превращенный в месиво сукровицы и костных обломков, — что сумеет упасть в воду, подальше от крепостной стены, но, перевернувшись в воздухе лицом вниз, увидела: рассчитывать не на что. Основание стены переходило в полосу камней, и внизу их слегка обкатали речные волны, но выше, над водой, они были безжалостно острыми.

«Ох ты, черт. Сейчас мне будет больно».

* * *

Оказалось, Расиния все же способна потерять сознание. Для этого только и нужно было, чтобы пистолетная пуля пробила ее мозг, а падение с высоты в сотню футов расплескало его кровавыми ошметками по прибрежным камням.

Ей всегда хотелось самой испытать явление, о котором порой рассказывают тонувшие и чудом спасенные моряки: душа отделяется от тела и, воспарив над плотской оболочкой, слышит призывный хор небесных голосов. Это дало бы ответ па кое–какие вопросы, порожденные ее посмертным существованием. Однако же либо несчастные моряки бессовестно лгали, либо Расинии не полагалось хора ангелов. Впрочем, и полчища демонов ее тоже не поджидали. Было только… ничто, провал в памяти с того самого мгновения, когда она рухнула на камни. Немного похоже на внезапное пробуждение, но без той отрадной бодрости, что наступает после крепкого глубокого сна.

Сущность, обитавшая в ней, уже истово трудилась, затягивая раны и наращивая потерянную плоть. Слепая бездумная решимость этих действий напоминала о семье муравьев, которая раз за разом упорно восстанавливает муравейник, растоптанный слишком любознательным сорванцом. Ни осознанной цели, ни умысла — один бессознательный животный отклик.

К примеру, сущность неспособна была понять, что угодила в тупик. Тело ее хозяйки застряло на самом краю каменистой полосы, опоясавшей основание Вендра. Голова и плечи находились под водой, а ноги неприличнейшим образом торчали в воздухе. Легкие заполнились грязной речной водой, сердце в груди до сих пор не билось. Однако переломанные в падении кости уже приведены были в порядок, и Расиния с грехом пополам могла двигать руками. Ощупав лицо, опа обнаружила па лбу гладкий, размером с монету, островок новой кости, со всех сторон окруженный постепенно нарастающей и смыкающейся восстановленной кожей.

Впрочем, все это были пустяки по сравнению с тем, почему ее тело застряло в прибрежных камнях. Зрение пока не восстановилось, пришлось прибегнуть к осязанию. Острый каменный зубец, выдавленный наружу неким подводным катаклизмом, при падении воткнулся в живот Расинии, нанизав ее на себя, словно пойманную гарпуном рыбину. Покачиваясь в едва уловимом течении речных струй, она чувствовала, как зазубренный камень трется о ее нижние ребра. Сущность со всем усердием трудилась над разорванной этим вторжением плотью, однако стащить ту с зубца ей было явно не под силу.

«Что ж, придется действовать самой».

С минуту Расиния подергала ногами, пока окончательно не убедилась: с их помощью ничего не добьешься. Руками она могла дотянуться до камня, но он был такой скользкий, что не ухватишься как следует, и вдобавок чересчур острый. Все неуклюжие попытки освободиться привели лишь к ободранным до крови ладоням, и сущность тотчас, — надо полагать, подавив вздох досады, — принялась залечивать ссадины.

И что теперь? Не болтаться же ей здесь до скончания времен! Наверняка есть люди, которые зарабатывают себе на жизнь, убирая с городских улиц бесхозные трупы. Рано или поздно кто–нибудь заметит тело, торчащее вверх ногами под самой стеной Вендра. Заметит и отправит сюда лодку. Тогда–то и обнаружат, что на каменном зубце висит, задрав к небу аристократический зад, не кто иной, как наследная принцесса Вордана. Пожалуй, от такого–то открытия безвестного бедолагу удар хватит на месте.

Впрочем, неважно. Сот доберется сюда первой.

