За краем поля - Чернявская Татьяна

   - Командир, что дальше? - к нему подошёл чародей из отряда поддержки, предусмотрительно держа на прицеле жезла скорчившегося рядом с Главой чернокнижника.

   "А действительно? - подумал Араон. - Дальше то что? Как из этой задницы выбираться? Пока мы здесь будем торчать, инквизиция разгромит административный корпус, заговорщики в купе с нечистью возьмут штурмом княжескую резиденцию, а всех чародеев признают государственными изменниками".

   Подумал, но озвучивать подобные мысли при подчинённых не стал. Вместо этого постарался придать голосу непоколебимой уверенности, чтобы окружающие решили, что именно так и было задумано. Для этого тон должен быть не просто строгим, а оптимистично лихим, может чуть-чуть развязным. Главное не переусердствовать до придурковатого.

   - Палама есть? - спросил Важич, пытаясь изобразить охрипшим голосом всё перечисленное.

   - Только вот это, - боевику протянули обломок крепления кандалов.

   Очевидно, нынешний хозяин прежде служил в ямах для чародеев, а, уходя, подобрал сувенирчик на долгую память. Ему очень повезло: из подобных мест в основном выносили профессиональные травмы, обширное отравление и прочие радости длительного воздействия зловредного металла. Глава досадливо поморщился, представив, как такой грозной защитой будет стращать рецидивиста.

   - Плохо, - констатировал очевидное Важич. - Запихните ему в глотку, пока не очухался - на время желание чаровать отобьёт. Ломахова - просто оглушить, потом. Разрыв не тревожить. Ты - свяжись с Иглицыным, пусть отследит наши координаты. Вы двое, зафиксируйте детали ритуала: спецы разберутся. Не тормозим: здесь область отрицательная - скоро нечисть прорвётся. Вопросы?

   Глянуть при этом он постарался так, чтобы желание спрашивать отбило даже у самых любопытных и неуверенных в себе. Совершенных идиотов в рядах боевиков, несмотря на зубоскальство других чародеев, всё же не держали. Без лишних слов бойцы приступили к выполнению приказа. К сожалению, состояние многих из них оставляло желать лучшего, и в случае прорыва нечисти, что уже копошилась за границей зыбкого света, у Важича было бы лишь мясо для приманки.

   "Демон меня задери! Чего я не догадался захватить ещё парочку телепортов?"

   На лицах некоторых чародеев читались подобные мысли. Оставалось надеяться, что два схваченных с поличным заговорщика не станут создавать лишних проблем. Надежды рухнули, когда Воронцов, глухо рычавший в экзальтированном припадке подобно раненому зверю, вздрогнул всем телом, а под его изукрашенной чернокнижными письменами кожей прошла волна спазмов. Будто один из оборотней, что были давно истреблены, случайно выжил и теперь готовился к обращению, отслаивая человеческую личину от дикого нутра.

   - Щенок, - прохрипел чернокнижник, царапая обломанными ногтями тощую спину, - наглый, зарвавшийся щенок. Вернуть Владыку... пробудить некромантию... разжечь силу... Предатель! Проклятый ублюдок!!! Обманул меня... Обвёл вокруг пальца... а сам выполнил ритуал, уйдя за Владыкой. Подставил... с самого начала знал... знал всё. Специально заманил... враньё, всё враньё... моя сила, эти заклятья. Он не вернёт мне силу... не отдаст свою Книгу... тва-а-арь...

   К безумцу подходили осторожно, не отпуская разряженного оружия, будто собирались при малейшем неповиновении забить артефактами вместо дубинок. Пока чернокнижник был относительно спокоен, но кто знает, сколько он стянул разлитой в пространстве энергии сорванного ритуала и как поведёт себя несостоявшийся диктатор, попробуй кто его связать. Не найдётся такого чародея, что согласился бы добровольно глотать паламу, которая на долгие часы, а то и целые сутки обеспечит ему незабываемые ощущения. Тем более, когда это не литая капсула инквизиторов, а кривой осколок, вытащенный из-за голенища солдатского сапога.

   - Лжец! Все заклятья, все артефакты лишь для отвода глаз... он не отдаст мне Книгу, не передаст... Книги нет и никогда не было! Ублюдок, сам захватит власть, а меня выпотрошат, как свинью, но я не дамся...

