Васек Трубачев и его товарищи - Валентина Осеева

«Вот дойдём до Макаровки – и всё будет хорошо!» – думает каждый.

На привалах подробно обсуждается встреча с девочками; ребята оживляются, радуются.

– Трубачёв! Трубачёв! Мы так тихонько подойдём к их дому и – рраз! – как выскочим!

– Ну, «выскочим»! Там ведь фашисты. Надо тихо, по одному как-нибудь… Можно даже просто вызвать Валю или Лиду.

– Нюру надо вызвать! – вставляет Одинцов.

– Эх, Макаровка! Ещё найдёт ли нас Митя!

Мальчики еле плетутся. Лес, лес и лес… Нигде не видно просвета.

– А не заблудимся мы, Генка?

– Ни.

Потянулись сухие, нагретые солнцем вырубки. Под пнями – редкие, почерневшие ягоды земляники. Нет воды. Воду, запасённую на последнем привале, потратили на похлёбку. Зелёное ведёрко пусто. Бобик, свесив на сторону сухой язык, уныло плетётся сзади.

– Генка, скоро вода будет? – облизывая потрескавшиеся губы, спрашивает Васёк.

Генка разгребает жёлтые листья, берёт горсть земли, рассыпает её на ладони:

– Далеко… Коло Жуковки под мостом вода… Ребята ещё острей ощущают сухость во рту.

– Около Жуковки так около Жуковки… Вперёд! – командует Трубачёв.

Жаркий полдень. В глазах красные, жёлтые, бурые листья. Лес наконец кончается.

Перед выходом на шоссе Васёк объявляет большой привал. Ребята без сил валятся на траву. Мазин и Русаков остаются на страже.

Петьку одолевает сон.

– Чего глаза закрываешь? – толкает его Мазин. – Здесь шоссе близко – того и гляди, на фашистов нарвёмся, а ты спишь!

– Я не сплю… Я просто сквозь ресницы смотрю… для интереса…

– Знаю я, какой у тебя интерес! А ещё хочешь разведчиком быть! – шёпотом говорит Мазин, поглядывая на спящих ребят.

Петька придвигается ближе:

– А если Митя нас не возьмёт?

– А куда ему нас девать?

– Мало ли куда! В село какое-нибудь…

– Я не пойду! – решительно заявляет Мазин. – Я бы сейчас ушёл, да Трубачёва не хочу подводить.

Петька задумывается, потом шепчет, показывая на Васька:

– Он и сам воевать захочет.

– Не захочет, если не позволят! Для него приказ – это вес!

– А для нас, Мазин? Мы ведь тоже пионеры…

– «Для нас, для нас»! – передразнивает его Мазин. – Что для других, то и для нас. Только ведь мы Р. М. З. С. Забыл? Мы должны на войне послужить Родине!

– Конечно! Мы для этого тренировались, – округлив глаза, шепчет Петька.

Но Мазин уже не слушает его. Странный, розовый свет ложится на траву. Словно освещённые изнутри, стоят на опушке прямые жёлтые сосны, за ними краснеет широкая полоса неба.

– Петька, зарево!

Генка беспокойно ворочается во сне, открывает глаза и сразу вскакивает:

– Горит!

– Петька, буди ребят!

Через минуту весь отряд собирается на опушке леса. Под высокой, обрывистой опушкой проходит шоссе. Отсюда далеко видны колхозные поля. Небо охвачено огнём; за полем, на расстоянии километра, бушует пламя.

– Село! Село горит! Эсэсовцы жгут село! – шёпотом говорят ребята.

– Проклятые! Проклятые!

В тишине прорывается гневный голос Генки:

– Жгите, жгите, гады! Попомнится вам моя земля!

* * *

На последней ночёвке перед Макаровкой снова стоит на посту Васёк. Неровный свет луны пробегает по худым, измождённым лицам его товарищей.

– Гена… моя мама будет любить тебя, как родного, – слышится в темноте шёпот Севы.

– Одна у меня матерь – Украина. Не сирота я, – угрюмо отвечает Генка. – Спи.

Глава 54

«Трубачёв пришёл!»

– Девочка! Девочка!..

Хроменькая Фенька прижимает к плетню острое личико и смотрит на дорогу.

– Девочка! Это свои, не бойся!

Из кустов осторожно поднимается рыжий мальчик. У него тёмные, запавшие щёки и синие глаза с лихорадочным, голодным блеском. Он протягивает через плетень худую руку:

– Послушай, девочка…

Фенька боязливо отступает назад.

– Нема хлиба, зараз картошки вынесу, – бормочет она, поворачиваясь, чтобы бежать в хату.

– Нет, нет! Подожди, подожди, девочка! Иди сюда!

Фенька останавливается. Мальчик оглядывается на дорогу и тихонько спрашивает:

– Знаешь Мирониху?

Фенька кивает головой.

– Послушай! У неё есть девочки. Это наши. Вызови их, скажи – Трубачёв пришёл.

– Московские? – шёпотом спрашивает Фенька.

– Да, да! Знаешь ты их?

– Знаю.

Фенька пытливо смотрит на мальчика и боком перелезает через плетень:

– Они тут, на поляне. До Вали пошли. Пойдём – покажу!

Она, прихрамывая, бежит по тропинке; Васёк едва поспевает за ней.