Некоторое время Расиния висела не шевелясь. Зрение понемногу возвращалось к ней, но смотреть было не на что — одни только темные воды реки Вор. Пряди волос причудливой сетью окружали ее голову, то и дело колыхались в едва ощутимом течении реки. Что–то чувствительно ткнулось в ногу сквозь прореху в штанине. Стервятник, решила Расиния и наугад лягнула, чтобы показать, что еще жива. Ну… по крайней мере, теоретически.

Неподалеку что–то плюхнулось в воду. Расиния повернула голову, но сквозь речную муть сумела различить лишь тень, скользящую вдоль камней. Несколько секунд спустя тень оказалась рядом, проворные руки бережно ощупали ее тело и обнаружили каменный вертел, на который оно было насажено. Тогда неизвестный крепко ухватил ее с двух сторон от злосчастного камня и потянул вверх. Грязная вода хлынула в сквозную рану, а навстречу ей полилась густая темная кровь. Расинии представилось, как обитающее в ней нечто снова вздохнуло — на сей раз с облегчением — и принялось деловито штопать изодранные внутренности.

Неизвестный оттолкнул ее от камней, и уже кто–то другой, поймав за руки, потащил к себе. Действуя слаженно, они сумели перевалить ее через низкий борт лодки и уложить на дно. Расиния не шевелилась, вода стекала с нее грязными ручьями. Лодку ощутимо качнуло, когда следом перебрался через борт неведомый пловец.

Положение было затруднительное. До поры до времени можно притворяться мертвой. Может, один из этих двоих — Сот, но, может, и нет, а Расиния не осмеливалась открыть глаза и проверить. Она предпочла лежать смирно, чувствуя, как неуклонно восстанавливается изувеченное тело, и надеялась, что рано или поздно кто–нибудь из этих двоих заговорит.

Ждать пришлось долго. Грозные стены Вендра остались далеко позади, вокруг неспешно катились обширные воды реки Вор, а в лодке стояла все такая же тишина, нарушаемая лишь мерным плеском весел. Наконец затих и он, и тогда чьи–то сильные руки, взяв Расинию за плечи, перевернули ее на спину, чтобы она смогла взглянуть на своих спасителей.

— Ваше высочество, — проговорил Янус бет Вальних, — должен со всей прямотой сказать: выглядите вы неважно.

Расиния села, хлюпнув промокшей насквозь одеждой, и огляделась. Крохотная гребная шлюпка, в которой они находились, явно не была рассчитана на троих. На корме с веслами в руках сидела Сот, упорно избегая встречаться с нею взглядом. На носу восседал Янус, в одной только белой рубахе и облегающих штанах — и промокший до нитки.

Принцесса открыла рот, собираясь что–то сказать, но исторгла наружу лишь тонкую струйку речной воды. Тогда она подняла палец, жестом показывая, что с разговором придется обождать. Янус серьезно кивнул. Расиния перегнулась через борт, и ее вырвало смесью воды и крови. Продолжалось это намного дольше, чем она ожидала. Наконец ей стало чуть полегче, и, снова повернувшись к Янусу, она сделала пробный вдох. Сущность щекочущей волной прошлась по легким, исправляя последствия долгого пребывания иод водой. Сердце нервно дернулось, а затем неохотно забилось в привычном ритме — словно древняя колымага, со скрипом покатившаяся по прежней колее.

— Это… — начала Расиния и остановилась, чтобы выплюнуть за борт очередную порцию воды, — скоро пройдет. Пройдет.

— Полагаю, вы полностью восстановитесь?

— Надеюсь.

Расиния чувствовала легкое головокружение — то ли оттого, что ее все–таки спасли, то ли сущность не сотворила еще достаточно крови, чтобы целиком возместить потерянное. Она окинула взглядом изодранную в клочья блузку и со вздохом добавила:

— Вот только эта одежда свое отслужила.

По губам Януса скользнула беглая улыбка.

— Что ж, — сказал он, глянув на Сот, — в таком случае плывем назад, к Северному берегу.

— Погодите! — воскликнула Расиния, когда весла снова врезались в воду. — Я должна вернуться в Вендр! Меня…