   Араон предусмотрительно отошёл назад: сил для нового раунда против размалёванного мерзавца у него не было. Взгляд чародея отчаянно метался вокруг в поисках выхода. Бросать уставших парней против сумасшедшего было нельзя, но и бездействовать ситуация не позволяла. В любой момент пьяный заговорщик мог попытаться чаровать, что грозило уже настоящей катастрофой для всех. Вот медленно окружают чернокнижника смертники: они не видят, как пробегают вдоль рисунков блёклые искры силы, или не придают тому большого значения, не зная азов использования запретных слов. Вот гаснущий алтарный камень, ещё пульсирующий силой, но скорее от потоков сквозящей через разрыв энергии. Вот вздыбленный дёрн; именно отсюда затянуло в небытие всю компанию. Чуть дальше - чахлая ёлка, за ней рассыпь обломков, уходящая во тьму. Наконец, взгляд зацепился за что-то интересное: под алтарём, припрятанный от посторонних глаз лежал заплечный мешок. Чародей стал подбираться к нему, стараясь не привлекать к себе внимания Воронцова.

   - Меня сделают козлом отпущения... очередным козлом для очередного Важича, - бормотал страшный мужчина, раскачиваясь из стороны в сторону. - Выпотрошат на потеху грязному царскому ублюдку... а он будет с Владыкой... будет наслаждаться властью... Я не позволю! Не позволю пленить меня никому... Слышишь? Не позволю!

   Чернокнижник подскочил с прытью, едва ль угадывавшейся в исхудавшем теле, скрючился, вытягивая перед собой длинные руки, оскалил пожелтевшие от курева зубы. Чёрные глаза налились кровью и редкие багровые всполохи в зрачках отражали беснующуюся внутри стихию. Пусть Книги и отравляют природные способности чародеев, давая большие способности, окончательно погасить в их сущность не может ни одна. И теперь эта сущность рвалась наружу, питаясь яростью владельца, готовая в любой момент разнести все в районе версты.

   - Ашхрабитар! - взревел Воронцов - и чёрная плеть заклятья, сорвавшись с его поясницы, отбросила в стороны окруживших боевиков, как деревянные болванки. Кто-то плашмя рухнул на землю, кого-то кубарем протянуло через взрытые грубо бугры и вышвырнуло во тьму под радостные возгласы оголодавших тварей. Удушающим облаком взвилась в воздух насыщенная травяным крошевом пыль ритуальных трав. Подвешенного Ломахова несколько раз провернуло вокруг застрявшей ноги. Арн устоял. Край алтаря так крепко впился боевику в поясницу, что чародея не сдвинуло бы с места и стадо грифонов. Молодой человек постарался воспользоваться положением и потянулся к чужому тайнику.

   Чернокнижник начал подниматься. Не вставать на ноги в привычном понимании, а гонимый потоками воздуха, вздыматься над людьми, как левитировали на площадях балаганные иллюзоры. Разлитая в пространстве тёмная энергия рванулась к новому центру своему, яростная, безжалостная, ищущая достойного воплощения. Плотной, чуть искрящейся сферой объяла она тело парящего чародея и ширилась, пухла, стремясь поглотить собою все отблески трепетного света. Чуть тронь - и пелена порвётся, сметая на своём пути жалкую материю. Струйки влажного песка устремились к босым ступням, жадно и благоговейно раскручиваясь смертоносными завихрениями вязкого, горячего стекла. Их посвист вплетался в отголоски заклятья, ещё звенящего в воздухе. Гудел сотрясаемый алтарь, вибрируя. Мигали огоньки свеч. В глазах пригвождённых к земле боевиков читалось понимание: минута другая и всё здесь погибнет, оставив за собой лишь гигантское урочище, с которого не пройдёт и часа во все стороны хлынет бездумная жаждущая крови нечисть.

   - Пусть смерть моя не осквернит могилы твоей, Владыка! Я приношу эту жертву тебе! - проорал Воронцов, воздевая к пролому руки.

   Демонический хриплый хохот безумца - и тёмная сфера сжалась с последний раз, чтобы взорваться...

   - Стоять!!!

   Крик заглушил даже звон ревущей тьмы, как в священных притчах рвал злые чары первый луч восходящего солнца.

   - Стоять, падла, или никогда не вернёшь это!!!

   Сфера застыла. Закованный в неё чародей медленно оглянулся на голос, что уже давно стал ему ненавистен до дрожи. Важич раненый, истекающий кровью, стоял пред священным камнем, держа на вытянутой руке простой мешок, пошатываясь от порывов беснующейся силы.

   - Ты же знаешь, кому это принадлежало? - орал Глава, потрясая мешком. - Догадываешься, что здесь?

   Воронцов захрипел. Руки его опустились, а тело затряслось в ярости. Он догадался. Догадка эта стоила чернокнижнику многих сил и последних крох самообладания.

   - Отдаа-а-ай!!!

   Проникнутый болью, нечеловеческий крик.

   Араон довольно ухмыльнулся разбитыми губами:

   - О да-а-а, это она, это твоя Книга. Так ведь? Настоящая Книга, которую тебе обещали, писали для тебя. Ты ведь именно этого хотел?