– Подожди немножко… Я не один, я с товарищами! – говорит Васёк.

Из кустов один за другим выходят ребята. Бобик рвётся из рук Пети Русакова и тихо рычит.

Фенька останавливается. В глазах её мелькает беспокойство.

– Вон они, за оврагом… на поляне, – быстро говорит она и, повернувшись, бежит назад.

– Девочка! Девочка! Не бойся! – кричит ей вслед Васёк. – Это свои!

Но Фенька не оглядывается.

– Испугалась нас! – вздыхают ребята. – Что же делать теперь?

– Ничего, сами найдём! Тут близко – на поляне где-то…

Мальчики спускаются в овраг, карабкаются наверх, потихоньку советуются:

– Может, лучше к Миронихе идти?

– Где тут поляна? Лес начинается уже…

– Жаль, испугалась девочка. Она бы показала.

– Эй, хлопцы, куда пошли? – вынырнув из густой травы, машет рукой Фенька. – Налево идите! За дубами тропинка будет. Чуете?

– Чуем! Чуем!.. Иди сюда!

– Не тронем мы тебя!

– Эх, ты, проводила бы!

Фенька мотает головой:

– Сами найдёте – за дубами!

– Пошли! – говорит Васёк.

На пригорке – широкостволые, старые дубы. Ребята насторожённо и радостно улыбаются. На их лицах – нетерпеливое ожидание встречи. За дубами неожиданно открывается светлая лесная поляна. Солнце косыми лучами падает на траву.

Под молодой берёзкой, у свежей насыпи, покрытой сорванными полевыми цветами, прижавшись друг к другу, сидят две девочки. Они сидят под одним платком, подобрав под себя босые ноги. Лёгкий ветер пробегает по поляне. На берёзе бьётся тонкая дощечка…

Васёк ещё издали видит двух девочек и свежую насыпь под берёзой. Сердце у него падает. Ребята в смятении останавливаются за его спиной.

– Кто-то умер… – хриплым шёпотом говорит Васёк, не двигаясь с места.

Лида Зорина быстро поднимает голову, платок скользит с её плеч; она вскакивает, в упор смотрит на Васька остановившимися чёрными глазами, потом с криком протягивает вперёд руки:

– Нюра! Нюра! Трубачёв пришёл!

Нюра бросается к подруге, обнимает её за шею, и обе они громко плачут. Мальчики, тяжело волоча ноги, боязливо подходят к насыпи. На берёзе сиротливо бьётся дощечка. На дощечке – короткая, скупая надпись:

ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНЫУЧИТЕЛЬНИЦА МАРИНА ИВАНОВНАИ ШКОЛЬНИЦА ВАЛЯ СТЕПАНОВА

Нюра падает на сорванные цветы, обнимает тоненький ствол берёзы:

– Валечка! Валя! Трубачёв пришёл!

Глава 55

Ночной стук

– Куда же вы пойдёте одни? Вы ж дети… – качая головой, говорит Мирониха.

Трубачёв молчит. Глаза у него слипаются от усталости и сытой пищи. Ребята тоже размякли. Петька, широко раскрыв рот, спит сидя. Сева давно уже лежит на скамейке. Одинцов, подперев рукой голову, дремлет над своей миской. Ему жалко отодвинуть миску, хоть она и пустая. Генка ест медленно, подставляя под ложку кусок хлеба и бережливо собирая крошки. Мазин, умильно глядя на Мирониху, просит вторую миску борща.

– Нельзя, Мазинчик, нельзя, – уговаривают его девочки. – Нельзя тебе сразу много есть… Ты можешь заболеть.

– Нельзя, нельзя, дети мои! – строго говорит Мирониха, убирая от Мазина пустую миску. – Сегодня уж так, а завтра я вам целый чугун борща наварю!

Маруська с жалостливой усмешкой в глазах подолгу смотрит на каждого из ребят и время от времени громко говорит:

– Дайте ж им хоть трохи покушать, мамо!

Мирониха со вздохом стелет на пол сенник:

– Ложитесь спать, хлопцы. Треба огонь тушить, а то как бы полицаи не завернули до нас. А завтра где-нибудь я вас пристрою. Может, на Жуковку до сторожа сведу…

«Завтра… завтра…» – бессильно склоняя голову на подушку, думает Васёк. Ребята падают рядом с ним; девочки отдают им свои простыни, одеяла. Спящего Петьку укладывает Мазин.

«Эх, Валя… Валя Степанова!" вспоминает Васёк. Откуда-то, из самого краешка глаза, выбегает слеза и мокрым пятнышком расползается по подушке. Острая тоска схватывает за сердце, тревога отгоняет сон. Васёк видит перед собой весь утомительный путь, который они прошли. Лес, лес, лес… Где же Митя? Идёт ли он по их следам, знает ли он, что случилось с ними в селе? Зачем пойдёт он на пустую мельницу? А следы их и дорожные знаки начинаются только оттуда!

Ваську кажется вдруг, что все его надежды напрасны. Митя не придёт! Мирониха тоже, наверно, не знает, где искать партизан. И у себя она не может их оставить – у неё и так полна хата. Сон окончательно покидает Васька. Он облокачивается на подушку и не мигая смотрит на коптилку.